шортиках, в кислотной маечке и теннисных туфельках. Царевна-лягушка. Сброшенную кожу она аккуратно разложила на заднем сиденье; я старался не смотреть, потому что зрелище было не из приятных. Словно труп мы оставляли - сморщенную, остывшую, высосанную человеческую оболочку, бывшую совсем недавно старушкой с седыми кудрями. Фильм ужасов. Уникальный был маскировочный комплект, если даже Оскар с его спецами не распознали обман и не бросились сдирать с ненавистной предательницы вторую кожу. Моей царевне-лягушке оставалось только подправить цвет глаз, навесить на себя бусы и браслеты, чтобы полимерные стыки в глаза не бросались,- и хоть в постель к Иванушке-дурачку, то бишь ко мне. Откуда такое техническое могущество у беглого агента? В общем, принцесса была не промах! С тех пор, как я увидел ее возле киоска с кристаллофонами, она не переставала меня удивлять. Это прелестное дитя все умело. Незаурядное актерское мастерство, умение изменять голос и прикус. Плюс ко всему - владение боевой суггестией… Я потрогал руку, которую вчера проткнули спицей; ранки, само собой, оставались на месте, однако больно мне так и не было. Не было мне больно, и все тут. Чему только их не учат в нынешних разведшколах!
Я снова взял Юрия на руки (иногда он разлеплял глаза, виновато посматривая на меня), и мы двинулись. Вход был рядом. Возле облицованной мрамором прямоугольной арки с колоннами дежурил молодой парень - в белой с золотом форменной рубашке, выдававшей в нем принадлежность к таможенному управлению. Был этот таможенник мне знаком: не кто иной как он обыскивал вчерашним утром мой багаж в поисках контрабандной водки.
– Граница на замке! - приветствовал я его.- Вы и здесь служите?
– Я здесь учусь,- вежливо откликнулся он.- На заочном.
– Досматривать нас будете? - кротко спросил я.- Если да, начинайте с нее.- Я показал на Рэй. В маечке она хорошо смотрелась.
Мы прошли сквозь турникеты. От шуток, если честно, меня уже тошнило, организм требовал хоть чего- то серьезного, и тогда я осведомился:
– Ты веришь, что есть на свете машинка, которая изменяет реальность уже не в твоей голове, а вокруг тебя?
– Суперслег,- она усмехнулась.- Единственная и настоящая игрушка Оскара Пеблбриджа. Он так печется о чистоте человеческой истории, что хочешь не хочешь, а задумаешься, зачем ему эта штука нужна на самом деле.
– Я спросил не про Пеблбриджа,- терпеливо сказал я.
– Да, бесспорно. Мне тоже не нравится словечко 'суперслег',- энергично откликнулась Рэй.- Совершенная бессмыслица. Вроде 'супермена'. Возьмем, к примеру, Жилина, который вот уже сутки ведет себя аккурат как супермен и все-то у него при этом получается. Хотя отродясь он таким не был! И вообще, сам он всей душой ненавидит таких жлобов и хамов, мы-то с вами это хорошо знаем. Где здесь смысл?
Смысла не было. Меня на миг повело - как давеча на пляже. Потому что я давно уже думал о том, о чем сейчас услышал, потому что дурацкое чувство сделанности, фальшивой яркости прошедших дня и ночи становилось с каждым часом все болезненнее.
– Мне кажется, Ваня, кто-то сильно захотел увидеть тебя таким,- ответила ведьмочка на свой же вопрос.- А тебе как кажется?
– Так вот для чего понадобилась комедия на пляже! - сообразил я.- Для того, чтобы сейчас сказать мне все это. Вы пытаетесь свести меня с ума, сеньорита?
– Почему комедия? Рука болит, нет? Так что думай.
– Думать - тяжелая работа,- пожаловался я.- Мы ведь не про руку говорим. Про слег. Думать и говорить про слег - каторжный труд. В 'Кругах рая' я уже высказался по этому поводу до конца, и вдруг появляешься ты, чтобы посеять в моей голове новый сорняк. На пляже, во время нашего бредового разговора, разве не снимали вы с меня рефлексограмму? Для чего возник жуткий образ ванны, из которой я так и не смог вылезти? Очевидно, чтобы проконтролировать в этот момент мои нейрохимические процессы. Я понимаю, вам нужно было знать, полностью ли отпустил меня слег. Но все-таки интересно: какой датчик ты ввела мне при помощи спицы?
– Блеск! - восхитилась она.- Абсурд пожирает своих детей.
– Тест, надеюсь, пройден?
– Тест? Удобная версия. У тебя хорошая психологическая защита, Ваня.
– Если на взморье был не тест, то что? - разозлился я. Рэй, прищурившись, посмотрела на небо.
– Абсурд - это форма доказательства,- неторопливо произнесла она.- Это способ заставить человека взглянуть на все иначе, в том числе на что-нибудь действительно важное. А что для Жилина в этом мире важнее слега? Жилин столько слов, пардон, затупил, чтобы счистить с мира коросту благодушия. Если вдруг выяснится, что причину наших бед он перепутал со следствием, как ему, горемыке, перестроиться?
– Абсурд крепчал,- объявил я.- Глупо врете. Крутитесь, как змея на сковородке, позор.
Она невозмутимо продолжила:
– Согласно придуманной тобой легенде, слег возник из ничего, из ошибки, из неправильного сочетания обыденных вещей, и в этом его главная опасность. Но ведь не так оно было! Даже если изобретение слега обошлось без участия конкретного изобретателя, все равно обязательно был кто-то, кто сначала захотел, чтобы эта штука появилась. Сначала было чье-то желание, а только потом началось движение, представляющее собой цепочку случайных событий. По такому закону все в мире и движется, к твоему сведению. Кем нужно быть, чтобы любое твое желание исполнялось?
– Супругой товарища председателя? - подсказал я.
– Творцом,- возразила она.- Вот о чем… о ком мы говорим.
Смеяться? Плакать? Я вовсе не был уверен, что мне врут; абсурд крепчал - единственно в этом я был уверен.
– Тест пройден,- внезапно подал голос калека, шевельнувшись в моих руках. Ему, похоже, стало лучше.- Маша вот удивлялась, почему Слово выбрало вас, Ваня… Вы простите, я слышал краем уха разговор в машине… Тест вы прошли не вчера, а семь лет назад. Причина вашего участия в этой истории '- тот мир, который сотворило ваше подсознание под воздействием слега. Видите ли… Вы оказались единственным из всех, кто попробовал слег и не попросил у него счастья для себя одного, за счет других. Вы оказались единственным…
С каждым моим шагом Страннику становилось все легче.
– Счастье для всех…- произнес он с непонятной интонацией.- Это ведь была мечта Пека - счастье для всех. И моя. Было время, когда я точно знал, что хорошо и что плохо, еще до того, как меня забросило на тот астероид. Однако, видите ли, когда получаешь возможность коснуться даже самого крохотного рычажка божественной силы, почему-то пропадает уверенность. Пек придумал сделать сон реальностью, и возник слег, и эта сила смяла его же самого. Потому что надо было иначе - реальность сделать сном. Суперслег. Слово… Не хватает лишь одной Буквы, Ваня, всего одной. Не сердитесь, что пришлось вызвать вас сюда.
– Я не сержусь, Юра,- честно признался я.- Просто не понимаю, как реагировать на такие…гм… трактовки. Отчего бы, например, было не 'вызвать' меня тогда же, семь лет назад?
Человек в моих руках бурно потел. Присмиревшая Рэй с любовью промокнула ему лоб платочком; она помалкивала, внимая речам оживающего мессии.
– Желания Ивана Жилина должны были вызреть, оформиться,сказал тот.- Иван Жилин должен был стать писателем. Я подозреваю, что вы даже самому себе не признаетесь, как много писатель Жилин взял из того мира, который подарил ему слег. Ваши необыкновенные, излучающие счастье книги - и есть результат теста.
– Нагромождение несуразностей,- заявил я.- Предположим, Юра, ты здоров. Я имею в виду, психически. И к тому же не… гм… скажем, не фантазируешь…
– Фантазируешь! - с восторгом отозвался он.- Надо же, в самую суть попал! - Бедняга попытался засмеяться. Лучше бы он этого не делал. Мороз пробрал по коже. Или ночь была прохладной? - Вам не тяжело? - вдруг спохватился он.
– Нести тебя или слушать, что ты несешь? - уточнил я.
– Я понимаю, о чем вы думаете, Ваня,- сказал он.- Зачем было все усложнять, к чему все эти приключения, так? Заклятие, наложенное на вашу память, одно похищение, второе, третье… Конспирация,
