Те, кто сидят перед телевизором, - неудачники. Ведь правда же, по большому счету это именно так? Мы никому, кроме собственных одноклассников, не известны. Мы потребляем красоту, а не производим ее. Мы не добрались до какой-то важной вершины, верха башни, звездного неба, потому что те, кто добрался, - они в телевизоре. Они - удачники. А интеллигенты, которые всем рассказывают, что не смотрят телевизор, просто не могут смириться с этой ужасной правдой.
Чему же нас, лузеров, могут научить счастливчики? Помогут ли, поймут ли? Ведь они должны постоянно думать о нас, верных своих неудачниках. Мы, как-никак, тоже герои. Ведь Голливуд уж давно объяснил, что главный герой всякого зрелища всегда «выведен за экран», потому что главный герой - зритель.
Итак, успешные люди делают телевидение для неуспешных.
И, кстати, прекрасно понимают, что именно делают. Не так давно Эрнст признался, что «телевидение, очевидно, потеряло аудиторию относительно молодых состоятельных людей». Тем не менее деньги тратятся, продукт производится, работа идет, холеная барская пропагандистская машина очень даже работает. Вот, сериальная индустрия на подъеме, «пытается соответствовать успехам нового российского кинопроизводства».
Кстати, новое российское кинопроизводство в свое время начиналось со знаменитой формулы: «Чтобы люди начали ходить в кино, нужно производить фильмы 'для тех, кто не ходит в кино'».
Меня эта формула завораживает. Считается, что журналисты должны делать газеты для тех, «кто не читает газет» (кто для бедных, кто для богатых). Писатели (если хотят иметь массовые тиражи) пишут для тех, «кто не читает книг».
И только телевидение живет в мире с собой и делает свою работу для тех, кто смотрит телевизор. Значит, именно телевидение хранит в себе главную общественную правду.
Вот уже несколько лет нам предлагают телевидение третьего класса: «… молчали желтые и синие. В зеленых плакали и пели».
Наш телевизор беспрестанно поет и плачет. Плачет и поет. В эфирной сетке главенствует стилистика деревенской свадьбы, в которой собраны воедино все главные элементы праздника - еда, песня, смех, слезы и драка. Популярны сказочные мотивы: в телевизоре живет легенда о потребительской корзине, сказание о колбасе вареной, генномодифицированной, былина о чебуреке-отравителе, учение о среднем классе. Древнее, народное, былинное телевидение.
Кстати, о метафизическом возрасте. Пятидесятилетняя Тэффи вспоминала, как участники одного эмигрантского писательского кружка затеяли определять метафизический возраст общих знакомых. Ей самой, по общему мнению, оказалось - 13 лет. А что ж телевизор?
На мой взгляд, телевидение старо, как мир. Оно было всегда. Балаган и рассказ о странствии, путешествии, о невиданном - вот две составные части телевещания: «Ладно ль за морем иль худо, и какое в свете чудо?»
Лет двадцать пять назад ответ был, скажем, таков: «За морем - худо, чудо же вот какое - в Нечерноземье завершена битва за урожай».
А сейчас: «За морем худо, а чудо такое: учитель Полозов из города Ессентуки умеет открывать зубами консервные банки».
II.
Самым известным экранным неудачником считается Гена Букин, герой ситкома «Счастливы вместе». Разумеется, Гена Букин - персонаж, экранный образ - актер же, создавший этот незабываемый характер, напротив того, находится на пике карьеры. Роль принесла ему удачу! Вся телесемья Букиных являет собой группу амбициозных и горделивых дезадаптантов - считается, что это очень смешно. Букин - городской лузер, менеджер в обувном магазине, частый посетитель стрип-клуба, весельчак и чмо. Его жена Даша - домохозяйка, неряха и бездельница. Дочь Света - дура, сын Рома - девственник, собака Барон всегда голоден. В Америке подобный же сериал («Счастливы вместе» созданы по лицензии) шел с оглушительным успехом двенадцать лет. Целое поколение неудачников утешалось этим сериалом.
Второй по популярности профессиональный аутсайдер - интеллигент Сергей Васнецов (сериал «Папины дочки»). Васнецов - малоуспешный семейный психоаналитик, которого бросила жена. Уже весело. Но комизм нарастает - жена ушла к хоккеисту и оставила на руках супруга пятерых дочерей. Незамужняя полубезумная секретарша, друг-зубоскал (малоимущий стоматолог), посетители-горемыки - все возможные варианты патентованных лузеров собраны на радость зрителю в одном сериале. Сергея Васнецова играет Андрей Леонов, сын знаменитого артиста. Играет честно, чисто, с душой. Главное высказывание, которое неудачник-зритель может вычленить из сравнения этих двух проектов, таково: интеллигент-лузер - это ужасно. А простак-лузер - очень даже терпимо. Даже и весело.
Но что ситкомы - вся сетка вещания, весь телевизорный мир живет работой сравнения удачливой и неудачливой жизни.
Раз в неделю происходит публичное изгнание несчастливчика из Дома-2; счастливчики же, напротив того, принимаются в успешную телевизионную семью. Социальный лифт работает!
Целая группа передач занята производством сказочной метаморфозы - превращает на глазах зрителя печальника в приличного человека. В «Снимите это немедленно», в «Квартирном вопросе», в программе «Фазенда» происходит преображение героев или их жилого, жизненного пространства - дверь в счастье приоткрыта.
А «Минута славы»? А новый проект «Рассмеши Россию»?
Каждый желающий имеет шанс попасть в самоцветное окно…
Создание же образа удачника берут на себя собственно жители телевизора. Положительный герой нынешнего телевизионного вещания - оратай и деятель этого самого вещания. Труженик эфира, передовик.
Ведущие новостных программ одеваются и ведут себя, как крепкие федеральные чиновники. Стиль одежды - одический. Офисный костюм - латы современного воина; под пиджаком - обязательно светлая рубашка, подчеркивающая светлые помыслы представительного человека. Ведущие программ более артистических выглядят как топ-менеджеры. Тут в моде драматический стиль - это когда сорочка (топ- менеджеры не носят рубашек, они носят сорочки) должна быть темнее костюма. Как у кавказского щеголя, вся жизнь которого, безусловно, драма.
Большинство вещателей спокойно относятся к новому телевизионному стилю и сжились с интонациями и темами народного телевидения. Разве что Соловьев и Гордон делают брезгливые мины и числят себя зачинщиками большой интеллектуальной игры.
III.
Телевизор вырос у нас на глазах - трудно относиться к нему без теплоты.
Когда он был совсем маленьким, с крутым экранным лобиком, его укутывали салфеточками, когда встал на четыре растопыренные ножки, его ставили в самый теплый и уютный угол. Телевизор-дитя удивлял и радовал каждым словом, что б он там не лепетал. Подрос - превратился в молодого, бодрого пропагандиста. Стоял квадратный, плечистый, корпус «под орех». Потом тучный, толстозадый телевизор девяностых годов мучительно пугал своих хозяев всякими пиф-пафами, любил похохотать не к месту, пел под праздничек старые песни о главном. Новый телевизор - плоский, как стол, широкий, как русское поле («широка панель моя родная») - заплакал.
Первый раз русский телевизор заплакал лет семь тому назад - дамскими жеманными слезами. Передача «Женский взгляд» г-жи Пушкиной, только появившись на экране, стала популярна необыкновенно. Сразу два центральных канала захотели иметь ее у себя. Тотчас Пушкиных стало две - Татьяна и Оксана. Названные сестры обе умели говорить задушевными голосами, обе строили разговор таким образом, чтобы ближе к концу эфира их замечательные собеседницы могли заплакать, рассказывая о нелегкой своей доле,
