Ландовска повернулась к нему и пропела какую-то длинную фразу. Татьяна внимательно прислушивалась и, по-моему, приходила в тихое отчаяние. Интересно, что могла сказать Ландовска? О чем спросить?
Неожиданно Фарамон пришел в возбуждение. Фарамон вскочил на свои короткие ножки, Фарамон бегал вокруг стола и несколько раз обежал вокруг Ландовской, Фарамон жестикулировал и вращал глазами, что и вовсе производило комическое впечатление. Но главное - Фарамон говорил. Без остановки, не прерывая фразу даже для того, чтобы перевести дыхание. Впрочем, я мог ошибаться, и пророк вовсе не был возбужден, а дыхание у него было спокойным, что я знал о физиологии аборигенов Альцины?
Прошло минуты три прежде, чем пророк замолчал, повернулся в мою сторону и произнес:
– Ты. Да. Только.
– Это понятно,- сказал я.- Конечно, только я, кто же еще? Вопрос - что? И еще,- я повернулся к Ландовской,- если вашему пророку для предвидения результата нужна информация, то пусть он примет к сведению, что братья и сестры Лучано Грапетти покинули свои планеты и, судя по всему, направляются к системе Альцины. И, если в течение максимум двух суток я не найду Грапетти, может случиться беда. Мое начальство на Земле вряд ли будет спокойно смотреть, как…
– Да это все понятно,- прервала меня Ландовска.- Фарамон сказал и об этом тоже. Но, видите ли, Максим… Он хороший пророк, но каждый пророк хорош в пределах своей системы ценностей. В конце концов, Нострадамус, если вы помните, тоже не занимался предсказаниями будущего жителей Пандоры…
– Не знал он ни о какой Пандоре,- с досадой сказал я.
– Вот именно,- подхватила Ландовска.- И Фарамон не знает ни о ком из тех людей, что вас интересуют. Кроме Лучано, который, поселившись на Альцине, был включен в ее ареал. И только в связи с личностью Лучано Фарамон может…
– Ванда! - воскликнул я.- Мы увязнем в очередном споре. Что сказал этот пророк - в двух словах?
– Фарамон утверждает, что Лучано нет в астрологических домах Альцины. Сегодня в полдень Кусбар входит в знак Бресо, и при этом аспект Переная приходится на восьмой дом - дом Ферна. Еще утром он не мог этого утверждать точно, потому что тогда знаки стояли иначе. Все изменилось примерно в девять утра по времени Альцины-прим. Вы можете сказать, что произошло в это время?
Я подумал. Пять часов назад… С Экселенцем я говорил позднее… Корней Яшмаа покинул Гиганду вчера. Остальные близнецы, похоже, вылетели еще раньше. Пять часов назад… Пожалуй…
– Звездолет 'Антиной', рейс с Надежды, должен был выйти из нуль-т в системе Альцины примерно в это время,- сказал я медленно.- Это легко проверить - свяжитесь с информом космопорта. Если я прав, сейчас 'Антиной' маневрирует на расстоянии десяти астрономических единиц, готовясь к посадочному прыжку.
Татьяна, не дожидаясь просьбы Ландовской, поднялась и подошла к терминалу. Наверняка все так, - подумал я. По времени совпадает. Матильда Геворкян вот-вот прибудет. Ну и что? Что это нам дает? Я и так знал после разговора с Экселенцем, что близнецы устремились на Альцину. Наверняка у начальника космопорта есть указание держать 'Антиноя' на внешней орбите до получения дальнейших распоряжений. Сейчас Татьяна в этом убедится, только и всего.
– 'Антиной',- сказала она, читая с экрана,- вышел из нуль-т в девять тринадцать по времени Альцины- прим. Выведен на траекторию ожидания. Посадка не разрешена, на борту объявлена тревога-ноль.
– По какой причине? - спросил я, зная заранее, что ответа не будет.
– Здесь не сказано… Что-то произошло, да? - она обращалась к Ландовской, будто та могла знать, что происходило на борту 'Антиноя'.
Я мог это сказать. Экселенц не хотел рисковать. Капитан 'Антиноя' получил распоряжение КОМКОНа и Всемирного Совета (нужна была обязательно совместная санкция, иначе приказ не имел бы юридической силы) арестовать пассажирку Матильду Геворкян и содержать в каюте до получения новых указаний. Все это время звездолет должен находиться на орбите ожидания. Дорогое удовольствие, но Экселенц был в своем праве.
Фарамон заговорил опять, на этот раз - октавой ниже и гораздо более спокойно. Я даже уловил в его речи несколько раз повторенные названия Кусбар и Бресо - наверняка это были местные зодиакальные знаки.
Лицо Ландовской потемнело.
– Он… Влияние двух домов, которые…
– Ванда! - взмолился я.- Пожалейте непрофессионала!
– Все рушится, Максим,- тихо сказала Ландовска.- Гороскопы, только вчера составленные, нуждаются в пересмотре… Слишком много внешних факторов… Независимых… Не включенных в динамику планетных сил… Единственное, что, по словам Фарамона, можно сделать…
Она замолчала.
– Ну? - поторопил я.
– Убить этого вашего Экселенца,- выпалила Ландовска и с вызовом посмотрела мне в глаза.
– Почему? - ошарашенно спросил я.
– Потому что он может совершить нечто… Это стало Фарамону ясно только сейчас, когда знак Бресо в Кусбаре… Простите. Он не видел раньше судьбы этого человека, а сейчас, когда знаки легли… В общем, если его не остановить, то будет плохо.
Остановить Экселенца? В чем? Что он мог сделать, находясь на Земле, такого, чтобы здесь, на Альцине, изменились расположения знаков и аспектов?.. Тьфу ты. Я тоже перешел на этот идиотский язык, будто он что-то означал в реальности.
Остановить Экселенца. Два года назад я уже пробовал его остановить, не понимая, что происходит. Я и сейчас толком не понимал. Догадка - да. Почти уверенность. Единственное, что я мог - сообщить о своей догадке Экселенцу. Собственно, я даже обязан был это сделать. А решать будет он. Все равно он. Хотя именно сейчас ему лучше этого не делать. Вообще не делать ничего. Ждать. Иногда лучше всего - ждать. Чтобы случайности накопились и проявили себя. Да, потом может быть поздно. А сейчас рано. И мгновение, когда еще можно принять решение и не погубить мир,- очень краткое.
Я раздумывал, но это не мешало мне набирать на терминале коды срочной связи.
– Спросите у Фарамона,- сказал я, не оборачиваясь.- Если он включил Рудольфа Сикорски в свою знаковую систему… Сколько времени у нас в запасе прежде, чем знаки опять переменят позицию?
Несколько быстрых слов, я услышал за спиной чьи-то шаги, и голос пророка сказал над моим ухом:
– Нет. Время. Нет. Вижу.
– Что значит - нет? - спросил я сквозь зубы.- Минута? Две? Пять?
– Минута, да. Но нет.
Чтоб тебе…
Экран осветился, но Экселенц предпочел не показывать посторонним свою лысину, не на всех она производила благоприятное впечатление. Он сидел за столом и смотрел куда-то в сторону, демонстрируя свой профиль, и в профиле шефа я углядел нежелание разговаривать. Естественно. Он ждал (если ждал) моего доклада, а не общего собрания следователей с подозреваемыми. Выбирать, впрочем, не приходилось. Ни мне, ни ему.
– Экселенц,- сказал я.- Разрешите познакомить вас с женой Лучано Грапетти Татьяной (я затылком ощутил, что Татьяна подошла и встала за моей спиной рядом с Ландовской), а также с Вандой Ландовской, астрологом.
О Фарамоне я не упомянул, полагая, что в разговор он вмешиваться не станет, да и сидел он сейчас вне поля зрения обзорной камеры.
Экселенц медленно повернул голову и внимательно оглядел обеих женщин.
– Очень приятно,- сказал он десять секунд спустя, хотя лицо его говорило скорее об обратном.- Максим, ты не мог бы выбрать иное время для связи? Я сейчас занят…
Он хотел сказать не 'другое время', но 'другое место'. А занят он был всегда.
– Экселенц,- продолжал я, поняв уже, что разговор, какого я ожидал, скорее всего, не получится,- у меня есть соображения по поводу происходящего. Не буду терять время на изложение, я отослал материал по нуль-И. Сейчас необходимо принять решение…
– Материал я получил,- прервал меня Экселенц.- Максим, я повторяю, у меня нет сейчас времени. Я
