- Подождите, - Марина нашла в себе силы прервать нескончаемый поток слов в трубке телефона. - Я только сегодня приехала и не в курсе дел. Мне нужно время. Я не готова сейчас разговаривать на эту тему. Позвоните через… гм… пять дней.
Она торопливо положила трубку на аппарат, не дождавшись ответа. Ей вдруг стало страшно, что этот - из 'Омеги' - затянет её своим напором в болото формальностей, из которого ей уже не выбраться. Вот ведь ещё незадача! Надо проконсультироваться у кого-нибудь. Самой Марине не справиться. Она подумала о том, что где-то у неё был записан телефон юриста Ирины. Найти и перезвонить! Завтра. Утром. Только не сегодня.
Она продолжила обход квартиры. В спальне, в старом шифоньере - полки: постельное бельё. На перекладине на плечиках висели норковая шубка и демисезонное драповое пальто. И ещё что-то, закрытое холщовыми чехлами. Марина приподняла чехлы - один и другой, и ахнула. Отцовский парадно-выходной костюм и нарядное мамино платье! Господи, да как же Ирина хранила их столько лет и ни разу не показала сестре?!
Марина аккуратно достала зачехлённые плечики с одеждой и разложила её на широкой кровати. Так и есть. Тёмно-синий костюм папы, белая рубашка в тонкую голубую полоску и галстук - с синими и вишнёвыми диагоналями. Он очень нравился маме. Может быть потому, что её чудесное платье было из элегантной благородной шерсти цвета бордо. И нарядные родители выглядели вдвоём так торжественно и стильно. Настоящая королевская чета…
Младшая сестра ещё долго сидела на краешке кровати и вспоминала отца, маму, Ирину, детство. И не было сил встать и спрятать обратно эти реликвии, почему-то так бережно и секретно хранимые старшей сестрой.
А часом позже, заглянув в кладовку между комнатами, она увидела две огромные картонные коробки с аккуратной надписью (маминым почерком!) на боках: 'Игрушки девочек'.
- Нет ничего удивительного в том, что я нашла игрушки… - прошептала Марина, растянувшись на пахнущих старыми духами простынях. Ходики с котом-звездочётом тихо подтвердили это: 'Тик-так! Тик- так!'
Ах ты, старый и глупый кот, сколько лет ты уже отсчитываешь секунды, начав делать это ещё тогда, когда Ирка-королевишна лежала в пелёнках, а счастливый король-отец и молоденькая богиня-королева- мать шептались по ночам о том, что через годик-другой неплохо бы заиметь и сына. 'Вначале нянька, а потом - лялька!' - высказывала мать замшелую деревенскую мудрость, наверняка запомнившуюся ей от вдовствующей императрицы - старенькой суровой бабушки. 'А что? - соглашался отец. - Квартиру как раз и получим, под двоих-то…' - и они тихо хихикали и шушукались в темноте, представляя себе, как переедут в новый дом и по этому случаю купят свой собственный телевизор. Теперь-то они уже не будут вечерами ходить к соседям по коммуналке, чтобы посмотреть забавные фильмы, вроде 'Медвежьего цирка Валентина Филатова'. А кот-звездочёт поддакивал им, блестя ещё совсем новенькими эмалированными глазами, ходившими туда-сюда, туда сюда, тик-так, тик-так! Да-да! Да-да!
И над всем эти маленьким семейством широко раскидывало свои руки-крылья большое и тёплое счастье…
'Таких бы, как Маринка, я бы ещё хоть десять родила, - говорила несколькими годами позже королева- мать. - Спала тихо, по ночам концерты не закатывала. Ирка у меня - шило! На дыре дыру вертит, а с Маринкой я и горюшка не знаю. Спокойная, рассудительная…'
- Нет-нет! - вдруг вмешался в разговор кот.
'Конечно же, 'нет-нет'! - подумала Марина. - Вот тут ты прав. Видела бы ты нас, мама, в Королевстве…'
Могущество принцесс было неимоверным. Они легко переносились из одной эпохи в другую, в зависимости от того, что узнали, услышали или прочитали. 'Это всё папина заслуга, - думала Марина. - Его библиотека - огромный мир, из которого мы брали всё то, что нам было необходимо в наших странствиях и приключениях - вот источник нашего всесилия'. Они сидели рядышком на полу, рассматривая огромные цветные сборники репродукций, а потом бежали к отцу с вопросами. 'Папа, а кто такие Урия и Вирсавия? А почему такая красивая девушка держит на коленях блюдо с головой Иоанна Крестителя? Папа, а что это за три грации такие?' - вопросы сыпались до бесконечности, и только король-отец, усталый рыцарь знал все- все ответы… или давал им в руки толстый том 'Справочника по мировой мифологии'. 'Держите и ищите! Найдёте - расскажете мне всё по порядку, хорошо?'
И они искали, а потом взахлёб рассказывали отцу и маме, перебивая друг друга и иногда даже ревниво толкаясь - им не терпелось поделиться открытым только что миром…
А потом они бежали к себе и немедленно вторгались в этот узнанный мир. О, у них-то Медея не оставалась покинутой Тезеем - нет! Она выходила за него замуж и напоминала герою о том, что надо как можно скорее поменять чёрные паруса на белые, ведь отец ждёт сына на обрывистом берегу моря! Королева Марго благополучно спасала де Моля, а ученики Христа не давали его в обиду, чтобы страшные картины с распятием так никогда и не были написаны.
Многое из того, что они узнавали, не появлялось в волшебном королевстве, ведь сёстры успокаивались тем, что вершили своё девчачье правосудие в сердцах, твёрдо зная, что оно и есть самое справедливое. Однако что-то входило в их тайную жизнь навсегда. Иногда им казалось, что они - юные девочки-богини, в чьих силах зажигать новые солнца и создавать целые страны, жизнь в которых текла в мире и гармонии.
- Когда же мы поняли, что мир вокруг нас сложнее и жёстче? - пробормотала Марина, невидящими глазами глядя в тёмное окно спальни не закрытое на ночь шторами. Лунный диск то заслонялся медленно плывущими по небу облаками, то открывался полностью. И тогда на его фоне чётко выделялись графикой голые ветки деревьев. Словно контуры какого-то сказочного леса. - Ведь было же что-то…
Да, было. Она вспомнила это внезапно. Вспомнила сразу всё. Порыв ветра распахнул неплотно прикрытую форточку, но Марина не заметила этого. К ней вернулись…
Глава 5. О лесной дорожке ночью, несчастных вампирах и суровом Охотнике
…к ней вернулись страхи. Очень уж неуютно было идти по лесной дорожке ночью, когда огромная, уже начинающая убывать, луна пробивалась сквозь путаницу ветвей, почти не давая света. Ирина подобрала толстую смолистую ветку, обмотала её конец платком и ловко чиркнула спичкой. Даже в волшебной стране им никак не давались кремень и тесало. Упрямый трут так и не разгорался. Поэтому, отправляясь в королевство, сёстры брали с собой коробок спичек, обычно заранее спрятанный в ящике стола.
- Смотри, Маринка, поляна!
Они собирали хворост, стараясь не углубляться в лес и держаться поближе друг к другу. Ирина уже чиркала спичкой, подсовывая кусочки бересты в маленький огонёк, как Маринку охватили жилистые лапы и рывком загнули голову назад. Что-то со страшной силой поволокло её спиною вперёд, мёртвой хваткой перехватив горло. Маринка ещё успела мельком увидеть поворачивающееся к ней лицо Ирины, как замелькали деревья… и вдруг перед глазами вспыхнули искры - её бросили на землю в подлеске, и она сильно ударилась головой о сухой ствол березки, переломленной у самого комля. В наваливающейся тьме прошелестел грустный голос: 'Ну, вот, девочка, Грызмаг до тебя и добрался…'
Когда Маринка пришла в себя, она увидела, что лежит у костра. Судя по ощущениям, на лбу у неё вырос огромный тяжёлый желвак, который, наверное, даже свешивался набок. В желваке пульсировала боль, не то, чтобы острая, но какая-то надоедливая. Впрочем, осторожно подняв руку, она потрогала прохладную нашлёпку на самом болезненном месте. Что-то вроде древесного листа, потому что пальцы нащупали корешок.
- Не хватай руками, - шепнула ей сидящая рядом Ирина. Её глаза, подозрительно влажные, виновато моргали. - Ты как, а? Обоими глазами видишь?
Маринка закрыла вначале один глаз, потом другой. Лицо сестры, наклонившееся над ней, виделось немного не в фокусе, но в целом вполне нормально.
- Обоими вижу, - прошептала она. - Что это было, Ирка?
Ирина помогла ей сесть. Чуть поодаль неподвижно застыла фигура человека в длинном выгоревшем плаще и широкополой шляпе. Человека окружали несколько странно горбящихся фигур, стоящих на коленях… а кто-то и на четвереньках. Маринка видела испуганные лица, на мгновение выхваченные из
