Молчу и внимательно слушаю.
— То что вы сейчас узнаете, — продолжил Юлиан, — является информацией не подлежащей разглашению, и поэтому прежде чем я продолжу вы должны принять решение.
— Это какое?
— Вы принимаете мое предложение, — Джерг мило улыбнулся, — либо предложение Киану Ричардса.
Очень милый поворот событий!
— А третьего не дано? — сыронизировала я.
— Нет, — Юлиан был предельно серьезен.
Не нравится мне все это, ну да ладно.
— Вы мой ответ знаете, — я старалась не улыбаться.
— Сомневаюсь, что вы сами знаете его, — задумчиво протянул Джерг-старший. — Так значит Киану?
— Естественно, — мысли о том, что мне теперь многое объяснять придется, постаралась проигнорировать. — вообще…
Я запнулась, заметив взгляд высокородного. Юлиан молча смотрел на меня, но на губах играла какая-то странная улыбка… и мне это очень не понравилось.
— Тиана, Тиана, — задумчиво произнес Джерг, — а вы не боитесь сильно пожалеть о своем решении?
— Нет, — искренне ответила я работодателю. — Решение вы мое слышали. Что там дальше?
А дальше Юлиан откинулся на спинку кресла, положив ногу на ногу и сложив руки на груди. Затем произнес:
— В случае утечки данной информации Ричардс будет устранен! — и это не было угрозой, так предупреждение. Я нервно кивнула, понимая, что речь идет не только об устранении Киану, просто мое устранение это так… само собой разумеющееся. — Вам все ясно?
— Отчетливо.
И вот сижу, смотрю на Юлиана и жду так сказать бомбы. Но последовал странный вопрос:
— Что вы помните о событиях на берегу океана, после ночи проведенной с Эрмедин?
— Начинается… — простонала я. — А что я должна помнить?
Юлиан встал, подошел и протянул руку. Поднимаюсь. Иду следом за высокородным к постели… падаю, ибо меня толкнули, сам Юлиан неожиданно сел рядом. Я тоже собиралась сесть, но тут генномодифицированный спокойно приказал:
— Лежать!
Лежу, с некоторым неодобрением поглядывая на Юлиана. А он, глядя на меня, начал рассказывать:
— У Лериана выдающаяся генная карта. Его способности поражают воображение, его возможности сложно представить. Наши генетики назвали Лера шедевром генной инженерии, но… Как и всегда природа одной рукой дает, второй отбирает. Лер нестабилен в эмоциональном плане.
Мне надоело лежать в позе жертвы, и я перелегла на бок, подперла голову рукой, приготовившись слушать. Но Юлиан, проследив за моими манипуляциями, умолк. Пришлось подтолкнуть:
— То есть каждый раз в приступе гнева терял контроль?
— Не гнева, — Джерг старший продолжал пристально смотреть на меня. — И приступы были связаны как раз не с гневом.
И тут я вспомнила приступ Лериана на кухне…
— Судя по выражению вашего лица, вы понимаете, о чем я, — Юлиан усмехнулся.
— То есть… это у него ко всем? — я начала догадываться о масштабах проблемы.
— Нет. Но когда-то мы тоже так думали. — Джерг-старший тяжело вздохнул. — У Лериана формируется эмоциональная привязка на подсознательном уровне. Эту особенность генетики отметили сразу и потому Лер воспитывался в доме моего отца, его деда, практически с рождения. Как вы знаете, генномодифицированные проявляют признаки нестабильности до совершеннолетия, в дальнейшем разум чаще всего одерживает полную и безоговорочную победу. И потому с момента полового созревания Лер был огражден от женского общества.
Я представила себе юного Лериана… под испытующими взглядами старших. Стало жутко и жалко его. А Юлиан продолжал:
— Как об этом стало известно Элранам, я не узнал по сей день! Но едва Лер сбежал, угнав мой собственный скуа, его очень быстро догнала старшая дочь семьи Элран. Вызов, сражение в скорости, победа Лериана и она последовала за ним. Далее произошло закономерное — первая девушка в его жизни, первый приступ нестабильности, и Эрмедин не погнушалась зайти дальше поцелуев.
Теперь, история, поведанная мне Лерианом, обрела совершенно другую окраску. Бедный мужик!
— И случилось то, что и предсказывали наши ученые — эмоциональная привязка, сильнейшая. Неизлечимая! То есть подсознательно Лер признал ее своей самкой и потому Эрмедин прощалось все, разрешалось все и никому не позволялось прикоснуться к ней и пальцем. Он был предан своей первой женщине как пес!
Юлиан выругался и продолжил:
— С одной стороны идеальный механизм выживания сотворенный природой — в естественной среде подобная привязка позволила бы Эрмедин и ее потомству выжить при любых условиях! Но суть в том, что у природы свои законы, у высокородных семейств другие.
Лериан после скажем так — взросления, изменился. В нем проявились лидерские качества, увеличился объем памяти, у него появилось чувство ответственности… но слово Эрмедин для него было законом! Мы пытались заменить привязанность к старшей Элран, иными чувствами.
— Ааа, вы ему других женщин подсовывали! — догадалась я.
— Безрезультатно! — Джерг-старший тяжело вздохнул. — Не осталось другого выхода, кроме как дать согласие на брак. И все бы ничего, но Эрмедин не желала следовать правилам игры. Мне пришлось принять меры. А потом появились вы…
Опять я во всем виновата!
— И что дальше?
— Дальше, — Юлиан улыбнулся. — А дальше по поместью Элранов бегал маленький голубоглазый ангелочек, отчаянно стремясь воплотить в реальность все капризы Эрмедин, которая неожиданно перестала сбегать из дома и втягивать моего племянника в различные авантюры!
— А зачем она это делала? — я вдруг вспомнила рассказ Лериана о том, как он ей предложение сделал.
— Зачем? Ну, видимо семья Элран решила, что эмоциональная привязка возникла при стечении двух факторов — естественное влечение и адреналин. Вот и были даны девчонке распоряжения, создавать ситуации объединяющие данные факторы. Пожалуй, мне никогда не забыть их попытки заняться сексом в состоянии свободного полета, ну и сражение с неудачными экспериментами на острове Радан. — Юлиан откровенно иронизировал. — Потрясающие, испытал ощущения, вытаскивая обоих малолетних идиотов в последний момент!
И вот теперь мне стало жаль Джерга-старшего.
— Она знала, что выживет в любом случае? — догадалась я.
— Примерно так, — подтвердил Юлиан, — в любом случае понимала, что Лериан пожертвует собой ради сохранения ее жизни…
Я искренне полагала, что знаю все о темной стороне личности Эрмедин, но как выяснилось, она оказалась хуже, гораздо хуже.
— И что произошло? — я, конечно, знала, что там произошло, но Юлиан поведал уже так много новых деталей.
Однако высокородный решил, что теперь моя очередь делиться информацией:
— Что вы помните, о том рассвете, который встретили с Эрмедин на берегу?
И словно холодок по спине.
— Мне бы не хотелось говорить об этом, — я попыталась встать, но генномодифицированный легко
