растет.

- Морковка, положим, и у нас не растет, - отвел этот довод Паша Розетко, - и к холоду нам, положим, не привыкать, зато сам по себе остров огромный, населения кругом-бегом полчеловека на одну квадратную милю и, стало быть, там запросто поместятся сто пятьдесят миллионов российских душ, плюс Гольфстрим, плюс цивилизованное датское подданство, плюс членство в Общем рынке, который будет поставлять нам ананасы и прочие кренделя.

Яша Мугер сказал:

- Я вообще приветствую эту мысль. Тем более что и тут имеется... как его... прецедент: кажется, в начале этого века эмигрировали в Канаду несколько тысяч сектантов - и ничего...

- И даже снимают теперь в Канаде по девяносто центнеров зерновых с га, - подлил масла в огонь Розетко, - это против наших-то пятнадцати с половиной! Должен заметить, что если русского человека довести до ручки, он на небе дополнительное солнце подвесить может! Пусть только нас Копенгаген гоняет в хвост и в гриву, мы за одну пятилетку превратим этот остров в цветущий сад!

- А если датское правительство откажется нас принять, - сказала старуха Красоткина, - то можно занять остров Гренландию явочным порядком, как Ермак занимал Сибирь. Тем более что во главе государства у них стоит довольно мягкотелый монарх, а не какой-нибудь хан Кучум.

- Ах, не то вы говорите, товарищи дорогие, совсем не то! - воскликнул Мячиков и несколько раз руками всплеснул, как если бы он отмахивался от мух. - Какая Гренландия, какие девяносто центнеров с га, какой хан Кучум вы что, белены объелись?! Дома надо жить, дома, хотя бы потому, что так уж устроен русский человек: 'Дома и солома едома', а на чужбине не в радость никакие ананасы и кренделя.

- Ну я не знаю!.. - сказал Розетко. - Кабы не старухин драмкружок, я, может быть, что-то более фундаментальное изобрел.

- Если наш народ сейчас в чем-то и нуждается, - продолжил Мячиков, так это в новой гуманистической религии, хотя бы до известной степени и обманной, которая спаяла бы людей всех слоев общества единой прекрасной грезой... Какой угодно миф сейчас нужно предъявить людям, только бы не вакуум, только бы не полное ничего. Ведь почему страна сейчас постепенно впадает в коматозное состояние? - потому что равнодушные и недальновидные люди потушили огонек коммунистической идеи, который пусть издали, призрачно, а светил. Или возьмем бессмертие, которым оперирует любая мировая религия: думаете, что- нибудь будет там, за гробом? - да ничего не будет, а все приятно...

Ваня Сорокин сказал:

- Какая-то водка пошла, хрен ее знает: то я с одного стакана балдею, а то литр выпью - и ничего...

- А ведь действительно, - молвил задумчиво Яша Мугер, - я вот, помню, комсомольцем был - е-мое, да расчудесная была жизнь!

- Нет, - сказал Мячиков, - возвратиться к коммунистической идее я не призываю, благодаря усилиям российских коммунистов она себя исчерпала. Я предлагаю опереться на какой-то свежий категорический императив, вроде кантовского или Нагорной проповеди Иисуса Христа, только учитывающий веянья и эпоху. Например, христианство в свое время учло естественный страх человека перед смертью и поставило вопрос так: если будете добродетельны на земле, вам гарантировано вечное бытование в эмпиреях. А мы говорим: будьте добродетельны безвозмездно, ибо любовь к добру безусловно присвоена человеку наравне с инстинктом самосохранения, ибо если вы не добродетельны, то вы вовсе не человек. Например, Христос говорит: 'Будьте как дети, иначе не войдете в Царствие Небесное'. А мы говорим: будьте как дети, то есть любовны, распахнуты и щедры, иначе... иначе...

- Иначе - что? - спросил в нетерпении Яша Мугер.

- Иначе, - предположил Паша Розетко, - вам Гренландии не видать, как своих ушей!

- А что? - сказал Робинзон Папава. - Почему бы нам действительно не объединить остров Гренландию и этот самый императив?.. Скажем, новая религия будет выглядеть так: если ты ведешь себя как человек, никого не обижаешь и не обременен склонностью к воровству, то после какого-то испытательного срока ты становишься полноправным гражданином острова Русская Гренландия, где тебя ожидают заслуженные ананасы и кренделя. А если ты ведешь себя как волк поганый, то оставайся в Вологде с двумя парализованными старушками и тужи!

- Гениально! - воскликнул Александр Маленький. - Вот это, я понимаю, религия так религия, за которую можно при желании подержаться! Нет, это дело так оставить нельзя! Баба Вера, гони за водкой!

Старуха Красоткина с чисто женской, какой-то обреченной покладистостью подчинилась этому распоряжению и ушла; через четверть часа она принесет четыре бутылки водки, позже еще четыре, а ближе к полуночи еще две.

Тем временем Паша Розетко развивал гренландскую тему:

- Вы представляете себе, какую мы заварим искрометную жизнь, если нам удастся вывезти из России весь положительный, сознательный элемент?! Это будет радость в шоколаде, а не жизнь, потому что если русского человека довести до ручки, он на небе дополнительное солнце подвесить может!

Ваня Сорокин тоже дал волю воображению:

- А я себе разгуливаю по острову в бостоновом костюме, в бабочке, а во рту вот такая огроменная сигара - с понтом я иностранный подданный и масон!

- Только эту кампанию по переселению всего русского народа, - заметил Попов, - нужно обставить соответствующим мифотворчеством. Например, хорошо бы сочинить легенду, восходящую к началу перестройки, найти какого-нибудь страдальца, который якобы первым высказал эту мысль, какую-нибудь реликвию откопать, потому что без реликвии это уже будет политическая позиция, а не миф...

- Гм... - в раздумьи промычал Мячиков. - Вообще-то эта гренландская авантюра ложится на вековечные чаянья русского человека. Вспомним легенду о граде Китеже, вспомним мечты 'тупейного художника' о вольном Ращуке, нет, в этом действительно что-то есть...

- А чего далеко ходить, - угрюмо сказал Яша Мугер, - и страдалец имеется, и реликвия налицо.

- То есть? - спросил Робинзон Папава.

- Это я про себя. Как же я не страдалец, если сука Стрункин оттяпал мне руку на ровном месте?! Да и руку ампутированную я, честно говоря, выкрал из анатомического театра, - вон она в сенях на гвоздике висит, можете посмотреть.

- Гениально! - воскликнул Александр Маленький. - Все одно к одному, точно по нотам, да! Во-первых, Яшка еврей, как Иисус Христос. Во-вторых, у христиан реликвией был крест, на котором распяли Христа, а у нас будет рука, которую ампутировал сука Стрункин!..

- Да... - проговорил Мячиков, как бы рассуждая с самим собой. - Это будет выглядеть графично, стильно, я это вижу: указующая рука, простертая в северо-западном направлении, мол, там, где плещется в океане остров Гренландия, там 'несть ни плача, ни воздыхания', там спасение и покой...

- А по большим праздникам, - предложил Робинзон Папава, - будем выносить Яшкину руку народу на поклонение, навроде как красные знамена таскали на Первомай!

- Еще нужно построить церковь, - сказал Ваня Сорокин, - а внутри подвесить на магнитах золотой гроб, в котором по будням будет лежать рука. Ну, это будет что-то отдельное: заходишь, - а посредине висит золотой гроб размером с небольшой летательный аппарат!

- Только поверит ли народ в руку... ну и вообще, - засомневался Попов. - Все-таки это тебе не вареная колбаса.

- Поверит, поверит! - заявил Мячиков. - Если он с первой подачи поверил во врачей-отравителей, то в нашу Гренландскую рапсодию он уверует за глаза.

Александр Маленький сказал:

- А мы все будем как бы апостолы при Христе. Слушай, Яш, ты руку-то покажи, чтобы мы потом про это дело рассказывали своим внукам.

- А не противно будет?

- Может быть, и противно. Зато впоследствии будем трубить, что присутствовали при событии всемирно-исторического масштаба!

Яша Мугер поднялся из-за стола, махом выпил полстакана водки и отправился в сени за пластиковым пакетом, в котором хранилась его рука.

Пакет был пуст. Яша вернулся в горницу с порожним пластиковым комочком и растерянно произнес:

Вы читаете Рука
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату