положения вполне осознавал и, главное, не знал, что делать. В тот момент и появился в его жизни Ковен в лице советника, мастерски разбирающегося и в политике, и в экономике, и в психологии. Тогда все и стало на свои места. Какие цели Ковен преследует было неясно, но короля это и не волновало – главное, что на его власть не покушались, более того, ее всемерно, хотя и незаметно, укрепляли. Четыре года сотрудничества – и король привык доверять своим союзникам, причем настолько, что у него даже не возникло мысли воспротивиться их идее с арестом Корнелиуса и национализацией графства Карри. Взамен Ковену нужны были библиотеки и лаборатории этих замков – очень их интересовали наработки могущественных магов. Король не препятствовал, тем более что Ковен прислал в помощь ему высшего мага, более того, король хотел поправить свои финансовые дела. Да и момент был более чем благоприятный – граф де'Карри, долгое время бывший официальным пугалом королевства, только что погиб, его школа боевых магов оказалась без руководства, а значит, вряд ли смогла бы оказать серьезное сопротивление… Только вот пока что Корнелиус оказался куда более крепким орешком, чем предполагалось, с упорством обреченного отбивая магические атаки. Похоже, сил у старого мага было еще немало.
Король не понимал, почему старик так упорствует. Ведь ясно же, что долго ему, в любом случае, не продержаться – слишком большие силы стянуты против него. Солдат, правда, не так и много – только те, которые были преданны лично королю. Остальные слишком хорошо помнили, кто вытащил их из того сражения, времени-то прошло всего ничего. Расправа над Корнелиусом, конечно, вряд ли спровоцировала бы их на бунт, но и в атаку они бы, скорее всего, не пошли. Зато магов удалось собрать много. И вот теперь оставалось только гадать – Корнелиус на что-то рассчитывает, или просто от отчаяния уперся. Скорее всего, конечно, второе – это раньше на помощь ему мог явиться де'Карри и жестоко побить обидчиков, но граф мертв, это не подлежит сомнению, и потому, наверное, его учитель сопротивляется больше по привычке. Что же, тем хуже для него.
Надо сказать, весьма вовремя граф сгинул. И герой имеется, на которого равняться всем положено, и наследников не оставил. Теперь его замок и земли пойдут в казну, что поможет поправить дело с изрядно подточенными войной финансами. Оставалось только привести их к подчинению, только вначале стоило, конечно, разобраться с Корнелиусом. И вот теперь они застряли под этим проклятым поместьем. Семь часов только попыток штурма, а вся операция тянется уже больше половины суток – уму непостижимо! Кое-кто за это ответит, и это будут явно маги.
Нет, хорошо, все же, что де'Карри коньки отбросил. Будь он жив, маги сюда вообще бы не пошли, да и у солдат бы коленки дрожали. Все-таки легендарная личность… Была. И ушел красиво. Надо будет ему памятник поставить. Потом, когда-нибудь, чтоб потомки в неблагодарности не обвинили, да со святошами переговорить – канонизировали чтобы, значит. Ну да это – дело далекого будущего, а жить-то надо здесь и сейчас.
Самое паршивое – слухи. Рано утром заявилась девка этого самого де'Карри, на которой он хотел жениться, но так и не стал этого делать. Почему – неизвестно, но, возможно, потому, что, как болтает молодежь при дворе, в постели она – бревно бревном, прямо как его, короля, благоверная.
Воспоминание о том, где и с кем сейчас находится его супруга, моментально испортили королю настроение, но он подавил гнев – все потом, когда он доберется до этой коронованной шлюхи. Пока же важнее, как ни крути, было то, что эта самая девка вопила, как резаная, о том, что 'вот придет Корбин – он вам волосья-то на заднице выщиплет'! Бред, конечно – рехнулась, видать, от того, что покровителя потеряла, но слухи в солдатской среде распространяются со скоростью стука… Которая, как известно, превосходит скорость звука – проверено королевскими дознавателями. Не слишком приятно слышать перешептывания за спиной. Хорошо хоть, высший, который в тот момент был как раз под рукой, девку заблокировал сразу – а не то она могла и дел натворить. По слухам, опять же, маг она была довольно сильный. Да и без магии она дала королю пощечину, а потом за меч схватилась и двоих серьезно поранила, прежде чем ее скрутили. Ну ничего, сейчас ее во дворец потащили, там есть хорошая камера, специально для магов – в ней не поколдуешь. Ну а потом девкой займется королевский палач – пощечину королю прощать нельзя, это – оскорбление всего государства!
А еще короля напугал высокий молчаливый парень, который ее сопровождал. Вроде бы ничего магического в нем не было, так, во всяком случае, заявил потом один из магов, вот только ближайшие к нему люди, и солдаты, и маги, внезапно умерли. Именно так – умерли, и все тут. А сам парень выхватил меч и попер на выручку своей спутницы, как бык. Маги его удержать не смогли – было такое впечатление, что все их усилия он даже не почувствовал. Мечом, к счастью, он владел довольно средне – завяз в схватке с королевскими телохранителями, а потом его нашпиговали арбалетными болтами, всадив их в спину парню не менее дюжины. Тело уволокли куда-то, и вроде бы этим все было исчерпано, однако от внимания Дидера не укрылось, каким испуганным было лицо представителя Ковена, и он заподозрил, что не так уж и всемогущи маги, пускай они сто раз высшие…
Громкие крики привлекли его внимание. Король обернулся – ну да, так и есть. Отчаянно вопя, чтобы подбодрить самих себя, солдаты вновь бросились на приступ, таща тяжелые и длинные лестницы – высота стен не позволяла перебраться через них просто так. Одновременно маги вновь начали обстрел. Увы, невооруженным взглядом было видно, что их усилия не слишком помогают делу – огненные шары, молнии, ледяные иглы, огненные стены и прочие эффектные заклинания так ни разу и не смогли пробить защиту Корнелиуса. Зато ответ старика не заставил себя ждать. Вначале это были обычные заклинания, подобные тем, что применяли атакующие маги, но от них солдаты были защищены неплохо. Тогда над домом взлетел огненный шар и тут же распался, превратившись в кольцо. Кольцо стремительно расширилось, истончаясь, а потом рухнуло на землю как раз позади первой волны штурмующих, отрезая их от чуть подотставших товарищей. Воздух наполнился криками – на сей раз криками ужаса.
Огненное кольцо превратилось в невысокую огненную стену, которая начала стремительно сжиматься, оттесняя попавших в ловушку солдат к стене, под удар рукорезок. Маги, правда, вмешались оперативно, сумев пробить в огне проход и вывести по нему часть солдат, но все равно к уже лежащим у стены телам добавился десяток свежих трупов. Некритично, конечно, но приятного все равно мало, да и моральный дух солдат такими темпами скоро упадет ниже городского рва. Пожалуй, если у Корнелиуса имеется еще пара таких сюрпризов, то вновь поднять солдат в атаку будет тяжеловато.
– Проклятый старик, – в сердцах сплюнул король. – От него одни проблемы!
– И не говори, Ди, – раздался сзади знакомый голос. – На три дня одного оставил – а он уже опять в неприятности вляпался.
Король развернулся и потерял дар речи – там, небрежно оперевшись на стену полуразрушенного дома, стоял граф де'Карри и весело улыбался. Позади него мрачно замерли маги из его школы, улицы блокировали неулыбчивые боевые монахи, а на крышах домов быстро, как на учениях, занимали позиции арбалетчики.
Глава 8
В первый раз в жизни Фаулю хотелось кого-нибудь убить. Причем не просто убить, а жестоко и мучительно, можно даже с использованием тех варварских приспособлений, которыми его когда-то ухитрился напугать Корбин. Желания такие, вообще-то, древним были несвойственны, и за весь период обучения у Фауля не возникали ни разу, а тут вдруг возникли, и виной тому, как ни странно, были его собственные родители.
Нет, ну в самом-то деле – явились к Корбину и заявили, что, мол, раз у вас тут война, то мы на этот период родимое чадо домой забираем. Не хотим, дескать, чтобы он ручки-ножки калечил. И никакие его уговоры, никакие заявления, вполне, кстати, логичные, что ручки-ножки он сам кому хочешь вырвет да узлом завяжет, ни к чему не привели. Больше того, их игнорировали с таким великолепным безразличием, что у Фауля создалось впечатление, будто его попросту не слышат. И Корбин в ответ на требование родителей своего ученика лишь плечами пожал – мол, вы в своем праве, забирайте. А самое обидное, что когда дочь, его, Фауля, дочь всех невежливо послала, сказав, что остается, родители Фауля лишь плечами
