Петропавловский порт отделен от моря Авачинской губой, которая словно нарочно оставила сорокасаженные ворота для прохода судов.
Это огромной важности тихоокеанский порт, забытый старым правительством и вследствие этого не получивший достойного развития.
Это центр огромной, богатой, пока еще не заселенной Камчатки[7] .
У подножия высокой (до 2.500 м) сопки, расцвеченной вверху полосой сияющего в солнечных лучах снега, мы набрали пресную воду, приняли уголь и снова вышли в Тихий Океан. Здесь наше путешествие, носившие ранее характер «увеселительной прогулки», превратилось в тяжелое и трудное испытание.
Скоропостижная бычья смерть
Океан встретил нас злобно: мы сразу же попали в зверский шторм. Это было нечто невообразимое по размаху и силе разрушений, производимых на палубе «Колымы».
Волны, как огромные падающие стены, били в корабль, сбросили в океан несколько бидонов с керосином, а пятьдесят бидонов и несколько ящиков с провиантом превратили в жидкую кашу.
Вся эта смесь, долгое время переливавшаяся по палубам, при неожиданно сильном крене корабля, как лава поползла и выплеснулась за борт.
Вероятно, долгое время в этом месте океан издавал удушливый керосиновый запах.
Все время, пока продолжался шторм, мы стояли на вахте у наших самолетов, охраняя их от злобных порывов ветра.
Но все кончается, — кончился и шторм. Мы с удовольствием погрелись в кают-компании и в положенное время, с присущим всем путешественникам аппетитом, приступили к обеду.
Нас ожидал сюрприз: свежее мясо, а не консервное, как обычно. Оказалось, что один из быков, в панике перед совершающимся необычным для него явлением, переломал себе ноги.
Мы же, философски отнесясь к его гибели и возблагодарив бычью судьбу, с удовольствием съели вкусно приготовленные нашим коком мясные кушанья.
После этого происшествия, вошедшего в летопись «Колымы», путешествие продолжалось в более или менее мирных отношениях с «Тихим» океаном. Постепенно мы входили в северные воды. Становились все холоднее. Мы стали теплее одеваться и зачастую, продрогнув от резкого холодного ветра, разгулявшегося в просторах северных морей, задумчиво посматривали вперед, где скоро нам придется испытать острое, но сомнительное удовольствие полетов в условиях «милого и гостеприимного севера».
В кают-компании разговоры, и больше всего об острове Врангеля.
— Метеорологическая станция по наблюдению за льдами, радиостанция — вот что нам необходимо устроить на острове, — говорил капитан Миловзоров. — Условия плавания тогда значительно упростятся. Полярные рейды к устью реки Лены станут обыденным явлением.
Геологические исследования покажут, нет ли на острове полезных ископаемых: угля, нефти, золота. Ведь если остров по своему строению является продолжением Аляски и Чукотки, то этого можно ожидать. А тогда полярные рейсы будут обеспечены: пароходы будут получать и уголь, и нефть с острова, и его значение, как естественной базы полярного мореплавания, сильно возрастет…
Мы просим капитана рассказать нам что-нибудь о Командорских островах, мимо которых в это время проходила «Колыма».
И капитан — эта живая «тихоокеанская энциклопедия»— рассказал нам о бывшем «Командоро- американском уезде Камчатской губернии, Российской империи».
«Командоро-американский уезд»
…Длинная скалистая гряда в виде 150 островов опоясывает Тихий океан от берегов Камчатки до берегов Америки. Мы идем, — говорил тов. Миловзоров, — неподалеку от крайних из них — Командорских островов, брошенных маленькой кучкой отдельно от всех других. Но и главная группа Алеутских островов, и Командорские острова по природе, по населению и по климату представляют собой одно и то же: камни и льды среди холодного и капризного океана, населенные смелыми охотниками и моряками-алеутами. Богатый край, в районе которого водятся и котик, и тюлень, и белый медведь, и выдра, и кит, и огромное количество видов рыбы. Алеуты на байдарках, сшитых жилами из шкур тюленя, охотятся в море, выходя иногда с одним гарпуном на белого медведя, убивая зверей из самодельных ружей. Они меняют добычу на порох, табак и спирт, доставляемые на американских шхунах.
Алеутские острова принадлежат Америке, население их — американские подданные.
— Кстати, — прерывает себя капитан, — всем вам известна, конечно, история продажи этих островов и Аляски американцам?
— Пожалуй, советская молодежь и не знает этой «истории»?.. Раньше Аляска и Алеутские острова принадлежали России. Царское правительство решило избавиться от этой удаленной от столицы «обузы» и продало их Америке за… 14 миллионов рублей!.. Американцы до сих пор смеются над русскими. На сумму вдвое большую ежегодно они вывозят оттуда только рыбных консервов.
А пушнина, а золото в Аляске, а морской зверь, каменный уголь, медная руда?.. Уплаченную сумму американцы в тридцать раз уже окупили стоимостью одного лишь добытого золота. А всего за пятьдесят лет они успели вывести добра на сумму до двух миллиардов рублей, т.-е. в сто сорок три раза более уплаченной… за острова и полуостров! — возмущается бесхозяйственного старого правительства т. Миловзоров. Затем продолжает свой рассказ:
— Командорские острова — этот бывший анекдотический «командоро-американский уезд с двумя деревнями в 50 дворов и с населением в 305 душ» (так он раньше входил в опись «Российской империи») принадлежат сейчас Союзу.
О старых временах у алеутов осталось воспоминание: это — ставший теперь шутливым возглас «утоплю»! Так кричал когда-то «царь и бог» островов — уездный исправник.
Лишь в 1918 году на островах сменилась старая власть и была организована первая ячейка ВКП(б). Только в 1918 г. на V областном съезде был услышан впервые голос забытого народа. Но в 1922 году «Меркуловское правительство», удравшее сюда с Дальнего Востока на военном пароходе «Магнит», начало гражданскую войну на островах.
Под руководством ячейки коммунистов и по всем правилам партизанского искусства вооруженные винтовками алеуты ушли в горы и оттуда вели наступление, пока не освободили свой родной край.
— Это чистоплотный, трудолюбивый народ, — закончил свой рассказ капитан, — сейчас, благодаря школам, клубам и библиотекам, там все они на 65 % грамотны…
В таких «географических разговорах» протекало время.
Чукотский край
Мы приближались к Чукотскому носу, слева от нас изредка в разорванных клочьях тумана, гонимого нордом, виднелись берега Чукотского полуострова — Чукотки, как зовет его наш капитан. Только раз в год
