— Ребята на шлюзе бетон кладут.
Для него все победы на стройке, как праздник. А когда где-нибудь прорыв, он места себе не находит. Вот я ему однажды и пожаловался:
— Довольно, товарищ начальник, мне сидеть над бумажками. И я хочу поработать с тачкой.
А он меня похлопал по плечу и говорит:
— Ничего, брат Рыжов, и мы с тобой поработаем. Я тебя поставлю бригадиром.
Я просто рос от радости. Ведь я когда-то до войны уже с тачкой работал. Ну, думаю, я вам покажу темпы!
Стрелку на вышке невесело. Работа у него однообразная, а ему тоже хочется учиться и работать. Он понимает — люди на трассе получают квалификацию: работает человек на кубатурных работах, выбирает грунт, потом к насыпи переходит. Там работа сложнее — думать нужно. А будешь думать — далеко пойдешь.
На трассе поют:
Грунты были совершенно не изучены. Не изучены были и конструкции. Лаборатория ЦАГИ на моделях проверила работу водопроводящих галлерей.
Новые конструкции, шлюзные камеры, комбинированные из ряжевых и бетонных голов, не были нигде испробованы.
Уже насыпали перемычки и дамбы. Грунты все больше и больше становились основным строительным материалом.
Нужно было опробовать этот непостоянный, изменчивый материал. Одновременно нужно было проверять профили плотин.
В домике под горой, к воде поближе, решили развернуть лабораторию.
Людей нехватало. Начали выбирать работников по второстепенным признакам: если в прошлом преподаватель географии или математики, может стать лаборантом. Поставили пробирки, смонтировали целые батареи из одинаковых трубок и колб, потому что один человек должен был сразу обслужить целую серию опытов.
Лаборатория началась очень скромно
К декабрю 1932 года лаборатория уже сделала 3 716 определений грунта. Налаживал работу инженер Знаменский.
Гидротехника — темное дело, и расчеты лучше проверять на моделях.
Появились за стеклом как будто стеклом перерезанные профили плотин.
Проверяли работу при разном напоре воды.
Тут же стоят модели шлюзовых камер. Вода из шлюза в шлюз пойдет с большой силой. Мощность ее будет около двух тысяч лошадиных сил.
Если в таких крупных шлюзах, как Беломорский, пустить воду прямо, то получится в шлюзных камерах буря, тут не выдержат никакие расчалки-тросы, которыми причаливают пароход в шлюзе.
Живая сила воды гасится в изогнутых галлереях. Нужно, чтобы осталось ее не более двухсот лошадиных сил, тогда волны в шлюзе не будет. Растяжение на расчалке получится тонны в полторы.
Поставили в модель шлюза маленький пароход и проверяли на особом приборе напряжение расчалок.
Когда шлюзы были построены, то оказалось, что в натуре беломорские галлереи не только оправдали расчет, но работали еще лучше, чем на моделях.
Вода бежала. На воду бросали маленькие деревяшки — модели льдин. Проверяли, как построить деревянную безвакуумную Шаваньскую плотину, т. е. как дать в плотине такую кривизну, чтобы струя шла по ней не отрываясь, не образуя между собой и телом плотины пустоты вакуума.
Каждая плотина — это новый частный случай в технике. Она отличается по грунту, на котором стоит, но материалу, из которого сделана, по характеру движения воды.
Плотину нужно связать с грунтом и кроме того нужно проверить грунт.
Плотина стоит, вода, переливаясь через нее, ударяется в дно, как ударяют в беговую дорожку ноги человека, который, сделав прыжок, опустился на землю.
Нужно рассчитать условия прыжка воды, кривую ее падения.
