Невольничьим Берегом между устьями рек Вольты и Нигера, где находились самые густонаселенные районы Африки, португальцы первыми с 1530 г. начали ввозить на территорию своих американских колоний чернокожих рабов, когда выяснилось, что главным богатством американских колоний являются плодородные почвы, на которых можно возделывать сахарный тростник и другие колониальные культуры. Работорговцы предпочитали высокорослых и сильных работников из африканских племен мандинге, сонгаи, мосси.
На северо-востоке Бразилии возникли первые плантации сахарного тростника, что ускорило дальнейшую колонизацию страны. Сахар высоко ценился в Европе. Бразилия была на протяжении полутора веков его главным производителем и поставщиком на мировой рынок. Спиртные напитки из тростника – ром и тростниковая водка – также были популярны в Европе и приносили неплохую прибыль португальским купцам.
Рост населения Бразилии происходил высокими темпами. Для работы на плантациях не прекращавшимся потоком ввозились чернокожие рабы с португальского побережья Африки. Охотно принимались для работы в шахтах европейские каторжники. Свободная европейская иммиграция в Бразилию началась лишь в годы пребывания на американской земле португальского монарха, разрешившего иностранцам покупать землю, но заметной она стала лишь во второй половине XIX в. Население метрополии охотно отправлялось в колонию по экономическим причинам, а после того, как Португалия стала превращаться в английский протекторат, а затем в зону оккупации наполеоновских войск, появились политэмигранты.
Немалую роль в освоении Бразилии, как и в Испанской Америке, сыграла и католическая церковь. Например, португальскими монахами-иезуитами в январе 1554 г., в день Св. Павла, был основан миссионерский центр Сан-Паулу, в наши дни ставший одним из крупнейших городов мира. Церковные и монастырские земли были под защитой королевской власти. Церковь обеспечивала идеологическую поддержку колониального режима и получала десятую часть всех налоговых отчислений.
Владения других держав в Центральной и Южной Америке не были значительны. Голландцы обосновались лишь на острове Кюрасао и побережье Гвианы. Англичане и французы были активны в Северной Америке. Колониями Англии были лишь несколько групп островов и часть побережья Гвианы. Франция владела островами Гваделупа и Мартиника в Вест-Индии, частью побережья Гвианы и некоторое время частью острова Гаити, где в конце XVIII в. появилась французская колония Сан-Доминго.
Латинская Америка в XVIII – начале XIX в. Предпосылки Войны за независимость
Развертывание освободительного движения в Латинской Америке являлось естественным продолжением всего предшествующего этапа взаимоотношений между колониями и метрополиями. Экономические предпосылки Войны за независимость были связаны с ростом хозяйственного потенциала колоний, превращением их в отдельную составную часть единого мирового хозяйства. На рубеже XVIII– XIX вв. тесное взаимодействие Нового и Старого Света стало неотъемлемой чертой международных отношений. Латинская Америка оказалась втянута в орбиту пришедших с Запада рыночных отношений. Искусственное ускорение колонизаторами технико-экономического прогресса носило односторонний характер, и было направлено на развитие аграрно-сырьевых отраслей. На протяжении столетий складывалась и совершенствовалась система ограбления колоний. Стремясь увековечить отсталость в их развитии, как можно дольше сохранить для себя источник ценных видов минерального и сельскохозяйственного сырья, а также бесконкурентный рынок готовой продукции, Испания и Португалия разрабатывали комплекс мер по детальной регламентации экономической жизни Латинской Америки.
Налоговые сборы в колониях были крайне обременительными, затрудняя появление свободных капиталов, поскольку большая часть средств покрывала нужды метрополий. Помимо подушной подати приходилось платить десятину, алькабалу (при осуществлении любых торговых операций), королевский кинто (пятую часть добытых полезных ископаемых) и другие налоги. Взимались импортные и экспортные пошлины, налоги на недвижимость и множество других мелких платежей.
Экспортная ориентация хозяйственной жизни оставалась характерной чертой иберийских колоний в Америке на всем протяжении их истории. Торговля колоний между собой была незначительна по объему. Развитие внутреннего рынка ограничивалось низкой покупательной способностью основной массы населения, множеством запретов. В интересах короны колониальные власти создавали искусственные препятствия для развития местной промышленности, чтобы гарантировать монополию Испании на ввоз готовой продукции. Все экономические контакты с другими иностранными государствами были под запретом. Чтобы колонии поставляли продукцию только в метрополии и через них – на европейский рынок, создавались монопольные ограничения и таможенные барьеры. Строго запрещалось производить те виды продукции, которые ввозились из метрополий (под запретом находилось даже выращивание олив, винограда, льна). Монопольной была продажа наиболее ходовых потребительских товаров: соли, изделий из табака, алкогольных напитков, гербовой бумаги и др.
Однако, несмотря на все усилия, остановить поступательное экономическое развитие колониальным властям было не под силу. Товарность сельского хозяйства росла. Креольские землевладельцы и торговцы, а также сами представители колониальных властей в погоне за прибылью расширяли посевные площади, увеличивали плантации кофе, какао, табака, сахарного тростника и других культур, пользовавшихся неизменным спросом на мировом рынке. Ваниль, красный стручковый перец чили и другие виды перца, происходившие из Нового Света, приносили торговцам прибыль более 2000 %. Структура мировой торговли в конце XVIII в. в значительной степени базировалась на морских перевозках крупных масс грузов и оптовой биржевой торговле. К XVIII в. здесь лидировали Англия и Франция, имевшие свои колонии в Новом Свете и ведущие борьбу за приобретение новых рынков с помощью пиратства и контрабанды. Создав базу флибустьеров и буканьеров вблизи испанской колонии Санто-Доминго, французские власти к 1697 г. закрепили за островом свой суверенитет, оттеснив испанцев на восточное побережье.
Стараниями европейских держав постепенно укреплялись связи иберийских колоний с внешним рынком (помимо метрополий). Наряду с сельскохозяйственными культурами и пряностями вывозились ценные породы дерева, природные красители, ценившиеся на вес золота, поделочные и драгоценные камни, предметы роскоши, а также, с появлением в Европе первых музеев – предметы индейской старины инков, майя и ацтеков. Вплоть до освобождения Ибероамерика оставалась основным поставщиком драгоценных металлов.
Если в целом усилия метрополий были направлены на сдерживание роста крупного товарного производства и сохранение сырьевой ориентации колоний, то для экспортных предприятий было сделано исключение. Львиную долю амальгамированного ртутью серебра Мексики и Перу давали крупные рудники, являвшиеся вполне современными предприятиями того времени, оснащенными машинами и механизмами, а не мелкие копи, где использовались примитивные приспособления и орудия труда. Владельцы горнодобывающих предприятий, бразильских алмазных и золотых копей, золотых приисков Новой Гранады вынуждены были вкладывать средства в расширение производства, закупку оборудования, содержание рабов и привлечение наемных работников. Крупное производство предполагало содержание гарнизонов вооруженной охраны, строительство ремесленных мастерских для первичной обработки руды и цехов для производства небольших партий готовых изделий для местных нужд. Кроме того, необходимо было строить охраняемые дороги и водные каналы для вывоза продукции к побережьям и крупным портам. Это в свою очередь, требовало привлечения дополнительных рабочих рук, создания сельскохозяйственных ферм по производству продовольствия, поселковой или городской инфраструктуры для тех, кто работал на горнорудных предприятиях и тех, кто их обслуживал.
На рубеже XVIII–XIX вв. в колониях Испании и Португалии заметно возрос объем местной промышленной продукции, и появилось множество стекольных, хлопчатобумажных, мыловаренных и других мануфактур, продукция которых покрывала спрос на внутреннем рынке. Развивалось мукомольное, кожевенное, шелковое производство, строились саладерос – предприятия по засолке мяса, судостроительные верфи, текстильные фабрики. Владельцы фазенд в Бразилии устраивали в своих хозяйствах крупные предприятия (энженью) по переработке сахарного тростника. Мириться с ростом товарности колониального ремесла и мануфактуры испанцев и португальцев заставляло главным образом то обстоятельство, что производимая ими дешевая потребительская продукция была рассчитана на внутренний рынок, на снабжение наемных работников, рабов и низших слоев населения, для которых
