жирный отхватили. Вон, позади заправки даже фура стоит с двумя цистернами. Интересно, сколько там литров. А вот мертвяков на шум набежало. Мама не горюй…
Только еды им тут маловато. Все уже напуганы, так что тихо сидят по своим машинам и вылезать не торопятся.
– Миш, – толкнул меня Артем в плечо, – там вроде мои…
– Где?
– Вон тот КаМаз видишь… Ну тот, с зеленой крышей и красным бортом… Такой у нас в мастерской стоял.
– Ну пошли посмотрим…
– А автобус?
– Сергей, – позвал я, – вы ведь тоже водить умеете?
– Конечно, – сказал отец Алены, – а что такое?
– Артем вроде родных разглядел, хотим сходить посмотреть… Вы его можете подменить, чтобы из очереди не выпасть?
– Идите с Богом, я прослежу…
Вот и отлично. Я снял дробовик и повесил на спину АКС. С ним вроде как посерьезнее выгляжу. А в кобуру на поясе сунул трофейный Макаров со снятым глушителем. И третью рацию заодно взял. Если это родные Артема, пусть с ними остается, только связь не терять… в руки взял старый добрый дробовик, к которому у меня оставалось не больше двух десятков патронов. Надеюсь только, что стрелять не особенно придется. Тут и так мертвяки шляются, незачем их еще и стрельбой привлекать.
Быстро вышли и пошли к КаМазу. По пути одного мертвяка встретили. Какой-то таджик с отгрызенной рукой. Он упорно пытался процарапать стекло «Лада Калины», пока нас не услышал, но я оказался быстрее. Что было силы в висок зарядил прикладом, так что он всем телом на машину свалился, а потом еще раз, уже сверху вниз по затылку, впечатав голову в крышу машины. Это вызвало бурю негодования пассажиров, но ни у кого не хватило смелости вылезти и сказать мне весь набор ласковых слов прямо в лицо.
Шум привлек внимание еще одного мертвяка, но ему никак не хватало ума перелезть через капот машины, чтобы добраться до нас.
Мы обошли один инкассаторский автомобиль на базе Газели, внутри которой явно бухали, судя по звону стаканов, долетавших из приспущенного окна, и столкнулись сразу с двумя мертвяками, топчущихся возле своего перееханного товарища. Колесо переломило позвоночник, и ноги больше мозгу не подчинялись… Хрипя и скрипя по асфальту обломанными ногтями, мертвяк, бывшая девушка лет восемнадцати, старался куда-то уползти. Я тихо подобрался к одному из них и с маху ударил по затылку. Треск, и тело свалилось на землю. Второй только стал поворачиваться ко мне, как его Артем приголубил прикладом, а потом просто вбил его голову в асфальт. А через ползующего зомби просто перешагнули. Он нам не помеха, скорости ему не хватает.
С заправки вроде стрелять начали… Наверное, кто-то из мертвяков слишком близко подобрался. А мы уже почти дошли до КаМаза.
– Мам! – вдруг радостно Артем закричал, – Мам! Это я!
Женщина в кузове нас тоже разглядела. Увидела сына своего, обрадовалась, кричит что-то. Все спустится и к нам кинуться порывается. Ее остановил мужик в спецовке, лет пятидесяти, с короткой рыжей бородкой и густой шевелюрой, отдающей той же рыжиной. Наверное, и есть тот приятель отца Артема. Ничего, мы сами дойдем. Между нами только один мертвяк. И тот уже кем-то упокоенный. Перебравшись через завалившийся набок Пазик, точно такой же, как наш, только без фирменной эмблемы университета, мы оказались всего в пяти машинах от них.
– На, – сую Артему рацию, – как в кузов залезешь, передай в автобус, что у нас все в порядке. А я схожу к заправке, посмотрю, что там такое творится.
Махнул его родным, что скоро вернусь и еще успеем порадоваться. Артем же скупо, но соответственно создавшейся ситуации, не терпящей лишних действий, кивнул в знак благодарности и побежал к своим. Я немного постоял, наблюдая, как он забрался в кузов и попал в объятия матери. Никто его не задержал, ни один мертвяк не высунулся. Жаль, что я не могу вот так просто до своих родителей добраться. Пока…
Черт! Немного пройдя вдоль машин, я заметил, что со стороны радиозавода еще большая очередь стоит… Долго же нам тут ждать придется. И машины двигаются медленно, как черепахи. Кто заправляет, особенно не торопится.
Впереди еще один мертвяк на меня внимание обратил. Хиппи какой-то… Длинноволосый, а на разорванной груди до сих пор «пасифик» болтается. Я подождал, пока ближе подойдет и в коленку его ударил. Тот подогнулся, тогда его с правого плеча по голове. Мертвяк на капот машины и свалился. За длинные волосы его схватил и на асфальт сбросил. Дробовик поудобнее перехватил и сверху вниз по лбу ему, словно гвоздь вколачиваю… Череп хрустнул и зомби перестал шевелиться. Я еще разок для контроля в то же место ударил, но только окончательно раздробил череп. Недовольно крякнув, глядя на размазанные по прикладу мозги, я не нашел ничего лучше, кроме как вытереть их об рубашку зомби.
Новый мертвяк справа по курсу. Только повернулся к нему, как звучит выстрел и мой противник перелетает через багажник соседней машины с разбитым черепом. Обернулся в сторону, откуда выстрел пришел. Там парень в сером натовском камуфляже с «Сайгой» стоит. Улыбается мне и машет. Я ему только за спину показал. Там к нему еще один мертвяк подбирается. Он едва успел развернуться, чтобы того угостить свинцовым сувениром. Еще раз махнув парню рукой, я пошел дальше.
Поблизости от заправки зомби практически не было, за исключением пары десятков мертвых тел с простреленными головами. Периметр регулярно обходили несколько человек с одни автоматом и несколькими охотничьими ружьями. У самой заправки стояли два сгоревших автомобиля с обожженными скелетами внутри, окошко кассы было прострелено в двух местах. Множество купюр было рассыпано рядом с небольшим магазинчиком прямо на асфальте, и слабый ветерок подхватывал отдельные бумажки и гонял между машинами.
А вот и сами заправочные автоматы. Да там не шумят, там просто торгуются.
– Забирай свое барахло и проваливай! Даром нам это не нужно!
– Но у меня нет ничего больше…
– Так тебе сказано, проваливай! Не понятно?
Два мужика с дедовскими АК-47 стоят возле Жигулей, припаркованных у бензоколонки, а третий, такой же, только не в спортивном костюме, а в белой майке и джинсах, держит шланг и не дает водителю заправится. Сам водитель, бородатый дед лет семидесяти с хвостиком, явно не знает, куда ему деваться…
– А бензин?
– Нет тебе бензина! – гоготнул тот, что со шлангом, и выпустил тонкую струйку топлива на асфальт, – вот все, что ты оплатил…
– Но я никуда не уеду…
– А ты плати, уедешь…
Точно, тут фашисты серьезно под себя все подмяли. И собираются выжать из всего этого максимум, Не зря же у них еще за заправкой фура с двумя цистернами стоит.
– Э, вояка, тебе чего? – меня тормознул еще один из местных. В полосатых штанах до колен, шлепках и разгрузнике на голое тело. Здоровый такой качок с низким лбом и бриты затылком. Абсолютно равнодушный взгляд, квадратные челюсти медленно двигаются, жуя жвачку, а ствол «Беретты» у него в руках медленно двигается, почесывая небритую щеку.
– Да я так просто. Подошел посмотреть, что тут да как… Из конца очереди не очень видно, – пожал я плечами, не зная, что толком ответить.
– А чего смотреть-то? – удивился мой собеседник, – хошь бензина – плати… Не хошь – вали нах…
И снова я пожал плечами, снова не представляя, что противопоставить такой логике. Не очень интересуясь разговором, посмотрел через плечо бритоголового, разглядывая ситуацию на заправке. Там дед, все-таки как-то договорился с новыми хозяевами, и они залили ему немного бензина.
– Все, пошел нах отсюда, – толкнул меня в грудь бритоголовый, наверное, устав от слишком большого
