воротился домой откуда-то очень пьяный и учинил дома драку, так что почти все жильцы высовывали свои головы, чтобы послушать, и делали громко свои замечания. Досталось тут и Пелагее Прохоровне, которая стала заступаться за хозяйку из боязни, чтобы майор не убил ее. Наконец майор выгнал жену и заперся в своей комнате.
Пелагее Прохоровне стало жаль майорши, и она пошла ее разыскивать, чтобы та ночевала в кухне, на ее кровати. Но ни на лестнице, ни на дворе она не нашла ее. Думая, не ушла ли она на улицу, Пелагея Прохоровна отворила калитку, взглянула налево - нет, направо - у самой калитки на лавочке сидит та голова, что так дерзко кричала ей из подвального окна. У Пелагеи Прохоровны по коже мурашки пробежали.
- Кого ищете, Пелагея Прохоровна? - проговорил скромно мужчина.
Пелагея Прохоровна вспыхнула, но отошла немного на дорогу и поглядела на сидящего мужчину.
Это был высокий человек, годов тридцати, с курчавыми рыжими волосами, без бороды и усов, с бледным чистым лицом, голубыми глазами и приятною улыбкою. Он сидел в голубой ситцевой рубашке, поверх которой был надет чистый передник; на босых ногах были надеты худенькие калоши, на голове плисовая шапка. Вся его фигура изобличала мастерового, и Пелагее Прохоровне представилось, точно она видит перед собой Короваева. Он сидел, скрестивши на груди руки, и спокойно глядел на нее.
- Хозяйку ищете? - спросил опять Пелагею Прохоровну мужчина.
- Ты… вы не видели? - Лицо Пелагеи Прохоровны покраснело; ей стало неловко, да и зло брало ее, неизвестно для нее самой почему.
- Нет, не видал… Видно, машина-то у вас все в полном ходу?
Пелагея Прохоровна не поняла.
- Видно, он все буянит? Вы бы нас, мастеровых, позвали, мы бы связали его.
- Свяжешь его, черта! - И Пелагея Прохоровна подошла к калитке.
Мужчина тоже встал.
- Пелагея Прохоровна… позвольте мне… просить вас, - начал он нерешительно.
- Ну?! - недовольно произнесла Пелагея Прохоровна.
- Простите меня великодушно. Я слышал, вы изволили обидеться.
- Кабы умен был, не орал бы во все горло.
- Ну, простите же меня… - И он взял ее руку, крепко стиснул и прибавил: - Ей-богу, это меня черт сунул… Я давно хотел объяснить это… Ну, скажите, вы не сердитесь?
- Пустите!
- Нет, вы скажите.
- У! какой невежа!.. - И Пелагея Прохоровна отвернула лицо. Мужчина выпустил руку и сказал:
- Простите великодушно, што я задержал вас…
Но Пелагея Прохоровна не удостоила его ответом и вошла во двор. Она остановилась у лестницы и стала припоминать, что она сказала своему врагу. Кажется, ничего, но только как-то по-девичьи… И зачем он непременно тут?
Она задумалась… Ничего у ней не выходило, кроме того: 'Какой ласковый… Этот не как Короваев!'
Опять стала думать: 'И зачем он тут? Да я его часто вижу, только не в этой смешной ермолке… Ах, кабы он был кержак… то, бишь, раскольник… Экая я дура, о чем задумала, а там, поди, бог знает што творится наверху-то!' И Пелагея Прохоровна побежала кверху, и ей было легко бежать; она думала: не боюсь я тебя, поганый бульдог!
Только что Пелагея Прохоровна разделась и легла спать на свою кровать, как майор подошел к ней со свечкой и, схватив ее за волосы, проговорил с яростию:
- Где ты была, гадина!
- Неужели мне и на улицу нельзя выйти? - ответила кухарка тоном никого не боящейся женщины и правой рукой вышибла из руки майора свечку. Майор выпустил ее волосы, но схватил за рубаху. Пелагея Прохоровна встала, но почувствовала крепкий удар в щеку, потом еще удар.
- Вон, тварь поганая! - кричал майор. - Разве я не знаю, куда ты ходила?! Вы все заодно с моей женой… Вон!! - И майор стал толкать Пелагею Прохоровну.
- Расчет наперво подайте, паспорт!.. - кричала Пелагея Прохоровна вне себя.
Но майор ничего не слушал; Пелагея Прохоровна не могла защищаться и выскочила в сени.
- Куда?.. - крикнул майор в сенях.
Пелагея Прохоровна спустилась по лестнице.
Майор постоял немного у перил и ушел в квартиру.
Ставши у крыльца, Пелагея Прохоровна заплакала. Вдруг кто-то в коридоре отворил дверь, к Пелагее Прохоровне подошла пожилая женщина. Это была нянька нижних жильцов, Дарья Васильевна.
- Кто это?! А! Пелагеюшка… што, не прибил ли он тебя? - спросила она нежно.
- Бог с ним… завтра от места отхожу.
- Ну, полно-ко! Твоя-то барыня говорит, што все это будто от тебя… Мы ее спрятали.
- Врет барыня… Она сама задирает… Скажите ей, што она ошибается.
- Мне што?.. Я бы тебя пригласила, да сама знаешь, я в людях живу; каково еще моей барыне понравится.
- Да я где-нибудь.
Пелагея Прохоровна вышла за ворота, потому что ей не к кому было идти и не хотелось кланяться и просить приюта.
Был уже сентябрь месяц на исходе; дул резкий холодный ветер с реки. Луна освещала набережную и Неву с ее судами и барками. И здесь и кругом было тихо, только в реке плескались волны, скрипели суда и барки с дровами, лесом и камнем.
'Вот и опять одна и опять без приюта', - думала Пелагея Прохоровна, уперлась о фонарный столб, на котором не было фонаря, и задумалась. Но в голову ничего не шло хорошего, как будто майор весь мозг вытряс из головы. А ветер так и дует; Пелагею Прохоровну начинает трясти от холода.
- И это столица! Уж если здесь такая жизнь, где же лучше? - сказала она, глядя на реку.
- Пелагея Прохоровна… што вы тут делаете? - произнес вдруг позади ее мужской голос.
Пелагея Прохоровна обернулась; перед ней стоял рыжеволосый мужчина в том же наряде, в каком он был часа за два тому назад.
- Ведь вы простудитесь… - опять произнес он с сожалением.
- А вам-то что? Што вы за мной ходите? - недовольно проговорила Пелагея Прохоровна.
- Всякий вам то же скажет, что и я… Али вам жизнь надоела?.. Да вы идите лучше хоть во двор.
- Куда же я пойду… Уж я не пойду больше туда.
- Экие вы спесивые… Все же за паспортом али за деньгами придется идти. Прошу вас, отойдите отсюда, пожалейте себя.
Пелагея Прохоровна пошла к дому. Во дворе бушевал майор.
- Где жена? - кричал он.
- Эко горе… Не проходила Вера Александровна? - спрашивал во дворе дворник.
- Да вы все, подлецы, спали! - ревел майор, и слышно было, как он бил дворников по щекам.
- Господи! я боюсь, как бы он сюда не пришел! - сказала шепотом Пелагея Прохоровна, смотря на мужчину и дрожа от холода и от страха.
- Ну дак что! Пусть только тронет… Я покажу ему, кто из нас сильнее.
Но голос майора затих во дворе; по-видимому, он ушел куда-то.
- Вы постойте тут, а я посмотрю, куда он ушел, и похлопочу, где бы вам ночевать.
- Уж не беспокойтесь, я и здесь просижу.
- Ну, и значит, што вы дура!
И мужчина ушел во двор.
Пелагея Прохоровна не знала, что ей делать. Эта сцена вышла так неожиданно, что она не могла ничего придумать. Если бы она знала, что майор ее прибьет и прогонит сегодня ночью, она бы позаботилась о ночлеге. А теперь не сидеть же ей, в самом деле, на улице в такой холод? При этом она обозвала себя дурою за то, что стала у самой реки в одной рубахе, без платка на голове и босиком, когда могла бы спрятаться где-нибудь в подвале и таким образом избежать встречи с этим мастеровым, от которого теперь
