и ракетную технику. Хотя и признавался: «Что бы я ни выдумал, все это будет уступать истине, ибо настанет время, когда достижения наук превзойдут силу воображения». Оно настало раньше, чем можно было ожидать. В 1873 году Жюль Верн промчался вокруг света за 80 дней. А в 1936 году французский писатель Жан Кокто с невероятным трудом повторил его маршрут, сохраняя тот же темп. Пришлось специально замедлять скорость и пользоваться уже давно одряхлевшим транспортом.
По словам одного критика, «самое удивительное в романах Жюля Верна то, что в них почти нечему больше удивляться». Жюль Верн не сомневался, что его машины и аппараты быстро состарятся. Но он верил, что человек проникнет в глубь Земли, на дно океанов, вырвется в Космос. И заражал других.
Саймон Лек, конструктор подводных лодок: «Жюль Верн был главным распорядителем моей жизни».
Сантос-Дюмон, авиатор и конструктор дирижаблей: «Он научил меня никогда не сомневаться в конечной победе».
Адмирал Бэрд, пролетевший над обоими полюсами: «Мною предводительствовал Жюль Верн».
«Научным гением» назвал его Менделеев. Гений предвидения. И популяризации. Он тащит вас в лабораторию и мастерскую. Забрасывает сведениями из физики, астрономии, биологии, географии, математики. Показывает, растолковывает, убеждает и… улыбается.
«Гектор Сервадак», «Вверх дном», «Охота за метеором» — это астрономические шутки. Они построены на совершенно абсурдных предпосылках, из который, однако, с неумолимой логикой вытекают дальнейшие события — по принципу «что было бы, если бы…».
Ярые наследники Архимеда спустя 2 тысячи лет нашли все-таки заветную точку опоры и попробовали сдвинуть земную ось на 23°28?. Нелепо? Но зато поглядите, что неизбежно случилось бы тогда!..
Земля столкнулась с кометой. Оторвался кусок Африки и улетел в мировое пространство. А через пару лет, соскучившись, вернулся и математически точно сел на свое место. Бессмыслица? Конечно. Но разве вы жалеете о путешествии? Разве вы мало видели? Или вам было скучно?
Больше всего досталось писателю за романы «С Земли на Луну» и «Вокруг Луны».
Математики, физики, астрономы уличали его в ошибках, обвиняли в невежестве. И вправду, идея полета на Луну в пушечном ядре научно несостоятельна. Пассажиры не выдержат перегрузок, а снаряд просто не долетит туда, ибо ни одно взрывчатое вещество не сможет подарить ему вторую космическую скорость. Но в середине XIX века это считалось единственным способом преодолеть земное тяготение. И вряд ли можно упрекнуть Жюля Верна за то, что он не обратился к ракетному двигателю. Впрочем, послушайте, что говорит один из его героев. Чтобы ядро, прилуняясь, не разбилось, надо использовать… ракеты, которые, «имея точкой опоры дно снаряда и вылетая наружу, должны вызвать обратное движение снаряда и тем самым до некоторой степени замедлить скорость его падения». В этой фразе, пожалуй, самая ценная научная идея романа. Правда, именно ее, как это нередко бывает, современники не заметили.
Жюль Верн был мечтателем и поэтом. Поэтом науки.
Место действия его романов — солнечная система.
Содержание — поиски истины, борьба научных идей.
Герои? Французский критик пишет: «В его романах есть нечто такое, что не устаревает и не обесценивается. Это душа его героев». В литературу вошел ученый. Не беспомощный, рассеянный одиночка, не кабинетный сухарь, утонувший в папиросном дыму, а практик, изобретатель, творец. Мужественный, благородный, сильный. Переделывающий землю, создающий невиданные машины, покоряющий пространство и время.
«Непреодолимых препятствий нет». Это говорит Гаттерас, через ледяную пустыню пробивающийся к полюсу.
Робур взмывает в небо в машине тяжелее воздуха.
Капитан Немо покоряет подводный мир.
Мишель Ардан вырывается из объятий земного притяжения и летит к Луне.
Это пути в будущее.
«К бессмертию и вечной юности», — высечено на памятнике Жюлю Верну. К бессмертию человеческого разума! К вечной юности человеческой души, к фантазии и мечте! Ведь «все, что в мире создано великого, порождено творческой мечтой» (Жюль Верн).
Через пару десятилетий космонавт с томиком Жюля Верна присядет на краю лунного кратера — кратера Жюля Верна.
Калуга — космос
В тот день телевизоры Европы принимали передачу из Москвы. На голубоватых экранах радостно ликовала Москва. Столица Советского Союза встречала Колумба вселенной — первого космонавта мира Юрия Алексеевича Гагарина. И телезрители услышали гром аплодисментов на Красной площади, которыми встречали героя. И, конечно, в этот день нельзя было не вспомнить о Константине Эдуардовиче Циолковском, ученом-мечтателе, теоретике космических полетов.
С особым уважением!
Основоположник космонавтики Константин Эдуардович Циолковский родился в сентябре 1857 года, ровно за сто лет до того, как над Землей закружилось первое искусственное тело. Еще в детстве, после скарлатины, потерял слух. Учиться в школе было трудно.
Оставив с третьего класса гимназию, он стал заниматься сам, увлекаясь математикой и физикой. Накопленные знания помогли сдать экстерном экзамен на звание учителя арифметики и геометрии начальной школы.
Восемьдесят лет отделяют полет Юрия Гагарина от первых заметок провинциального учителя, мечтавшего об освоении Космоса. Восемьдесят лет! За эти годы было многое передумано, выстрадано, рассчитано, сделано. Оставаясь наедине, Циолковский давал волю фантазии. Она уносила его на десятки лет вперед, рисуя картины нашего космического сегодня и завтра. Огромной силой обладала эта фантазия. Ведь в ту пору, когда она диктовала ученому яркие страницы его сочинений, не только ракеты, но и аэропланы толком летать не могли.
«Я зрю сквозь целое столетие!» — Циолковский имел полное право не раз повторять эти известные слова Радищева. Он увидел многоступенчатые ракеты и автоматическое управление космическим кораблем, солнечную систему ориентации межпланетного корабля в космическом пространстве, аэродинамический нагрев в атмосфере при возвращении на Землю. Он высказал предположения о мыслящих существах иных миров, организованных совершенно иначе, нежели земляне.
Статья Циолковского в «Калужском вестнике» предвосхитила основы космической сигнализации, того интернационально понятного языка, который основывается на восприятии математических идей. Им придуманы газовые рули, позволяющие управлять ракетой и в атмосфере и в Космосе…
Циолковский все время открывал нечто новое, дотоле неведомое. И отнюдь не случайно немецкие ученые и инженеры, в том числе и Герман Оберт, обращались в двадцатых годах в Калугу с просьбой сообщить им те или иные факты, дать разного рода советы. И удивительно ли, что работами Циолковского интересовался владыка умов в физике Альберт Эйнштейн.
Много, очень много мыслей высказал скромный учитель из Калуги. Его ученики и последователи создали первые в мире космические корабли.
Нельзя не вспомнить первомайский день 1933 года, когда в эфире прозвучал голос Циолковского:
«Привет вам!
Представляю себе Красную площадь столицы. Сотни стальных стрекоз вьются над головами идущих
