извлек оружие и был убит на месте. Все. Никакого детектива, никаких неясностей.
Возможно, кто-нибудь покритиковал бы далласскую полицию за недостаточную бдительность. Но что вы хотите? В свободной стране, где разрешена продажа винтовок с оптическими прицелами, вы не можете обеспечить стопроцентную защиту президента от маньяков.
Выстрел Руби менял все.
Миллионы людей во всем мире задавали себе простой вопрос: ради чего содержатель ночного кабаре, с весьма темным прошлым и тесными связями с преступным миром, мог пойти на убийство, в котором у него не было ни единого шанса улизнуть незамеченным и которое грозило ему электрическим стулом или пожизненным заключением? Еще один сумасшедший? Но каким образом сумасшедший мог преодолеть кордон из семидесяти полицейских и оказаться в нужный момент (кстати, очень короткий) в двух шагах от своей жертвы?
Ответ всплывал неумолимо: заговор.
Разветвленный.
Возможно, включающий и полицию.
Возможно, с участием мафии.
Возможно, замешаны Москва и Куба.
Возможно, плачены большие деньги. Такие большие, что удалось найти убийцу-камикадзе и уничтожить с его помощью опасного свидетеля — Освальда.
Смятение умов было так велико, что дело нельзя было просто оставить в руках техасских властей. Вступивший в должность президента Линдон Джонсон 29 ноября 1963 года выпустил приказ № 11130, которым перепоручал расследование специальной комиссии под руководством председателя Верховного суда Эола Уоррена. В комиссию были включены два сенатора (демократ и республиканец), два конгрессмена (один из них — будущий президент Джеральд Форд), бывший директор Си-Ай-Эй Аллен Даллес и бывший президент международного банка Джон Макклой. Штат Комиссии составили две дюжины опытных адвокатов и государственных чиновников. В помощь им были приданы десятки клерков, администраторов, экспертов. Федеральному бюро расследований, Секретной службе, Разведывательному управлению (Си-Аи-Эй) было приказано всячески содействовать Комиссии, отвечать на любые вопросы, снабжать необходимой информацией. Комиссия получила право вызывать и допрашивать любых свидетелей. Под присягой давали показания сотни людей, начиная от рядовых полицейских и кончая такими крупными фигурами, как государственный секретарь Дин Раск, директор казначейства Дуглас Диллон, директор Си-Ай-Эй Джон Маккон, директор ФБР Эдгар Гувер, начальник Секретной службы Джеймс Роули.
Комиссия Уоррена заседала 10 месяцев. Результаты расследования были собраны в отчет на 800 страницах, который был представлен президенту Джонсону 24-го сентября 1964 года. Протоколы допросов 552 свидетелей и прочие материалы и документы были изданы в виде 26-томного приложения. Однако стало известно, что часть документов не попала даже туда, а была отправлена в Национальный архив и опечатана там на 75 лет.
Основные выводы Комиссии Уоррена сводились к следующему:
1. Выстрелы, убившие президента Кеннеди и ранившие губернатора Коннэлли, ехавшего в той же машине, были произведены Ли Харви Освальдом из окна шестого этажа книжного распределителя в Далласе.
2. 45 минут спустя после убийства президента Освальд застрелил из револьвера полицейского Типпита, пытавшегося задержать его.
3. Мотивами убийства были глубоко укоренившаяся ненависть к носителям власти, марксистско- коммунистические идеи, питавшие его недовольство политикой и государственным строем США, тщеславное желание попасть в историю любой ценой и компенсировать таким образом сознание своей неполноценности.
4. Освальд действовал в одиночку, никаких улик, подтверждающих версию заговора, обнаружить не удалось.
5. Джек Руби два дня спустя убил Освальда в помещении Далласского полицейского управления под влиянием эмоционального порыва, из желания отомстить за горячо любимого президента.
6. Имеющаяся информация, улики и свидетельства не позволяют заключить, что Руби и Освальд знали друг друга или были звеньями разветвленного заговора.
Публикация Отчета вызвала в американском народе смешанную реакцию.
С одной стороны, известие о том, что страшное преступление было расследовано, раскрыто, виновные (те, кто остался в живых) переданы в руки правосудия, порядок и справедливость восстановлены, вносило успокоение в умы, возвращало доверие людей к стране, закону, государственным учреждениям, избранным носителям власти. Думается, опубликование отчета за полтора месяца до президентских выборов 1964 года очень помогло президенту Джонсону победить Барри Голдуотера с таким большим перевесом (61 % против 38, 5 %). Сама объемность расследования, авторитет людей, подписавших отчет, внушали доверие. Американская пресса, радио и телевиденье, за редким исключением, выражали свою полную поддержку и согласие с выводами Комиссии Уоррена.
С другой стороны, при внимательном прочтении многое в Отчете выглядело шатким, сметанным на живую нитку. Скептицизм не проявлял себя поначалу открыто, но был довольно силен в народе уже в первые месяцы. Опрос общественного мнения, проведенный в октябре 1964-го, показал: 31 % опрошенных не верили в то, что Освальд действовал в одиночку. Через несколько лет эта цифра удвоилась.
Начали появляться статьи и книги с критикой отчета. Авторы этих критических работ не имели возможности провести такое же длительное расследование, какое провела Комиссия Уоррена. Но у них были теперь в руках протоколы допросов и прочая документация, включенные в 26 томов приложений. Внимательное прочтение позволяло сопоставлять имеющиеся улики, анализировать информацию и вскрывать слабость аргументации, на которой базировались многие выводы Комиссии.
Большую известность приобрела книга Марка Лэйна «Скорый суд» (см. библиографию). Отвергнутая поначалу десятком издательств, по выходе в свет осенью 1966-го она немедленно заняла первое место в списке бестселлеров и удерживала его почти шесть месяцев. Лэйн был приглашен матерью Освальда (Маргаритой Освальд) представлять интересы ее покойного сына. Лэйн считал, что вина Освальда не была достаточно доказана, что Комиссия, уже приступая к расследованию, заранее считала его главным и единственным убийцей. Любые показания, противоречившие этой версии, утверждал Лэйн (и доказывал это протоколами допросов), указывавшие на возможность участия других людей в покушении, Комиссией не принимались, искажались, ставились под сомнение. Линии расследования, которые могли бы привести к обнаружению сообщников Освальда или Руби, искусственно обрывались.
В том же 1966 году вышла книга другого независимого автора, Эдуарда Эпштейна — «Расследование». Ее выводы: отчет Комиссии Уоррена составлялся под сильным давлением политических интересов различных групп, и это давление привело к искажению правды.
Бывший следователь сенатской комиссии Гарольд Вайсберг озаглавил свой труд «Заметание следов». Он расследовал замешанность государственных учреждений в событиях, приведших к убийству президента, и попытки скрыть следы этой замешанности. Печатать такую книгу никто не хотел, так что автору пришлось выпустить ее в виде переплетенной машинописи. (В таком виде она и стоит на полках нескольких университетских библиотек.)
Доктор философии из Гарварда (специалист по Кьеркегору) Джошуа Томпсон попытался воссоздать картину убийства на почве анализа баллистической и медицинской информации («Шесть секунд в Далласе»). Сильвия Мейер (администратор в ООН) опубликовала исследование «Сообщники», приводящее к выводу: протоколы допросов не столько поддерживают, сколько опровергают выводы Комиссии Уоррена. Французский исследователь Лео Саваж, как и Марк Лэйн, разбивал пункт за пунктом выдвинутые доказательства вины Освальда («Дело Освальда»).
Защитники теории «убийцы-одиночки» не оставались в долгу. Они тоже выпускали книги и статьи в защиту выводов Комиссии Уоррена, нападали на ее противников, обвиняли их в параноической подозрительности, в готовности видеть повсюду заговоры, агентов, наемных убийц. Адвокат Руби, Мелвин Беллай, писал в своей книге «Правосудие в Далласе»:
«Мы, представители защиты, считали своим долгом перед нацией заранее отмести теорию заговора;
