гипса. Аборигены, ведущие свободный образ жизни и добывающие
корм на пропитание, в последние десятилетия стали сгоняться, как
индейцы, в резервации. Умельцы из их числа стали из гипса лепить
трубы, которые, в большинстве случаев, были странной, иногда
даже чрезмерно изогнутой формы. Когда гипсовали и бинтовали
Монзикова, то никто не мог понять, почему, как только капитан
приходил в сознание, так сразу же он свои руки прятал в обнажен-
ную мошонку и похотливо изгибался. Медики с многолетним опы-
том не смогли понять первопричины, хотя она лежала на поверхно-
сти. Дело в том, что в левой руке по-прежнему была зажата злопо-
лучная десятка, которая являлась уже по праву 'компенсацией'
Монзикова за полученный им моральный и материальный ущерб.
После больничного обеда санитары, вконец окосевшие, так и
не нашли ни носилок, ни Монзикова, которого еще бы чуть-чуть и
увезли в прачечную. Ему крупно повезло. Проходившая мимо мед-
сестра, обронила медицинскую карту с историей болезни 75-летней
старухи – Диасомидзе Сулико Акакиевны. Шедшая следом практи-
19
кантка, поднимая разбросанные по полу бумаги, увидела нечто со-
певшее и хрюкавшее, стонущее и шипящее на носилках. Через 5
минут Диасомидзе Сулико Акакиевна – она же Монзиков Алек-
сандр Васильевич – лежала в 14-местной женской палате для ста-
рух, которым было далеко за 70. Бедняги стояли одной ногой в мо-
гиле, другой в морге. Они вовсе не догадывались, что случайно за-
держались на этом свете, где уже были даже не гостями, а так, про-
сто прохожими. К таким пациентам в России обычно применяется
клизма, пурген и димедрол. Клизму ставят тем, на кого не действу-
ет пурген, но кто, еще хотя бы дышит. Димедрол дают в качестве
снотворного активистам, т.е. стонущим, плачущим и требующим
лечения старухам.
Лица у Монзикова не
было, зато была история бо-
лезни и диагноз – перито-
нальный аппендицит, то есть
то, с чем не то чтобы долго, а
и пару дней не живут.
Грузинские
'парамет-
ры', гипс и непонятные зву-
ки, исходившие из маленько-
го отверстия в гипсовой тру-
бе, постоянно плачущие гла-
за - вызывали жалость у медперсонала. Два дня Монзикова пичкали
димедролом и клизмой при всем притом, что из еды ему давали ка-
пельницу с физиологическим раствором и … димедрол.
Монзиков был не промах. Почуяв опасность еще в приемном
покое, Александр Васильевич начал грызть сломанными челюстями
гипс. От плача и слюноиспускания на четвертые сутки удалось слу-
чайно зашедшую медсестру басом послать на три буквы. Началась
паника. К вечеру четвертых суток Монзиков лежал в трехместной
палате для выздоравливающих мужчин. Одно только насторажива-
