Театр французского классицизма

Но рассудите, чтo в нем грозно и опасно?
Ужели страшен вам возлюбленный герой,
Который пал в бою? Иль ваш отец родной,
Отец, который сам избрал для вас супруга,
Опору видя в нем, помощника и друга?

Паулина

Он то же говорит. Мой страх ему смешон,
Коварства христиан не замечает он,
А я страшусь — они убьют его в отмщенье
Отцу и мне за кровь, за казни и гоненья!

Стратоника

Кощунственна, гнусна, безумна секта их,
Кровь пьют они с вином на действах колдовских,[75]
Но все они скромны и людям не опасны,
Как ярость их к богам и храмам ни ужасна.
Их гонят и казнят — им это благодать,
Их радость — умереть, их счастье — пострадать.
Теперь, когда закон врагами объявил их,
Убийства совершать они уже не в силах!

Паулина

Молчи! Отец идет!

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Феликс, Альбин, Паулина, Стратоника.

Феликс

Твой сон, о дочь моя,
Тревожит и меня, признаюсь, не тая,—
Теперь боюсь и я событий приближенья!

Паулина

Какие ж вести вдруг внушили вам волненье?

Феликс

Север не умер!

Паулина

Что ж! Того достоин он!

Феликс

Он императором обласкан, вознесён!

Паулина

Им Деций был спасен от плена, и по праву
Достанутся ему и милости и слава!
Достойные сердца напрасно оскорбив,
Порой бывает рок и с ними справедлив!

Феликс

Он будет здесь!

Паулина

Он здесь?

Феликс

Он прибыл на рассвете!