- Э, мужики, стойте! - крикнул Коваленко. - Че так сразу-то?
Покалякаем сперва. Не хотите? Тогда все равно погодите. У меня тут для вас сюрприз. - Вова снова сунул голову и руку в раскрытую заднюю дверку 'Пежо' и через секунду высунулся. В его руке была бейсбольная бита. - О! Специально для таких, как вы дорожных гопников прихватил!
Ребята опешили.
Тем временем Пругов и Шпиль сближались, неотрывно глядя друг на друга и оценивая силу противника. Пругов еще на яхте определил слабое место Шпиля. Ноги! Руки и плечевой пояс у него были накачены хорошо, а вот с ногами промашка вышла. Недоработал на тренажерах, или инструктор неправильный попался.
Главное - неожиданность, вспомнил он советы Гриши Иваницкого. И всегда бей первым, так же советовал Гриша, не жди, когда бить начнут тебя. И Пругов впечатал Шпилю в коленный сгиб жестокий лоу-кик.
Шпиль упал на колено, и тут Пругов сверху вниз ударил его в голову, вложив в этот удар всю свою силу.
- Это тебе за Наденьку, - сказал он зло.
Драка закончилась так быстро, что Шпиль, наверное, даже не понял что собственно произошло. Он упал на обочину без признаков жизни.
Пругов пощупал сонную артерию. Живой, но надо позвонить куда-нибудь.
Вот только куда? Может быть, Вова знает?
А Вовы нигде не было, и смуглых парней в белых одеждах не было.
Но вскоре Вовина голова показалась из-под обрыва.
- Не догнал, - пожаловался он Пругову, пряча биту под заднее сидение автомобиля. - Быстро бегают, гады. Все, решил - приеду домой, сяду на жесткую диету. Надо вес сбрасывать. Тяжело бегать по пересеченной местности. И вообще тяжело. Я знаешь, сколько тут всякой выпечки сожрал? Понимаю, что вредно для здоровья, а удержаться не могу. Я всегда в Турции килограммов пять набираю. Уж больно вкусная у них выпечка.
- Володя, ты не знаешь случайно, куда надо позвонить, чтобы скорая помощь приехала? - спросил Пругов.
- О! Олегыч! А ты тут времени не терял. Чем это ты его?
- Кулаком.
- Да ну? Хорош у тебя кулак! С виду не скажешь.
Надя уже вышла из машины и стояла с широко раскрытыми глазами цвета Эгейского моря.
- Так что насчет скорой помощи? - напомнил Володе Пругов.
- Не надо скорой помощи. Надюх, там в бардачке должна бутылка с минералкой валяться. Дай-ка ее мне.
Вдвоем с Пруговым они подтащили безвольное тело Шпиля к БМВ и прислонили спиной к машине. Надя подала Вове бутылку и он, скрутив крышку, полил водой голову Шпиля. Шпиль открыл глаза.
- Жить будет, - с видом знатока сказал Вова и поставил диагноз: - элементарный ушиб мягких тканей головы. Если бы ты его битой по темечку долбанул, тогда да. А кулаком… Ничего, до свадьбы заживет.
Доживет до свадьбы? - Вова склонился над Шпилем. - Ты че, мудило, крутых парней подрезаешь? И че это за спринтеров ты себе в охрану нанял? Коли уж решил бандитством на дорогах заняться, команду надо серьезную подбирать. Бегать умеют твои орлы, а драться бздят.
- Я тебя убью, - прошипел Шпиль, - но сначала его.
- Олегыча? Это ты зря, не по-пацански это. Поговорили, отношения выяснили и хорош на этом. Лучше отвянь. Не по зубам он тебе, паря.
Олегыч он даже меня запросто уделает. Да и со мной тебе лучше не тягаться… Посиди тут, подумай. А чтобы соблазна догонять не было… Ну-ка, дай мне свой мобильник. - Вова бесцеремонно вытащил телефон из кармана Шпиля и, размахнувшись, бросил его в провал обрыва. Потом пошарил в своем кармане, вытащил складной нож и проткнул им все четыре колеса БМВ.
- Я тебя в России найду и убью, - пообещал Шпиль Пругову на прощанье. - И эту сучку, твою любовницу.
- А может его того? - озадаченно спросил Вова. - И с обрыва…
- Поехали, - сказал Пругов, усаживаясь за руль.
- Да…, - задумчиво ответил Вова. - Что-то есть захотелось. А где мы? - он покрутил головой. - Ага, узнаю окрестности. Тут скоро сверток будет направо. Там указатель есть. - (Вова сообщил название населенного пункта). - Рули туда, через пять километров мотель увидишь, там похаваем. Неплохо, между прочим, готовят. А я вздремлю еще чуток. Когда спишь, не так есть хочется…
И Вова моментально захрапел.
- Давай не будем сворачивать, - попросила Пругова Надежда. -
Будем ехать и ехать, без остановок. До самого Стамбула.
- Не бойся, он не станет догонять.
- Я не боюсь. Я знаю, ты защитишь меня. Ты рыцарь, Андрюшенька.
Ты - моя мечта, моя сбывшаяся мечта. Просто я хочу скорей в Россию.
К тебе. И чтобы нам никто не мешал. И чтобы мы не от кого не убегали. Я буду любить тебя. Всегда. Всю жизнь. Я рожу тебе сына.
Обещаю. Мне кажется, что я уже ношу в себе твоего сына.
- Так не бывает. Ты не можешь этого чувствовать после первой ночи.
- Бывает. Еще как бывает. Дети рождаются, когда мужчина и женщина любят друг друга. А мы с тобой любим друг друга. Ты полюбил меня недавно, а я люблю тебя уже давно. Ты даже не представляешь себе, как давно я тебя люблю.
- Почему это не представляю? Ты сама рассказывала, что влюбилась в моего Шатохина пять лет назад, а потом Шатохин оказался мной.
- Да…, - задумчиво сказала Надя, - наверное. Пять лет. Но сейчас мне кажется, что я полюбила тебя еще раньше. Кажется, я любила тебя всегда.
- А мне кажется, что я еще не жил, что жить начал только после встречи с тобой.
- И мне! - обрадовалась Надя и захлопала в ладоши. - И мне так кажется. А давай нашу прежнюю жизнь считать сном. Мы спали и нам снились кошмары. А теперь мы проснулись. Давай, а?
- Давай, - с улыбкой согласился Пругов.
Шоссе мчало их в жизнь.
