лезть не в свое дело'. Но в какой-то момент он не выдержал. Он прервал Насреддина со словами: 'Нет уж, довольно. Простите меня, это меня не касается, но вы уж хватили через край!'
Но сначала нужно рассказать вам ту историю и то место, где человек не смог сдержаться...
'Однажды, в годы моей юности, -- рассказывал Насреддин, -- я путешествовал по лесам Африки, черного континента. И вот как-то раз всего лишь в пятнадцати шагах от меня, вдруг выпрыгнул лев. У меня не было никакого оружия, защититься нечем, я один в лесу. Лев пристально на меня посмотрел и стал ко мне приближаться'.
Ученики очень разнервничались. Насреддин остановился на мгновение и взглянул на их лица. Один из учеников воскликнул: 'Не томи нас в ожидании, что дальше?'
'Лев подходил все ближе и ближе, пока не оказался всего в пяти шагах от меня', -- сказал Насреддин.
'Хватит нас мучить. -- взмолился другой ученик. -- Расскажи нам, чем все кончилось'.
'Это же так очевидно, -- ответил Насреддин, -- попробуйте догадаться сами. Лев прыгнул и убил меня -- и съел!'
Для прохожего это было уж слишком! 'Ты утверждаешь, что лев убил и съел тебя, -- воскликнул тот, -- а сам сидишь здесь живой и рассказываешь об этом?'
Насреддин взглянул на него в упор и удивился: 'Ха, и ты называешь это существо живым?'
Посмотрите на лица людей, и вы поймете, о чем он говорил. Вы называете это существо живым? То, которому, влачащему существование, смертельно все надоело?
Как-то раз один человек сказал Насреддину: 'Я очень беден. Так жить совершенно невозможно. Как ты думаешь, не покончить ли нам с собой? У меня шестеро детей и жена, моя овдовевшая сестра и престарелые отец и мать. Выжить становится все труднее и труднее. Можешь ли ты что-нибудь посоветовать?'
'Ты можешь заняться двумя вещами и обе они помогут, -- ответил Насреддин. -- Одна -- начни печь хлеб, потому что людям, чтобы жить, приходится есть, так что ты никогда не прогадаешь'.
'А другая?' -- спросил человек.
'Начни шить саваны для мертвецов, потому что, если люди живы, они умрут. Это тоже недурной бизнес. Оба эти дела хороши -- и хлеб, и саваны для мертвых'.
Через месяц этот человек вернулся. Он был совсем печален, выглядел даже еще более отчаявшимся. 'Похоже, ничего не выйдет, -- сказал он. -- Я вложил все, что смог наскрести, в дело, как ты посоветовал, но, кажется, все против меня'.
Насреддин удивился: 'Как такое может быть? Людям нужно есть хлеб, пока они живы, а когда они умирают, их родственникам приходится покупать саван'.
'Ты не понимаешь, -- ответил человек. -- В нашей деревне никто не живет и никто не умирает. Они все просто влачат существование'.
Люди просто влачат существование.
Вам не надо всматриваться в лица других, просто гляньте в зеркало -- и вы увидите, что такое 'влачить существование' -- ни жив, ни мертв. Жизнь так прекрасна, смерть тоже великолепна -влачение безобразно.
Но почему все вы выглядите такими отягощенными, подавленными? Постоянная болтовня ума рассеивает, съедает всю энергию. Постоянная болтовня ума -- это постоянная утечка в вашем существе. Энергия ваша рассеивается, теряется. У вас никогда не достанет сил ощутить себя живым, молодым, бодрым, а если вы не цветущи, не молоды, если вы измотаны, если вы вообще не живы, то и смерть ваша тоже будет очень вялой тоскливой историей.
Тот, кто живет напряженно, интенсивно, ярко, ярко и умирает, а когда смерть ярка, сильна, то она красива, она прекрасна сама по себе. Живущий полной жизнью, и умирает полной смертью, а где бы ни проявлялась эта полнота, эта глубина, там рождается красота. Смерть безобразна, но не из-за смерти, а из-за того, что вы никогда не жили нормально. Если вы никогда не были живы, так вы не заработали и красивой смерти. Ее надо заработать. Нужно жить так широко, тотально, так целостно, чтобы можно было умереть тотально, сразу, а не по частям. Вы живете местами, частично, по кускам, поэтому вы и умираете по кускам. Одна часть умирает, затем другая, потом еще одна, -- а в итоге вы тратите много лет на то, чтобы умереть. И тогда все это, вся эта ваша смерть, становится безобразно. Смерть могла бы быть прекрасна, если бы люди были живы. Эта ваша внутренняя обезьяна не дает вам быть живыми, и эта внутренняя обезьяна точно также не позволит вам красиво умереть. Эту постоянную болтовню необходимо прекратить!
Но что же это за болтовня, в чем тут дело? А дело в этих самых 'трех утром', постоянно продолжающихся в уме. Чем вы занимаетесь в своем уме? Вы постоянно рассчитываете: сделать то, не делать этого, построить такой дом, продать тот дом; сменить этот бизнес на другой, потому что там прибыль будет больше; поменять эту жену, этого мужа. Чем вы занимаетесь? Просто перебираете варианты.
Чжуан Цзы говорит о том, что, если в конечном счете, после всего, вы взглянете на результат, то обнаружите, что он всегда будет одним и тем же. _Семь_. Дали тебе три банана утром и четыре вечером, или наоборот -- четыре банана и три вечером -- в сумме их семь. Это один из самых тайных и точных законов: результат всегда тот же самый.
Вы можете быть не в состоянии это уразуметь, но когда нищий или император умирают, их итог одинаков. Нищий жил на улицах, император жил во дворцах, но итог тот же самый. Богач и бедняк, преуспевающий и неудачник, -- итог один и тот же. Если вы взглянете на итог, подводимый жизнью, то вы поймете, что имел в виду Чжуан Цзы под этими 'тремя утром'.
Что же происходит? Жизнь не беспристрастна, жизнь не пристрастна, жизнь абсолютно безразлична к вашему выбору вариантов -- ее не волнуют те расчеты, что делаете вы. Жизнь -это дар. Вы можете сколько угодно переставлять местами слагаемые, итог от этого не изменится.
Богатый питается лучше, но утрачивает голод; он не может испытать настоящее чувство голода. Соотношение всегда одинаково. У него прекрасная постель, но с этой постелью приходит и бессонница. Он создал прекрасные условия для сна. Он должен бы впасть в сушупти
Нищий спит прямо под открытым небом, на улице. Все идущие по дороге проходят мимо него, спотыкаются об него, а нищий спит. У него нет постели. То место, на котором он спит, неровное, жесткое и неудобное, но он спит. Нищий не в состоянии раздобыть приличной еды, это невозможно, поскольку ему приходиться просить подаяния. Но у него отличный аппетит. Сумма не изменилась, конечный итог тот же самый. Результат: семь.
Преуспевающий человек не только преуспевает, с успехом к нему приходят все виды неприятностей. Неудача -- это как раз не неудача, с ней приходит множество благословений. Итог всегда одинаков, но для осознания этого итога необходимо проникнуть в суть и осмотреться, нужна ясная перспектива. Нужны глаза, способные взглянуть на результат, потому что ум может смотреть только на фрагменты, на слагаемые. Если ум смотрит с утра, то он не в силах разглядеть, что будет вечером; если он смотрит вечером, то утро уже забыто. Ум не может окинуть взором весь день в целом, ум фрагментарен.
Только медитативное сознание может охватить все, целиком, от рождения до смерти -- и тогда результат всегда -- семь. Вот почему мудрец никогда не пытается переставить слагаемые. Вот почему на Востоке никогда не случалось революции -- поскольку революция означает всего лишь перестановку слагаемых, выбор другого варианта.
Взгляните на то, что случилось в Советской России. В 1917 году на земле произошла величайшая революция. Расклад изменился. Я не думаю, чтобы Ленин, Сталин или Троцкий когда-то слышали историю о 'трех утром'. Они могли бы многому поучиться у Чжуан Цзы. Но тогда революции бы не было. Так что же в итоге изменилось? Капиталисты исчезли, не стало богатых, не стало бедных. Прежних классов больше не существовало. Но изменились только названия. Появились новые классы. До этого были богатые и бедные, капиталисты и пролетариат -- теперь стали начальство и подчиненные. Но расстояние, различие, пропасть между ними остались теми же. Ничто не изменилось. Только теперь капиталиста вы зовете начальником!
Те, кто изучал революцию в России, говорят, что это не социалистическая революция, это революция управления. Между двумя классами остается та же пропасть, та же дистанция, а бесклассового общества как-то так и не появилось.
