вызвало бы множество внутренних трудностей и заставило бы ввести иерархию, иначе говоря, вертикальный порядок, в то время как Спиноза стремился к горизонтальному порядку, т. е. к полному равноправию атрибутов.
Не возвеличивая мышление, можно возвысить земное и 'обожествить' его. В самом деле, если протяжение является атрибутом Бога, то протяженная реальность имеет божественную природу. Сказать: 'Протяженность есть атрибут Бога', равноценно 'Бог есть протяженность'.
Это вовсе не означает, что Бог телесен (как, утверждал Гоббс), а только лишь, что Он 'протяжен': в самом деле, тело не атрибут, а конечный модус пространственности как атрибута, модус, который возвышает мир и помещает его в новую теоретическую позицию, потому что отнюдь не будучи чем-то, противопоставляемым Богу, он структурно прикреплён к Божественному атрибуту.
Понятие о модусах.
Кроме 'субстанций' и 'атрибутов' в философской системе Спинозы существуют 'модусы'. Спиноза дает следующее определение: 'Под 'модусом 'я понимаю состояние субстанции, т. е. нечто, содержащееся в другом, через которое и представляется'. Без субстанции и её атрибутов не было бы 'модусов', а мы не смогли бы их воспринимать. Точнее, следовало бы сказать, что модусы вытекают из атрибутов и представляют собой определения атрибутов.
Однако Спиноза не переходит непосредственно от бесконечных атрибутов к конечным модусам, а вводит бесконечные модусы, которые находятся посередине между атрибутами, бесконечными по своей природе, и конечными модусами.
Бесконечный модус бесконечного атрибута мышления, например 'бесконечный разум' и 'бесконечная воля', бесконечные модусы бесконечного атрибута протяженности - 'движение и состояние покоя' Бесконечным модусом является также мир как совокупность или, по выражению Спинозы - 'лицо вселенной, которое, хотя и меняется в деталях, в целом остается тем же самым'.
Но здесь возникает следующий вопрос, как происходит переход от бесконечного к конечному. Но Спиноза сразу вводит ряд модусов и частных модификаций и просто говорит что одни происходят из других. Одно из суждений 'Этики' специально оговаривает: 'Единичное, чем бы оно ни было, т. е. любая конечная вещь, имеет определённое существование, поэтому не может существовать иначе, чем с помощью другой причины, которая также конечна и определена, и так далее до бесконечности'.
Ответ Спинозы означает следующее: модус, соответствующий природе бесконечного атрибута Бога, также бесконечен, прочее же связано с конечной модификацией и имеет определённое существование. Бесконечное порождает только бесконечное, а конечное порождено конечным.
Однако каким же образом в рамках божественной субстанции бесконечные атрибуты преобразуются в конечные модификации и как рождается конечное, остаётся без объяснения. Для Спинозы всякое определение является отрицанием, и абсолютная субстанция, абсолютно позитивное существо такова, что не подлежит определению, иначе говоря, 'отрицанию'.
Это одна из самых сложных апорий системы Спинозы, с которой связан целый ряд трудностей, но которую необходимо показать для того, чтобы адекватно понять остальную часть системы.
Глава 3 Мир как математическая система
'Этика', Спинозы построена в манере Евклидовых 'Начал', т. е. акцентирует внимание на дефинициях, аксиомах, суждениях, доказательствах, схолиях (пояснениях). Речь идёт о дедуктивно-геометрическом методе, примененном Декартом и высоко ценимом Гоббсом; однако Спиноза придает ему особое значение. Почему он выбрал именно этот метод толкования о высшей реальности, т. е. о предметах, для коих математические методы могут показаться неадекватными и слишком узкими? Этот вопрос, задают себе все комментаторы. При всей своей видимой ясности данный метод часто не раскрывает, а скрывает сокровенные мотивы Спинозы, и кое-кто может отбросить проблему без решения, избавившись от строгой научности, а затем пространно обсуждать её в затяжной дискуссии. Опрометчивое решение, поскольку выбор Спинозы основан не на одной мотивации, а на многих.
Итак, нам ясно, против чего протестовал Спиноза, используя как орудие геометрический метод. Он стремился отвергнуть: а) свойственный многим схоластам абстрактный метод построения силлогизмов; б) правила риторики, присущие эпохе Возрождения; в) чрезмерно многословный (раввинский) метод изложения.
Стиль Декарта и вообще вкус к научным методам XVII в. вдохновлял философа, поэтому Спиноза построил свою систему в виде математической системы. Более того, философ и мир представлял в виде математической системы, и вот почему.
Под Богом Спиноза понимает субстанцию с её бесконечными атрибутами; мир, напротив, состоит из модусов, бесконечных и конечных. Однако одни без других существовать не могут, следовательно, всё неизбежно детерминировано природой Бога, ничто не существует случайно, и мир является необходимым 'следствием' Бога.
Спиноза называет Бога также 'natura naturans' - 'порождающей природой', а мир - 'natura naturata' - 'порожденной природой'; 'порождающая природа ' - это причина, а 'порожденная природа' - следствие этой причины, которое, однако содержит причину внутри себя. Можно сказать, что причина имманентна по отношению к объекту, так же как и объект, в свою очередь, имманентен по отношению к своей причине, по принципу 'все - в Боге'.
Но вот точное пояснение Спинозы по данной теме: под 'natura naturans' нам должно понимать то, что существует само в себе и представляется само через себя, иными словами, такие атрибуты субстанции, которые выражают вечную и бесконечную сущность, Бога, поскольку Он рассматривается как свободная причина (свободная в том смысле, что зависит только от собственной природы). 'Под 'natura naturata' я понимаю всё, что следует из необходимости природы Бога, либо любого из Его атрибутов, как находящееся в Боге и без Бога неспособное ни существовать, ни быть воспринятым'.
Сейчас мы можем понять, почему Спиноза не приписывал Богу разум, волю, любовь. Бог есть субстанция, в то время как разум, воля и любовь являются 'модусами ' абсолютного мышления (представляющего собой атрибут). Поэтому как бы ни понимались 'модусы' - 'бесконечные' или 'конечные' - они принадлежат к natura naturata, к миру. Следовательно, нельзя сказать, что Бог задумал сотворение мира разумом, что Он желал его создания в результате свободного выбора или сотворил его из любви, ибо все это 'апостериорно' (из опыта, на основании опыта) Богу и от Него происходит. И приписывать эти свойства Богу означало бы путать порождающую природу с порожденной.
Когда говорят об известном высказывании Спинозы: 'Deus sive natura' (Бог, или природа), следует понимать: 'Deus sive Natura naturans' (Бог, или творящая природа). 'Natura naturans' не трансцендентная (нечто, превосходящее всякое бытие), а имманентная причина, и поскольку ничего вне Бога не существует, так как все находится в Нём, то концепцию Спинозы, без всякого сомнения, можно назвать 'пантеистической'.
Античная концепция идеального мира приобретает у Спинозы новое и необычное значение, единственное в своем роде. Действительно, 'идеи' и 'соответствующие вещи' не связаны между собой отношениями типа 'образец-копия' и 'причина-следствие'. Бог не создает вещи по образцу собственных идей, вовсе не творит мир в традиционном значении, - мир истекает из Него. С другой стороны, наши идеи не являются результатом воздействия тел.
Тем не менее, метод и способы, применяемые Спинозой в 'Этике', нельзя считать чем-то формальным, напротив, связи, объясняющие реальность, как её понимает Спиноза, являются выражением некой абсолютной рациональной необходимости. Будь то Бог (или субстанция), либо треугольник, все рассматривается с такой же точностью, с какой решаются теоремы: они 'действуют' строго по правилам, иначе быть не может. Следовательно, если все, включая Бога, гипотетически можно 'доказать' с такой же абсолютной строгостью, то евклидов метод оказывается наиболее адекватным.
Кроме того, метод дает преимущество неэмоционального толкования предмета, обеспечивая беспристрастную объективность, свободную от иррациональных и алогичных искажений, что в большой степени благоприятствовало воплощению идеала: увидеть самому и заставить других видеть то, что выше страстей, смеха и слез, в свете чистого разума. Этот идеал точно выражен в следующей максиме: 'Nec riderе, пес lugere, neque detestari, sed intelligerе' ('He смеяться, не плакать и не отворачиваться, но понимать').
Глава 4. Антропология Спинозы
Учение о человеке или антропология не случайно приобретает в философии Спинозы центральное значение. Особое положение философского учения о человеке XVII в. объясняется несомненной приверженностью великих мыслителей той эпохи
