Монголо–татары глазами древнерусских книжников середины XIII?XV вв.

Батыя (Лавр.) перед нами смиренные князья, готовые подчиниться судьбе и погибнуть вместе со своим братом, отказавшись даже от попыток борьбы с «погаными», и воевода, заставляющий их остаться вместе с обороняющимися владимирцами и не дающий им возможности слепо подчиниться воли Провидения. Позднейшие же обработки текста дают нам совершенно другие образы. Герои меняются ролями: теперь уже князья изъявляют желание в одном случае погибнуть, нежели оказаться в неволе, в другом — с оружием в руках встать «на бой» с «погаными». Воевода Петр из фигуры активной превращается в фигуру пассивную. Подробнее см.: Рудаков В. Н. Сыновья великого князя во время осады Владимира: К проблеме восприятия борьбы с монголо-татарами в летописании // Историческая антропология: Место в системе социальных наук, источники и методы интерпретации. М., 1998. С. 191– 193.

205

ПСРЛ. Т. 1. Вып. 2. Стб. 461.

206

Там же. Стб. 463.

207

Там же. Стб. 468.

208

Там же.

209

См.: Подскальски Г. Христианство и богословская литература в Киевской Руси (988-1237 гг.). СПб., 1996. С. 142–143.

210

ПСРЛ. Т. 1. Вып. 2. Стб. 467.

211

ПСРЛ. Т. 1. Вып. 2. Стб. 464.

212

Там же. Стб. 468.

213

Лурье Я. С. Лаврентьевская летопись… С. 63. С мнением Я. С. Лурье согласен и А. Ю. Бородихин. Ср.: Бородихин А. Ю. Цикл повестей… Дис…. С. 80.

214

См., напр.: Романов В. К. Статья 1224 г…. С. 102.

215

Будовниц И. У. Общественно-политическая мысль… С. 302–303.

216

Как показал В. А. Кучкин, подобные «нелестные эпитеты» в отношении ордынских ханов, «считавшихся повелителями Руси», свойственны всему повествованию Ипат. См.: Кучкин В. А. Монголо-татарское иго… С. 21.

217

ПСРЛ. Т. 2. Стб. 784.

218

Там же. Стб. 787.