но даже одобрить их для того, чтобы обеспечить благоденствие бессмертным праведникам.
- Да, но, с другой стороны, - заметил Господь, поразмыслив, - это приемлемо с точки зрения божьего суда. Грешники будут наказаны, а праведникам будет воздано…
- Не спорю, это вполне соответствует и моим логическим заключениям. Разве что, когда бессмертные праведники, поселившиеся где только можно, уничтожат остальных созданных тобою людей, наступит время, когда в мире больше не останется грешников. А непорочные создания будут все размножаться и заполнят земли вселенной так же неумолимо, как проказа точит плоть. И вот к чему я клоню: ты снова встанешь перед неразрешимой проблемой, которую я тебе достаточно убедительно обрисовал. И в космическом масштабе эта проблема будет еще более неразрешимой, если вообще существует какая-то шкала неразрешимости.
- И все из-за того, - вскричал удрученный Господь, - что эта скотина отказывается съесть яблоко!
- Ты все сказал сам, мне нечего добавить. Значит, единственный возможный выход - заставить ее поддаться соблазну. Мы снова и снова к этому возвращаемся. Сотни раз пытался Дьявол, я тоже потерпел неудачу. А теперь настаиваю, чтобы вмешался именно ты!
- Но повторяю: не смогу выступить в роли соблазнителя…
- Тогда примени силу. Повторяю: необходимо, чтобы она согрешила. Разве ты не всемогущий? Ну прикажи двум дюжим архангелам схватить упрямицу, силой разжать ее ослиные челюсти и заставить проглотить кусок яблока. По-моему, это не так уж трудно.
- Не трудно, но бессмысленно. Ты впервые допустил грубую ошибку, забыв о необходимости свободного выбора.
- Действительно, - заметил Ординатор смущенно. - Свобода выбора необходима, ты прав - силу тут применять нельзя.
- Нет, мы никогда не выпутаемся из этой истории! - застонал Господь.
Великий Ординатор на минуту замолчал, погрузившись в бездны силлогизмов, и изрек следующее:
- Действовать сам ты не можешь, да это и нежелательно. И все же я вижу одну последнюю возможность, как мне кажется, лучшую из всех.
- Какую же?
- Когда я отправился в фруктовый сад соблазнять мужчину, разве не действовал ты сам, пусть даже косвенным образом? Однако же ты не возражал. А ведь мы еще не до конца использовали твою способность существовать одновременно в трех лицах.
- Ты имеешь в виду…
- Я думаю, - медленно произнес Омега, понизив голос. - Я думаю о Второй Ипостаси.
Бог- Отец и Омега долго в молчании глядели друг на друга. Первый, казалось, был возмущен этим предложением, но Ординатор продолжал настаивать, не давая ему времени возразить:
- После окончательного анализа со всеми исходными данными и логика и интуиция подсказывают мне, что только Бог-Сын достаточно подготовлен, чтобы вывести нас из тупика.
- Но это невозможно! - взорвался Бог-Отец. - Ты бредишь. Сын абсолютно не способен сыграть эту роль. Прежде всего, он ни за что не согласится…
Тогда голос, который уже довольно давно не раздавался на небе, произнес:
- Отец, ты позволишь мне выразить мои чувства?
То была Вторая Ипостась божья - Бог-Сын. До сих пор он стоял в стороне от споров, но теперь вмешался в разговор своим тихим голосом, в котором чувствовалась властность и даже проскальзывало некоторое нетерпение.
- Говори! - разрешил Господь. - В конце концов в подобной ситуации ты тоже имеешь право голоса.
- Отец мой, мне кажется, что я не только имею право голоса, но что именно меня этот вопрос касается самым непосредственным образом. Ведь, если на этой планете не свершится первородный грех, я окажусь в таком же критическом положении, как и ты.
- Он прав, - одобрил Ординатор. - Нет греха - нет и искупления, нет искупления - нет и искупителя…
- Для меня не окажется места на планете. Будет невозможно родиться, любить, страдать, терпеть муки, возвести на престол еще одного к тем трем миллиардам пап, которых я произвел в мире. В самом деле, Отец мой, эта непорочная планета не узнает даже всех тайн моей религии, а значит, люди там будут язычниками, которые, как предсказал Омега, когда-нибудь расселятся по вселенной и будут в ней владычествовать. Мы не просто допустим это, но даже вынуждены будем им помогать, то есть поощрять победу неверующих над христианами, их уничтожение и полное исчезновение в мире истинной веры. В отличие от вас я нахожу, что такие действия неприемлемы для божьего суда.
- Он безоговорочно прав, - промолвил Ординатор. - Эти данные ускользнули от моего внимания. Да, проблема невероятно сложна.
- И все из-за того, Отец мой, что эта женщина не желает надкусить запретный плод. Это недопустимо, я полностью присоединяюсь к мнению Омеги - нужно сделать так, чтобы она согрешила. Я готов, в свою очередь, попытаться искусить ее.
- Ты уверен, что достаточно к этому подготовлен? - спросил Отец, помолчав.
Сын улыбнулся и обратился к Ординатору:
- Не мне похваляться своими скромными заслугами; но объясни Отцу, почему ты вспомнил обо мне, почему ты считаешь, что у меня есть шансы добиться успеха там, где не удалось остальным?
- На это у меня много доводов, - ответил Омега. - Во-первых, его стихия - критические ситуации. Он доказал это почти в таких же безвыходных положениях, как наше. Проклятья сейчас нас больше не смущают. Благодаря ему стало привычным делом после всех многочисленных опытов предотвращать их ужасные последствия. Но вспомни, как мы растерялись в первый раз. Он спас положение и на земле, и на небе.
После минутной паузы Господь согласился с этим доводом. Омега продолжал:
- Во-вторых, он приобрел в общении с людьми такое знание человеческой натуры, которым не обладает ни один из нас. А сегодня это качество ему пригодится, несмотря на необычность создавшейся ситуации. Ничто человеческое ему не чуждо. Он знает…
- В-третьих, я добавлю, - вмешался Сын, - у меня не только глубокое знание людей, но и некоторый опыт. Ведь я искупал все человеческие грехи не менее трех миллиардов раз… Мы говорим о грехах, не правда ли?
- Это разные вещи, - буркнул Отец.
- Достаточно дать волю воображению, - ответил сын, улыбаясь. - Должен признаться, что и Дьявол, и ты, Омега, проявили редкую наивность в ваших неумелых перевоплощениях. Змей, домашняя птица, голубь, еще какие-то животные, более или менее привлекательные… Что за странные соблазнители! Ну а речи, которые вы вели! Да это был просто детский лепет.
- Я уверен, ты вполне можешь на него положиться, - изрек Ординатор.
- Видишь, у него уже выработан план.
Однако Господь все еще колебался: разум подсказывал ему разные возражения.
- А ты не подвергаешь себя опасности?
- Отец мой, - ответил Сын, - что может случиться со мной страшнее тех мук, которые я уже испытал три миллиарда раз на других планетах?
- Пусть будет по-твоему! - решил Господь. - Иди и спаси нас снова!
Однажды вечером, гуляя по фруктовому саду, женщина вдруг увидела юношу сверхъестественной красоты, который стоял под деревом познания добра и зла. Заметив его, она вздрогнула впервые в жизни. Женщина встречала много необычного в этом саду, но ничто не производило на нее столь ошеломляющего впечатления, как этот юноша. Она привыкла считать себя и своего спутника единственными людьми в раю, и внезапное появление третьего человеческого существа поразило ее, как чудо.
Юноша молча созерцал ее. Женщина тоже внимательно его оглядела. Он был божественно сложен, с глазами цвета фиалок, с белокурыми локонами, которые слегка шевелил ветер, создавая подобие ореола. Женщина почувствовала странное волнение, когда обнаружила, что мягкость его черт резко контрастирует
