не знали что делать. Вдруг Тарек потянулся к бутылке с виски, но-
сильная боль в голову оборвала его движение. General manedger отеля Тарек Аббас упал навзничь. Его разбил паралич. Лицо пере-
косило, из горла шло хриплое шипение, на губах появилась пена. У
Рамси из рук выпал пустой стакан. Он не мог ничего сделать. Стоя
как вкопанный, он с ужасом наблюдал за предсмертными судоро-
гами своего подельника. Спустя минуту, выйдя из оцепенения, он
позвал на помощь всех, кто его слышал. А спустя 50 минут труп
Тарека Абаса увезли в морг.
*****
На следующее утро в дверь номера Монзикова робко постуча-
ли. Александр Васильевич сначала решил, что это опять пришли за
ним Сергей и Никита, поэтому он не стал сразу открывать дверь, повернулся на другой бок и положил себе на голову подушку в рас-
чете на быстрый сон. Но стуки становились всё сильнее и сильнее.
Настойчивость, с которой тарабанили в дверь, разозлила адвоката,
который быстро вскочил с постели и в одних трусах бросился к не-
прошенным гостям.
446
- Рамси? Ты? – удивился в коридоре стоявшему бледному ара-
бу с портье Насером.
- Доброе утро, мистер! – вежливо поздоровался с Монзиковым
Насер, а Рамси протянул ему свою правую лапищу, которая была
необычно холодной и потной.
- Здорово, здорово, коли не шутите? – с недоверием ответил
Монзиков.
Рамси что-то всё время говорил, но понять его было невоз-
можно. С арабского он переходил на английский, затем на немец-
кий и французский. Его и Насер-то не мог понять, хотя парень вла-
дел пятью языками, не считая русского, который был для него но-
вым языком и на котором он с трудом мог изъясняться. Насер был
местным полиглотом, осваивавшим самостоятельно ещё шведский,
польский и китайский языки. На этих языках он разговаривал при-
мерно так же, как и на русском, но они, почему-то, давались ему
гораздо легче, чем язык Толстого и Достоевского, Пушкина и Ле-
нина.
- Мистер Монзиков! Мистер Рамси хочет пригласить Вас к се-
бе в кабинет для важного разговора, - с трудом подбирая нужные
слова, выдавил Насер.
- А на х.. мне его кабинет?! Пусть здесь говорит! Догнал, а? –
сказал Монзиков и пошел в туалет.
Дверь в туалет осталась открытой и Рамси с Насером стояли
напротив Монзикова, сидевшего на унитазе и издававшего громкие
пуки. Запах ударил в нос арабам и они брезгливо сморщились, но
своей позиции не оставили. Монзиков тужился, корча гримасы, из-
давая всё новые и новые громкие звуки. Было слышно, как унитаз
принимал на себя удары тяжелой артиллерии, от которой живот ад-
воката то надувался, то свисал вниз. Говна в Александре Василье-
виче, судя по всему, было очень много. Когда Монзиков оконча-
тельно просрался, он показал жестом арабам, чтобы те закрыли
дверь в туалет. Приказ был выполнен галантно и быстро. Адвокат
