- Я - да, - мягко ответила она, вспомнив, как приятно было танцевать в объятиях Зака. Распрощавшись, она вошла в дом. Зак запер двери и включил сигнализацию.
- Я вымыл посуду. Хочу выпить пива. Что ты предпочитаешь?
- Лучше чаю со льдом, я сделаю сама. Тебя нужно перевязать, иначе ты закапаешь пол кровью.
- Не возражаю, мамочка, - игриво согласился он и поцеловал ее в нос. Она в ответ скорчила гримасу. Он ухмыльнулся, доставая из холодильника пиво и чай.
'Не слишком-то радуйся', - предостерегала она себя, наблюдая за ним. Только сейчас она заметила глубокую рану на его правом плече.
- Зак, тебя ранили!
- Там несколько человек были с ножами. У меня тоже был нож в ботинке, но я не доставал его.
- Тебя сильно порезали в двух местах - на спине и на ноге. - Он взглянул на нее, и она вскинула руки. - Хорошо, мистер Мачо. Любуйся своими боевыми ранами.
Он усмехнулся и пошел за стаканом. Она встала рядом.
- Давай, я сделаю, - предложила она.
- Спасибо.
Эмили наблюдала, как он вышел из комнаты, и сердце ее громко стучало. Она до сих пор не могла успокоиться после этой драки. А потом эти его поцелуи. Она думала, что их утренние поцелуи были совершенно неповторимыми, но вечерние оказались еще великолепнее.
Чтобы освободиться от этих мыслей, Эмили пыталась сосредоточиться на происходящем. Амбер где-то поблизости. Она танцевала в баре, значит, с ней все в порядке. Эмили собиралась повидаться с ней завтра и вернуться домой. Каждый проведенный с Заком день лишь усиливает ее переживания. Зачем ей это? Для него это ничего не значит, а для нее означает очень многое. Очевидно лишь одно: он ожил. Его реакция на поцелуи явна и однозначна.
Она взяла стакан с чаем и поднялась к себе в комнату, там она услышала шум душа. Образ Зака - мускулистого, загорелого - вспыхнул в ее сознании. Эмили попыталась думать о доме и о работе. Она позвонила Мэг и обсудила с ней все вопросы, связанные с женщиной из приюта, когда услышала легкий стук в дверь из ванной комнаты. Девушка открыла дверь. Перед ней стоял Зак в чистой рубашке и в джинсах, с зачесанными назад влажными волосами. Он заклеил порез на виске пластырем. Губы его опухли, глаз заплывал синяком, на подбородке темнел кровоподтек.
- Я готов, - прошептал он. - Когда закончишь разговаривать, спускайся вниз.
Эмили закивала, и он ушел, закрыв за собой дверь. Когда он повернулся, она заметила красное пятно на рубашке, где проступила кровь.
Сейчас Зак больше нуждается в ее внимании, чем Мэг.
- Позвони утром Мезон или Бриану, Мэг. Они - адвокаты и знают все эти вопросы. -Эмили сделала еще несколько уточнений и быстро завершила разговор.
Она положила трубку, сняла туфли, выпила чай и спустилась вниз к Заку. Он сидел босиком, скрестив ноги, за кухонной стойкой и пил пиво. Пластырь на лбу промок от крови.
- Зак, у тебя все еще не остановилось кровотечение. Давай я перевяжу?
- Я могу сделать это сам.
- Ну-ка, повернись.
Он выпрямился и повернулся к ней, глядя поверх ее головы.
- У тебя сильное кровотечение, - огорченно заметила она, глядя на его рубашку и на джинсы.
- Все в порядке. Помоги мне только с порезом на спине.
В ванной комнате Зак достал бинт, антисептик, вату и ножницы. Она наблюдала, как он помазал рану антисептиком и стал бинтовать ее.
- Сядь, я сделаю это лучше, - предложила она, глядя на его мучения.
Он присел, и Эмили принялась за дело. Ее возбуждала его близость. А еще больше - его глаза, неотрывно глядевшие на нее. Ее грудь находилась на уровне его глаз, и ее смущало, что рубашка так обтягивает ее тело.
Эмили уже заканчивала бинтовать, когда его горячие пальцы, оттянув рубашку, коснулись ее ребер.
- А это что? - поинтересовался он.
- Что ты делаешь?
- Проклятие! Кажется, это я так тебя отделал. - Он глядел на большой синяк у нее на боку - Пройдет. - Она затаила дыхание, зная, что если он поднимет рубашку чуть повыше, то увидит ее кружевной лифчик.
- А еще у тебя есть синяки?
- Может быть, но, как ты говоришь, обойдется. Заживут.
Они встретились глазами, и он, медленно поправляя рубашку, коснулся пальцами ее обнаженной кожи.
- Извини.
- Сама виновата, - ответила она, заметив, что голос ее звучит хрипло, и понимая, что он тоже заметил это. - Повернись и сними рубашку, я должна забинтовать тебе спину.
Он поднялся и стащил с себя рубашку.
- Пойдем ко мне в комнату, я сяду на кровать, тогда тебе будет удобнее.
Собрав бинты и антисептик, она прошла за ним в его спальню. Прошлой ночью, когда они разговаривали, она не замечала ничего, кроме Зака, но теперь внимательно разглядывала его комнату. На мгновение она вспомнила, что в этой комнате жила Амбер, когда была его женой, и ей стало неприятно от этих мыслей.
- Большая двуспальная кровать была не прибрана, по комнате разбросаны одежда и пыльные ботинки. Здесь, как и в кабинете, стоял стол, заваленный бумагами. Кроме того, была стойка с ружьями, большое кресло-качалка из красного дерева, два больших комода и зеркало.
Зак присел на кровать, а Эмили разложила перевязочный материал на прикроватном столике.
Взяв антисептик и пластырь, Эмили предупредила:
- Будет больно.
- Делай, не смущайся.
- Я совершенно забыла, что имею дело с мистером Мачо.
Он крякнул, когда она полила антисептик на рану.
- Проклятие, не нужно лить на меня весь пузырек.
- Прекрати ныть.
Зак повернулся к ней, и у него перехватило дыхание, потому что рубашка у нее на груди расстегнулась, обнажив грудь. Зак отвел глаза. У нее возникло ощущение, что он не взглянул на нее, а прикоснулся к ней.
- Отвернись! - скомандовала она. Зак бросил на нее взгляд, который воспламенил ее и озадачил больше, чем когда он смотрел на ее грудь. Он опять повернулся спиной и сидел спокойно.
- У тебя здорово порезано бедро. Кровь проступает даже сквозь джинсы. Сними джинсы, и я перевяжу.
Он скривился, а она покраснела под его взглядом.
- Ну, если леди велит мне снять штаны, - насмешливо произнес он, - то я не буду спорить. - Отвернувшись, он расстегнул джинсы и приспустил их.
От замешательства ее охватил жар, она вся горела. Она взглянула на стройные ноги, покрытые черными волосками, на его выпуклые ягодицы.
Зак перестал смущаться, когда ее пальцы мягко коснулись его бедра. Его тело мгновенно ответило на это прикосновение. Он хотел ее, хотел чувствовать ее нежность, ее мягкость.
- Ой! - Он яростно вздохнул и сжал зубы, когда она полила рану антисептиком. Потом ее пальцы опять погладили его бедро, и он забыл о боли.
Ему вспомнилось, как она танцевала с ним, как он обнимал ее, как она своими огромными зелеными глазами проникала в такие глубины его существа, куда не проникал никто до нее. Каждый парень в баре хотел ее. Он видел взгляды, которые бросали на нее, слышал восхищенный шепот и присвистывание.
