Коровы Хинду.
'Что бы я сделал', - говорю я, - 'это был бы очень осторожен в том, с кем я говорю по поводу этого листа бумаги'.
Я говорю: 'похоже, что это написал какой-то опасный психопат-убийца, и этот крышотёчный шизофреник в любой момент во время рабочего дня может перейти границу, и начать бегать от кабинета к кабинету с полуавтоматическим газо-отводным карабином 'Армалит AR-180'.
Мой шеф просто смотрит на меня.
'Этот парень', - говорю я, - 'наверное каждую ночь у себя дома занят тем, что с помощью маленького напильничка делает насечки на каждой пуле. Он делает это для того, чтобы однажды утром, когда он покажется на работе и всадит пулю в своего ворчливого, занудного, мелкого, вечно ноющего, жопосраного говнюка шефа, эта пуля прошла сквозь всю начинку, и начертила внутри тебя цветок пули дум-дум, разорвала всё колоссальное содержимое твоих вонючих кишок и вышла через спину'. Представьте себе вашу кишечную чакру открывающейся замедленным взрывом забитого сосисками тонкого кишечника.
Мой шеф убирает бумажку от моего носа.
'Вперёд, - говорю я, - почитайте ещё'.
'Серьёзно, - говорю я, - это звучит интригующе. Продукт совершенно больного разума'.
И я улыбаюсь. Маленькая жопоподобная дыра в моей щеке с рваными краями всё такая же сине- зелёная, как собачьи дёсны. Туго натянутая кожа вокруг распухших глаз кажется вскрытой лаком.
Мой шеф просто смотрит на меня.
'Позвольте вам помочь', - говорю я.
Я говорю: 'четвёртое правило бойцовского клуба - один бой в одно время'.
Мой шеф смотрит на правила, затем смотрит на меня.
Я говорю: 'пятое правило - без обуви и рубашек во время боя'.
Мой шеф смотрит на правила, затем на меня.
'Может быть, - говорю я, - этот совершенно больной хуй использует карабин 'Игл Апаче', потому что у 'Апаче' тридцатизорядный магазин, и весит он всего девять фунтов. В 'Армалите' магазин всего пятизарядный. С тридцатью патронами наш совершенно охуевший герой может пройти по струне до конца, выловить всех вице-президентов и ещё оставить по пуле на каждого директора.
Слова Тайлера вылетали из моих уст. А я был таким милым парнем.
Я просто смотрю на своего шефа. У моего шефа голубые-голубые, васильково-голубые глаза.
'У полуавтоматического карабина 'J & R 68' тоже тридцатизарядный магазин, и он весит всего семь фунтов'.
Мой шеф просто смотрит на меня.
Это страшно, рассказываю я. Наверное, это кто-то, кого он знает долгие годы. Наверное, этот парень всё про него знает, где он живёт, где работает его жена и какой дорогой его дети ходят в школу.
Это чудовищно, и вместе с тем очень, очень скучно.
И на кой чёрт Тайлеру понадобилось десять копий правил бойцовского клуба?
О чём я совсем не обязан был говорить, это о том, что я знаю о кожаных салонах, провоцирующих выкидыши. Я знаю о бракованных тормозных огнях, которые выглядят достаточно прилично, чтобы спихнуть изделие торговому агенту, но отказывают через две тысячи миль.
Я знаю о реостате системы кондиционирования, который нагревается так сильно, что воспламеняет дорожные карты у вас в бардачке. Я знаю, сколько людей сгорело заживо из-за вспышки в топливном инжекторе. Я видел, как людям отрезали ноги по колено, когда турбонасос взрывался и пробивался сквозь противопожарную перегородку внутрь пассажирского салона. Я выезжал в поля, где видел дотла сгоревшие автомобили, и видел отчёты, где в графе 'ПРИЧИНА АВАРИИ' значилось 'неизвестна'.
'Нет, - говорю я, - это не моя бумажка'. Я беру бумажку двумя пальцами и вырываю её из его рук. Краешек бумаги должно быть распорол ему большой палец, потому что его рука сразу взлетела ко рту, и он начал усиленно сосать с широко открытыми глазами. Я скатываю бумажку в шарик и швыряю её в мусорную корзину возле моего стола.
'Может быть, - говорю я, - вам не стоит тащить ко мне весь мусор, который вы подбираете'.
Воскресный вечер, я иду на 'Вернувшихся Мужчин Вместе', и подвал Троицкой Епископальной практически пуст. Только Большой Боб, и я пришёл еле волоча ноги, с каждой мышцей скрученной и раскрученной, но мое сердце всё ещё стучит, и мысли проносятся в голове маленьким торнадо. Это бессонница. Целую ночь твои мысли носятся в воздухе.
Всю ночь напролёт ты задаёшь себе вопрос: 'Я уже заснул?', 'Я вообще спал?'
Хвала богам, руки Большого Боба вытягиваются из рукавов его футболки, набитой мускулами и такой твёрдой на вид. Большой Боб улыбается, он очень рад меня видеть.
Он думал, что я умер.
'Да, - говорю я, - я тоже'.
- Что ж, - говорит Большой Боб, - у меня хорошие новости.
'Где все?'
- Это и есть хорошие новости, - говорит Большой Боб, - группу распустили. Я пришел сюда просто на случай, если заглянет кто-нибудь, кто не знает.
Я падаю с закрытыми глазами на один из мягких сборных диванов.
- Хорошие новости в том, - говорит Большой Боб, - что есть новая группа, но первое правило этой группы - я не должен о ней говорить.
О-о.
Большой Боб говорит:
- И второе правило этой группы - я не должен о ней говорить.
О-о, твою мать. Я открываю глаза.
Блядь!
- Эта группа называется бойцовский клуб, - говорит Большой Боб, - и она собирается ночью каждую пятницу в заколоченном гараже за городом. В четверг ночью есть другой бойцовский клуб, который собирается в гараже ещё ближе.
Я не слышал ни об одном из этих мест.
- Первое правило бойцовского клуба, - говорит Большой Боб, - ты не говоришь о бойцовском клубе.
Среда, четверг и ночь пятницы Тайлер - киномеханик. Я видел квитанцию его зарплаты на прошлой неделе.
- Второе правило бойцовского клуба, - говорит Большой Боб, - ты не говоришь о бойцовском клубе.
В субботу ночью Тайлер ходит в бойцовский клуб вместе со мной.
- Только два человека на один бой.
В воскресенье утром мы приходим домой избитые и спим до полудня.
- Только один бой в одно время, - говорит Большой Боб.
В воскресенье и в понедельник вечером Тайлер обслуживает столики.
- Ты дерёшься без рубашек и обуви.
Во вторник вечером Тайлер дома, делает мыло, заворачивает его в обёрточную бумагу и отправляет заказчику. 'Пейпер Стрит Соуп Кампани'.
- Бой, - говорит Большой Боб, - будет продолжаться столько, сколько нужно. Это правила, которые придумал парень, придумавший бойцовский клуб.
Большой Боб спрашивает:
- Ты его знаешь?
- Я сам никогда не видел его, - говорит Большой Боб, - но знаю, что его зовут Тайлер Дарден.
Пейпер Стрит Соуп Кампани.
Знаю ли я его.
'Я нь знаю', - говорю я.
Может быть.
13.
Когда я пришёл в 'Регент Отель', Марла была в вестибюле, одетая в купальный халат. Марла позвонила мне на работу и поинтересовалась, не мог бы я отменить тренажёрный зал и библиотеку, или прачечную, или что там у меня запланировано после работы, и вместо этого приехать
