домой, выяснилось, что она сегодня сильно устала.
— Мальчики слишком неопытные, суетятся без толку. А попробуй долго полежи под такими мощными юпитерами, когда пот градом катится, и голова начинает раскалываться, — жаловалась она.
Вечером у Вероники Васильевны повысилась температура — разогрев под мощными юпитерами не прошел даром. Но зато за этот день съемки она и Эдик заработали по двести долларов, а Юля — сто.
— Режиссёр сказал, что будет с тобой работать и, может быть, из тебя что-то получится, — сообщила ей Вероника Васильевна.
Юля начала работать на киностудии и неплохо зарабатывала. За жёсткое порно платили по двести долларов, за лёгкую эротику — по сто, но лёгкой эротики практически не было. Она уже скопила пару тысяч долларов и думала, как бы их сохранить, потому что в банках без паспорта счёт не открывали, и Юля хранила деньги на квартире у Вероники Васильевны.
На съемках часто присутствовали гости, и актрисы обязаны были принимать их приглашения. В один из дней Юлю выбрал мужик, которому было лет за пятьдесят, и повёз к себе на дачу. Он мучил её недолго, так как после полового акта сразу же заснул. Проснулась она утром, с тяжелой головой, на даче никого не было, и куда делся хозяин дачи, она не знала, а также не знала, как выбраться отсюда и что это за местность. Неожиданно завыли милицейские сирены, и на даче появилась милиция. Оказалось, что мужика кто-то убил, когда она спала.
Сейчас Юля сидела в милиции и испуганно отвечала на вопросы Грузнова, который относился к ней сочувственно и обещал помочь.
— Деньги-то ты заработала, но как ты их сохранишь, когда у тебя паспорта нет? — спросил он, затронув её самый больной вопрос. — Кроме того, где жить будешь?
Грузнову надо было добиться от неё показаний против Груздя, но брать в оборот эту девочку, вдосталь хлебнувшую из чаши людской подлости, он не хотел. Надо было, чтобы она ему поверила и добровольно согласилась дать показания, что видела на даче Груздя, фотографию которого он ей показывал. Поэтому он обещал ей помочь разобраться с делами и повез её к Веронике Васильевне.
— Заберёшь у неё деньги, и попробуем их куда-нибудь пристроить, — сказал ей Грузнов.
Однако Вероника Васильевна неожиданно стала отрицать, что Юля хранит у неё деньги.
— Откуда у этой девочки может быть столько денег? — восклицала она и Юля поняла, что своих денег не получит. Но Грузнов, схватив одной рукой Веронику Васильевну за волосы, а другой за лицо, с силой толкнул её на диван. Падая на диван, она ударилась головой о деревянную боковую спинку и закричала, что её убивают.
— Сейчас поедешь со мной, определю тебя в нашу пресс-хату, — сказал Грузнов, криво усмехаясь. — Там будешь кричать сколько влезет. Мужиков подберу не нервных, знающих толк в прессовке.
Вероника Васильевна поняла, что этот бессовестный мент так и сделает, поэтому деньги отдала, после чего Грузнов повёз Юлю к Самохину. Идея Грузнова состояла в том, чтобы Юля сдала деньги в бухгалтерию компании «Сибкомпроминвест», а взамен получила расписку с печатью, что получит их назад по первому требованию. Самохин пошёл к Данилиной, но та даже слушать не захотела.
— Мы банковскими операциями не занимаемся, — отрезала она, и Самохин вынужден был уйти с пустыми руками. Грузнова отказ огорчил, потому что он очень рассчитывал на это.
— Да это же не банковская операция, — убеждал Самохина Грузнов. — Ты объясни ей суть проблемы.
Юля сидела в огромном мягком кожаном кресле холла третьего этажа, на котором располагались кабинеты административного персонала компании. Она смотрела, как носились по коридору молодые, хорошо одетые люди и завидовала им. Юля тоже хотела бы жить этой жизнью, также носиться по коридору с важным видом, но понимала — что возможно для них, закрыто для неё.
— Пойди сам и объясни, — сказал Самохин, которому надоело убеждать Грузнова в том, что спорить с Данилиной бесполезно.
— Хорошо, я сам ей всё объясню, только отведи меня к ней.
— Я не могу. Ты думаешь, она сидит и ждёт, чтобы кто-нибудь к ней зашёл, и что-то рассказал?
— Что делать будем?
— Это не мои проблемы, — сказал Самохин.
Он не знал, как отделаться от Грузнова с его подопечной. У него было своих дел невпроворот, поэтому, когда увидел проходящую мимо Валю Панову, он окликнул её.
— Валечка, тебя можно на минутку?
— Если только на минутку, а то я очень занята.
Валя подошла к ним, мельком взглянув на Юлю.
— Валечка, ты его, наверное, помнишь. Это Дима Грузнов из уголовного розыска. Ну, а это, напоминаю, секретарь Данилиной, Валюша Панова. А я исчезаю, извини, брат, дела.
Самохин стремительно исчез, а Грузнов отвёл Валю в сторону и негромко вкратце обрисовал ситуацию.
— Помогите, Валечка. Мне очень надо поговорить с вашей Данилиной, — просительно сказал Грузнов.
— Я постараюсь, но обещать не могу. Посидите пока, если надо будет, я вас позову, — ответила Валя Панова и, взглянув ещё раз на Юлю, помчалась по своим делам.
В ожидании вызова они провели в креслах более часа, в течение которого Валя бегала туда-сюда по коридору, но их не вызывала. «Возможно она забыла про нас», — подумал Грузнов, но ещё минут через десять к ним подошла Панова.
— Мы только можем продать ей наши акции, — сказала она. — Нашими акционерами могут быть и несовершеннолетние. Она должна придумать свой шифр и пароль, по которым её будем идентифицировать. Насчет проживания я уже звонила в детский дом.
— В детском доме могут не принять, — засомневался Грузнов. — Я тоже звонил, и мне ответили, что нужно, во-первых, направление от городского отдела народного образования, а, во-вторых, у них бюджета не хватает даже на имеющихся детей.
— Примут, — уверенно сказала Панова и обратилась к Юле:
— Будешь там жить, и учиться, а одновременно работать нянечкой. Там много работы с малышами, так что будешь помогать персоналу. Зарплату будешь получать у нас, так что это пройдёт по благотворительной линии как оказание помощи детскому дому персоналом. Ты согласна?
Юля кивнула. Всё равно ей идти было некуда. Вероника Васильевна её теперь не примет, своего дома у неё нет. Может быть, в детском доме будет лучше? Раньше, в прошлой жизни, она слышала, что в детских домах очень плохо, но детям, лишённым родителей, всё равно нужно где-то жить, вот они там и мучаются. Теперь и она была обречена жить в детском доме! Она со страхом ехала в неизвестность вместе с Валей, а бугай, который вёл машину, весело смотрел на Юлю и пытался её подбодрить.
— Если что, ты Валюшке позвони, я приеду. В обиду тебя не дадим. Правда, Валюха?
Валя молчала, грустно глядя на дорогу. Директор детского дома внимательно посмотрела на Юлю и поджала губы.
— Девочку мы возьмём нянечкой, но учтите, если что случится, будете вы отвечать. И питать её бесплатно мы не можем, у нас денег на это нет, — сказала она Вале.
— Я же вам говорила по телефону, мы оплатим счета. А если надо разрешение мэра города, это тоже без проблем.
В голосе Вали послышались металлические нотки, и директор детского дома решила не спорить. Она не сомневалась в том, что когда у этой девушки за спиной такая известная компания, то и к мэру не трудно пробиться. И неизвестно, что она там наговорит!
Юлю отвели в группу, в которой она должна была работать, и показали место, где она будет спать. Полночи она проплакала, потому что она давно уже отвыкла, чтобы кто-то о ней заботился.
Глава 50
