ребенка, тяжбы из-за имущества и т. д.); во II части - о разных принципах судебного разбирательства (расследование улик, допрос свидетелей, 'божьи суды' и т. д.). Подобная группировка, обусловленная спецификой материала, позволила в то же время сделать наглядной в каждом случае ту систему логической трансформации, о которой было сказано выше.
В настоящем издании предпринята попытка предложить принцип Структурно-тематического указателя сюжетов о судах. Указатель основан на различении четырех основных структурных элементов композиции[xxxiv], выделении в каждом из них основных мотивов и указании способа контаминации мотивов в каждом конкретном сюжете.
Для примера выделены три группы конфликтов: 'споры о детях' 'тяжбы об имуществе и добыче', 'споры о женихах и невестах'. Как очевидно из указателя, сюжеты такого содержания сосредоточены отнюдь не только в соответственных трех разделах первой части, а разбросаны по всему сборнику. Становится наглядным и другое обстоятельство: для решения дел разного рода используются нередко одни и те же приемы следствия; один и тот же принцип лежит и в основе вынесения приговора. Так, спор о ребенке в 'Суде Соломона' (No1) и споры об имуществе в сказках 'Чье дерево манго?' (No 10) и 'Торговец Мима и жулик Бяньба' (No 11) формулируются в указателе однотипно:
I. Двое (или больше) соискателей претендуют на один и тот же объект:
1. ребенка
а) родная мать и неродная - .No 1
2. имущество (добычу, наследство)...
б) подлинный хозяин и ложный (вор) - No 10, 11 В разделе же о судебном разбирательстве оба сюжета попадают в общую рубрику:
I. Следственный эксперимент
1. 'Ложный приговор': предлагается уничтожить (повредить, подвергнуть опасности) предмет спора
а) ребенка - No 1
б) имущество (дерево, ткань) - No 10, 11 Приговор описывается в сходных выражениях:
12 Ребенок присуждается той, которая не пожелала подвергнуть его опасности - No 1 (а)[xxxv] 116 Имущество присуждается тому, кто не пожелал причинить ему
В No 1 можно отметить также реакцию на приговор (одобрительную - она обозначается буквой 'а').
Таким образом, три выбранных для примера сюжета могут быть достаточно четко описаны контаминацией:
No 1 KI1a + CI1a + ПI2(а) + P1(a) .
No 10, 11 KI2 + СI1б + ПII6(а)
Предложенная система в принципе позволяет обобщенно описать и все остальные сюжеты сборника.
Кроме Структурно-тематического указателя в конце книги дан список непереведенных слов и перечень использованной литературы. В Примечаниях даны некоторые комментарии и пояснения к текстам. В тексте звездочка отсылает к Словарю непереведенных слов, цифра - к Примечаниям. В Указателе текстов по народностям даны краткие сведения о некоторых малых народах. В приложении к основному тексту приведены также краткие анекдоты и пословицы о судах и судьях, вине и наказании, справедливости и несправедливости.
Заглавия, заключенные в квадратные скобки, принадлежат составителю. Иногда в первоисточнике текст вовсе не имел заглавия, но в некоторых случаях его приходилось менять, чтобы избежать повторения множества одинаковых названий ('Справедливый суд', 'Несправедливый суд', 'Мудрое решение' и т. п.).
Некоторые тексты приведены в сокращенном виде, как правило в тех случаях, когда из многопланового сюжета требовалось выделить лишь ту часть, где речь шла о суде. Сокращения обозначены многоточием, заключенным в квадратные скобки. Кроме того, тексты иногда подвергались незначительной обработке, например в тех случаях, когда в сюжете, вырванном из широкого контекста (серии однотипных сюжетов, целого рассказа), некоторые места могли стать непонятными, а также в ряде других.
М. С. Харитонов
I. РАССКАЗЫ О СПОРАХ И ТЯЖБАХ
СПОРЫ О ДЕТЯХ
1. [Суд Соломона]
[...] Пришли две женщины блудницы к царю и стали передним.
И сказала одна женщина: о господин мой! я и эта женщина живем в одном доме; и я родила при ней в этом доме;
на третий день после того, как я родила, родила и эта женщина; и были мы вместе, и в доме никого постороннего с нами не было; только мы две и были в доме;
и умер сын этой женщины ночью, ибо она заспала его;
и встала она ночью, и взяла сына моего от меня, когда я, раба твоя, спала, и положила его к своей груди, а своего мертвого сына положила к моей груди;
утром я встала, чтобы покормить сына моего, и вот он был мертвый; а когда я всмотрелась в него утром, то это был не мой сын, которого я родила.
И сказала другая женщина: нет, мой сын живой, а твой сын мертвый. А та говорит ей: нет, твой сын мертвый, а мой живой. И говорили они так перед царем.
И сказал царь: эта говорит: мой сын живой, а твой сын мертвый; а та говорит: нет, твой сын мертвый, а мой сын - живой.
И сказал царь: подайте мне меч. И принесли меч к царю.
И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой.
И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: о господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите.
И отвечал царь и сказал: отдайте этой живое дитя и не умерщвляйте его: она - мать.
И услышал весь Израиль о суде, как рассудил царь. И стали бояться царя, ибо увидели, что мудрость божия в нем, чтобы производить суд[xxxvi].
ДревнеЕврейская, 31, 3. 16 - 28
2. Птичник и царь
[...] Однажды настал голодный год. Не только люди умирали от голода, но и птицы.
