Письма

воровство худо, хуже блуд, а прелюбодеяние всего хуже, так и преуспеяние одно хорошо, другое лучше, а третье всего лучше; например, брак хорош, воздержание лучше, а девство всего лучше.

Посему меньшее из наилучшего ставится не в противоположный ряд, но в тот же, только ниже. Кто целомудрен, тот будет сравнивать не блуд с девством, но воздержание и честный брак. И Писание, делая сравнение воровства и прелюбодеяния, сказало: не дивно, аще кто ят будет крадый; крадет бо, да насытит душу свою алчущую. Прелюбодей же за скудость ума погибель души своей содевает (Прит.6:30.32). Изрекло же сие не в извинение крадущему и не освобождая его от вины, но, сравнивая воровство с прелюбодейством, которое всего хуже, показало, что воровство менее грубо и легче, особенно когда оно следствие нищеты.

19. Диакону Евтонию.

О Лазаре и богатом.

Смутился ты, кажется, услышав, что и Лазарь здесь еще восприял надлежащее за грехопадения свои, и богатый — за преуспеяния (Лк.16:25). Но если бы ты внимательнее вник в сказанное, то не потерпел бы сего. Ибо тем, что сказано не «приял», но восприял еси, вполне уясняется и подтверждается мысль, нами изображенная. А о том, что не только достигшие верха добродетели имеют какое–либо человеческое грехопадение (так как одно Божество безгрешно), но и впадшие в глубину порока имеют какое–либо преспеяние, возвещает Священное Писание.

О первых говорит оно: кто похвалится чисто имети сердце? Или кто дерзнет рещи чиста себе быти от грехов (Прит.20:9)? А о вторых, — что судия неправды, Бога не бояся и человек не срамляяся (Лк.18:6.2), сделал нечто доброе, сжалившись над вдовою, непрестанно к нему приходящую, и наказав ее обидчиков. Посему если и в весьма доблестных находится нечто, достойное укоризны, а в самых порочных есть добродетель, то чему дивишься, когда тот и другой, отрешившись здесь от жизни, перенесены туда один — чистым от грехов, а другой не имеющим добрых дел; почему один пожал чистую радость, а другой потерпел безотрадное наказание.

20. Пресвитеру Уалентиану.

Почему закон повелел, чтобы прокаженные и другие больные невольными болезнями были вне священного стана?

Не одобряешь ты, кажется, тех, которые вызывают читателей на умозрения. Считая себя, говоришь ты, более премудрыми, чем Писания, и словеса Божии перелагая во что угодно, они во многом обманывают слушателей. А я не буду ни их винить, если обещают открыть что–либо мудрое, ни тебя против воли принуждать отыскивать иносказательный смысл, но защищу дело прямо. Ты спрашивал: почему Законодатель прокаженным и больным другими непроизвольными болезнями узаконил быть вне священного стана? Выслушай вкратце, собрав воедино свой ум (таинства природы непозволительно обнародовать ясно), что узаконил он это, сдерживая невоздержание родителей, налагая узду на сластолюбие и устанавливая меру плотских общений.

Поскольку многие сходятся, когда непозволительно, и от неблаговременного общения рождаются тела нечистые и гнусные, то Законодатель позаботился о том, чтобы сего не было. Но то, что наибольшее наказание налагается сим не на рожденных, а гораздо более на родивших, думаю, знает всякий. Ибо родившиеся и не почитают, может быть, сего наказанием, потому что привычка уничтожает ощущение наказания. Родившие же терпят неисцелимое наказание, видя изгоняемыми из священных собраний тех, которым бы желали, чтобы они были лучше их самих. И для одних облегчается бедствие тем, что страдание их непроизвольно; а другим причиняется несносное мучение сознанием того, что болезни детей — это знамение их произвольного невоздержания.

21. Алипию.

На сказанное: подать чашу студены воды (Мф.10:42).

Ты, кажется, и сам себя обманываешь, и перетолковываешь Божественные Писания. Ибо сказанное: подать чашу студены воды, — относится к тем, у кого это только и есть, а не к изобилующим богатством, которые могут и одеждами снабдить людей, томимых голодом, болезнями и наготою. И не дивись, если подающий воду за дело сие не остается без награды; потому что милостыня ценится не по подаянию, но по произволению, когда и слово удостаивается одобрения.

Ибо сказано: се слово паче даяния блага. Но прибавлено также: обоя же у мужа благодатна (Сир.18:17), то есть, у того, кто в состоянии дать. Ибо оценивается не столько поданное, сколько степень изобилия и произволения подающего. Ибо многие от многого подают малое, а многие — от малого многое. Ценится не мера подаваемого, но сравниваемая с нею мера изобилия подающих. Посему и вложившая две лепты превзошла всех тех, кто принес много; потому что те принесли часть, а она пожертвовала всем своим достоянием.

22. Ирону.

Почему в послании Петровом повелено, чтобы мужи воздавали честь, яко немощнейшу сосуду женскому (1 Пет.3:7)?

Хотя брак честен и ложе законно, но не всегда должно приступать к нему, а иногда должно оставлять его пустым и уступать законам естества, пока оно не очистится и не сделается способным к чадородию. И сие постановил закон; благодать же дает совет, чтобы делалось сие для чистоты и при посредстве непрестанных молитв, и устами Ап. Павла сказала: да пребываете в молитве (1 Кор.7:5), а устами Ап. Петра изрекла то самое, что ты желал узнать, а именно, что мужи должны воздавать честь яко немощнейшу сосуду женскому.

23. Епископу Исидору.

На слова: аще возможно, еже от вас (Рим.12:18).

Хотя обиженный и не представил, по обещанию своему, в суд жалобы на обидчика за его дерзость (иначе подверг бы его наказанию за сделанное им), однако же еще отдаются обиды в ушах обиженного. Посему, так как справедливость требует уврачевать его, нет иного врача для этих болезней, кроме того, кто нанес удар. Ему надлежит настроить себя на то, чтобы принести извинение обиженному.

24. Диакону Касиану.

Хотя Евангельское повествование изображает Лазаря достигшим самого верха всякого злострадания, однако же бедствие послужило для него самым важным началом благоуспешности и истины. Если бы не дошел он до такой меры злополучия, то не восшел бы на такую высоту славы. Ибо что (не буду говорить о воздаяниях тамошних) более славно, чем быть прославленным в Евангелии, провозвестником похвал приобрести Бога, а защитником — Авраама?

25. Диакону Илии.

На слова: всяк, иже воззрит на жену, ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею (Мф.5:28.).

Если бы осквернение касалось только преддверия, а не самого святилища, то, может быть, болезнь была бы удобоисцелима. Если же оно касается самой души, то никто да не обманывает себя. Но если кто, обольщая людей, скажет: никто не увенчивается, аще незаконно подвизатися будет (2 Тим.2:5), и при сем подумает, что это законная борьба, если человек при зрении удерживается от самого дела, то пусть знает, что Подвигоположник и Судия таковых борений сказал: иже воззрит на жену, ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем. Посему та борьба законна, которая не по лености и предубеждению каждого устанавливается, но законоположена неподкупным Судиею.

26. Пресвитеру Исидору.

На слова: он же, хотя оправдитися сам, рече: и кто есть ближний мой (Лк.10:29)?

Спрашивал ты, что значит сказанное в Евангелии о законнике: он же, хотя оправдитися сам, рече: и кто есть ближний мой? Посему слушай. Законник думал, что только праведный праведному, высокий (разумею, по добродетели) высокому может быть ближним; ибо рассуждал, что ближним не делает одно естество, но для сего нужны или достоинства, или дела. Почему, хотя