Платтен — признанный швейцарский социалистический вождь, который вел русских революционеров из Швейцарии через Германию в Стокгольм и сам хотел оттуда поехать в Петроград.
Ленин не теряет времени. Сначала он резко обращается с меньшевиками, членами умеренного крыла партии, отказав им в любом сотрудничестве. Нет ничего удивительного, что о сотрудничестве не может быть и речи: Ленин хочет один захватить власть. Максималистская цель большевиков отличается от меньшевистской — не в последнюю очередь в средствах ее достижения. И Ленин хочет заключения мира даже на германских условиях, которые, вероятно, были уточнены на тайной встрече в Берлине. Ни один из умеренных партийных вождей, который относится к патриотическому крылу, не стал бы в это ввязываться.
Усилия по заключению мира, предпринятые во время инициированной Парвусом датской посреднической поездки в Россию с германским предложением общего, то есть не только сепаратного, мира, не принесли никаких результатов. Временное правительство отклонило его — особенно большевики не хотели показаться открытыми по отношению к «представителю социал-шовиниста Шейдеманна». И вот в мае организуется предварительная мирная конференция правых социалистов; партийные представители Антанты не принимают в ней участия, потому что у них для этого нет паспортов; она меньше всего заинтересована в мире, а намного больше в поражении Германии и уж совсем не заинтересована в том, чтобы одна партия, партия социал-демократов, вырывала у Министерства иностранных дел инициативу и чтобы исчез результат контроля правительств.
Пропасть между Министерством иностранных дел и партииными инициативами намечается также в германской и австрийской делегациях. Министр иностранных дел Черниы признается в телеграмме, отправленной из Вены, одному из своих послов, графу Паллавичини:
«…Важно, чтобы Стокгольмская конференция прошла безрезультатно, потому что нужно, чтобы на конференции социалистов были выдвинуты на первый план те требования, которые, как нам кажется, мы с успехом сможем позже выполнить сами, но не социалисты…»
В ответ на это состоящий на германской службе русский публицист Ярослав Колышко, с 1915 года живущий в Скандинавии и имеющий в России финансируемый имперским правительством издательский дом, выпускающий германофильскую прессу, все же предлагает чиновнику Матиасу Эрцбергеру «купить» Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов, чтобы патриотические голоса во Временном правительстве влились в общий хор о мире, что могло бы облегчить ведение переговоров правительствами государств, ведущих войну.
Однако в июле в Стокгольм неожиданно прибывает делегация Петроградского Совета и доверительно обсуждает с Парвусом свои представления о мирных переговорах. Он передает их с обратной почтой правлению партии в Берлине, которое несколькими днями позже в ответ на это публикует мирную резолюцию.
Тем самым положение Парвуса реабилитировано, и его впервые принимает Циммерманн. Министерство иностранных дел сознательно не торопится со своими мирными предложениями. От этого можно будет ожидать большего, когда большевики войдут в правительство и боеспособность на фронте будет сломлена пропагандой.
Начиная с Февральской революции, средства из гер манских денежных источников стали поступать к окружающим Ленина радикальным революционерам с нов силой. 14 марта 1917 года статс-секретарь Рейхсказначейства получил следующую телеграмму от Министерства иностранных дел:
«Секретно!
Ваше величество. Имею честь просить Вас выделить Министерству иностранных дел на пропаганду в России сумму в пять миллионов марок за счет главы 6 раздела II бюджета на чрезвычайные расходы. Был бы благодарен, если бы по возможности дело было ускорено.
Ленин строит на этом громадную пропагандистскую систему, которая должна помочь ему в обеспечении большего доступа к народу и армии. Важнейший выдвигаемый им лозунг для рабочего класса и солдат на фронте — мир. С его помощью тираж одной солдатской газеты в мгновение ока взлетает до сотен тысяч экземпляров, а вскоре после этого — во много раз больше. Ленин продолжает агитировать за «власть Советов» и, конечно, хочет, чтобы в составе Советов были большевики, способные постепенно вытеснить буржуазные силы. Нужно помешать возникновению парламентской республики. Вместо этого должен распространяться хаос, в котором он хотел бы подготовиться к удару.
Следующий шаг Ленин предпринимает в мае 1917 года. Демонстрации противников он пережил уже после своего прибытия на поезде в апреле. Теперь он провоцирует восстание большевистских сил против умеренных. После того как большинство резервистов в петроградских гарнизонах уже созрели для ленинской пропаганды мира, они готовы его поддержать. В ходе беспорядков Ленин требует для их прекращения больше представителей крайне левых в правительстве. В этом случае уйдет с поста также военно-морской министр Александр Гучков. Не случайно последний особенно резко высказывался против пропагандируемой Лениным экспроприации земли, так как он видел в этом опасность для социального мира в стране. Еще важнее: он слушал те патриотические голоса, которые придерживались позиции продолжения войны «до победы».
Еще более неотложным теперь кажется то, чтобы Ленин скорее одержал верх. Во второй фазе Временного правительства с середины мая радикальные силы преимущественно противостоят леволиберальным. Три центральные фигуры пускаются теперь в новый виток борьбы между буржуазно- социальной и большевистской революцией: на стороне правительства — самоуверенный юрист и оратор Керенский и на другой стороне — бескомпромиссный революционер Ленин, сопровождаемый только в мае вернувшимся из Америки Троцким, организатором от бога, который стремится первым захватить власть.
Парвус в эйфории комментирует далекие события в Министерстве иностранных дел в Берлине, развитие которых имеет большой успех, ведь большевики вскоре должны завершить свое дело по разрушению страны.
В июне союзники снова подталкивают Россию к наступлению, чтобы разгрузить французов, которых германская кайзеровская армия снова поставила в затруднительное положение, и, вероятно, чтобы также ограничить рост сторонников большевиков. По интерпретации Парвуса, это происходит только потому, что американцы и англичане потребовали это как условие для дальнейших поставок денег и материалов.
Александр Керенский, ставший вместо Гучкова военно-морским министром, надеется, что сможет укрепить патриотическое настроение и вырвать почву из-под ног у большевистской пропаганды. Он одевается в фантастическую форму и объезжает фронт, чтобы заинтересовать солдат будоражащими речами. Если лозунги Ленина и его товарищей о мире еще не полностью парализовали боевой дух, то в ближайшем будущем в армии и среди уставшего от войны народа настроение должно измениться.
Наступление начинается уже в июне. Генерал Брусилов сразу совершает прорыв в Галиции на сто километров. Но на северных участках русского Западного фронта армия терпит крупное поражение от германских войск. Наступление терпит неудачу.
Тайна состоит не только в специфике военного таланта русской армии. Намного большее значение имеет тот факт, что имперское правительство было заранее проинформировано через агентурную связь (Ленин — Козловский — Ганецкий — Парвус — германское посольство в Копенгагене) о времени предстоящего наступления и могло спланировать свое контрнаступление. Ожидаемая вслед за этим на
