Поэтому она подняла голову и быстро проговорила:
– Я была в отеле «Эйсгарт Армз» в гостях у своей подруги Энни Эйсгарт.
Детективы обменялись многозначительными взглядами, и Маллой сказал:
– Я уже опросил персонал, находившийся на дежурстве в гостинице. Среди них нашлись люди, которые показали, что мисс Эйсгарт находилась среди постояльцев большую часть вечера – сначала в гостиных, а затем в обеденном зале. Мисс Эйсгарт освободилась очень поздно и обедала, по заявлению слуг, в полном одиночестве. Еще позже ее видели в холле – она разговаривала с гостями.
Маллой смерил Фрэнси ледяным взглядом, потом поднялся во весь рост и негромко сказал:
– Боюсь, мадам, что мне придется исполнить свой долг и арестовать вас по подозрению в убийстве вашего брата Гор-мена Ллойда Хэррисона-младшего.
Фрэнси показалось, что она участвует в каком-то чудовищном спектакле.
– Это ложь, – прошептала она побелевшими губами. – Я не убивала Гарри. Я сказала вам неправду, что была в отеле «Эйсгарт», но я боялась, что вы не поверите мне, если я скажу, что весь вечер провела дома. Тем не менее я утверждаю, что ваше обвинение абсурдно.
– Прошу вас, мадам, надеть пальто и проследовать за нами в полицейский участок, где мы сможем побеседовать обо всем подробнее. – Инспектор дал знак Стиглицу. – Отведите мисс Хэррисон наверх – пусть она захватит необходимые вещи.
Очень медленно Фрэнси поднялась в спальню, совершенно выбитая происшедшим из колеи. Она надела темно-синее пальто и шляпку, опустила на лицо маленькую вуалетку и направилась обратно к двери. За ней неотступно следовал Стиглиц, который провел ее через холл мимо испуганных горничных и кухарки. Ао Фонг заметил слезы, стоявшие в глазах Фрэнси, и прокричал ей вслед:
– Я расскажу обо всем мисс Эйсгарт, госпожа. Я сейчас же ей позвоню. Она всегда знает, что делать.
Детектив-сержант Маллой отворил входную дверь, и Фрэнси вышла из дома прямо под слепящие вспышки фотоаппаратов – у подъезда уже в большом количестве толклись репортеры и фотографы. Невидящими глазами она смотрела вокруг себя, не зная, что делать дальше. Подоспевшие детективы, придерживая Фрэнси под руки, помогли ей забраться в полицейский автомобиль, который повез ее в неизвестность.
Бак выехал из отеля в четверг ранним утром. Он находился в Стэндфордском университете, где проводил очередную встречу со студентами и избирателями, когда до него дошло известие о пожаре в доме Гарри Хэррисона. Новость о смерти Гарри нагнала его в Сакраменто. Несколько позже поступили сведения о том, что Гарри Хэррисон убит.
Поздно вечером в пятницу Вингейт вернулся в Сан-Франциско. В субботу, как можно раньше, он собирался обратно в Вашингтон – никаких причин задерживать свой отъезд он не видел – работа была сделана. Он провел чрезвычайно трудный день, выступая в больших и маленьких городах с речами. Он пожал сотни рук представителям городских властей и «простым людям». За время поездки он почти ничего не ел и теперь был страшно голоден, но когда он поднялся к себе в номер в отеле «Эйсгарт», есть ему расхотелось. Он слишком устал и жаждал одного – принять душ и лечь спать.
– Это ты, дорогой? – послышался голос Марианны, и Бак привычно задал себе вопрос, кто же, черт возьми, это мог быть, кроме него? Наконец, появилась и Марианна собственной персоной, одетая в элегантное темно-зеленое платье, облегавшее ее как перчатка. Она была тщательно причесана и накрашена и улыбалась мужу ослепительной улыбкой.
– Бедняжка, – сочувственно пропела она, – уверена, что ты с ног валишься от усталости. Позволь, я налью тебе виски.
Она подошла к столу, налила виски в широкий стакан с толстым дном и бросила в него один кубик льда – как он любил. Пока жена готовила напиток, Бак устало опустился в кресло, Марианна же, вручив ему стакан, уселась на диван напротив и, соблазнительно выставив красивые ноги, снова улыбнулась.
– Я думаю, следует заказать ужин в номер, – сказала она, – что-нибудь легкое. Я же вижу, что ты устал и вряд ли согласишься спуститься в ресторан.
– Как тебе будет угодно, – равнодушно произнес Бак, машинально следя за ногой жены, которой она покачивала взад-вперед. – Послушай, а что это приключилось с твоей туфелькой? Похоже, что она сильно потерлась на носке.
Марианна взглянула на свои замшевые черные туфли, и ее лицо порозовело. Вернувшись домой в ту злополучную ночь, она сразу же скинула их и засунула в шкаф, а вот сегодня надела, даже не посмотрев.
– Вот досада, – сказала она, вставая и направляясь в спальню, чтобы переодеться, – туфли, кажется, совсем запылились, да? Придется задать взбучку прислуге…
– Что случилось с Гарри? – спросил он.
– Ты уже знаешь? Вот ужас, правда? Бедняга сгорел в собственном доме, а эти дураки полагают, что его убили.
Марианна колебалась, она понимала, что муж еще не знает об аресте Фрэнси, и раздумывала, рассказать ему об этом или нет. Потом Марианна решила, что рассказывать не стоит. Прежде всего, они должны были уехать на следующее утро, а Бак слишком устал, чтобы включать радио и дожидаться последних новостей. Если она будет вести себя с умом и постарается спрятать от него газеты, то, возможно, удача улыбнется ей и он узнает об этом не раньше, чем они приедут в Вашингтон.
– Мне думается, – устало проговорил Бак, вертя в руках стакан, – что Гарри был тем человеком, которого многие были бы не прочь увидеть мертвым.
– Да уж, на похороны мы не останемся, – коротко бросила Марианна. – Мне, разумеется, жаль Гарри, но пора возвращаться к детям – мы слишком долго их не видели.
Бак удивленно взглянул на жену – Марианна никогда не беспокоилась о детях и не скучала по ним. Бак допил виски и отправился в ванную, а когда вышел, официант уже вкатывал в номер столик на колесиках, заставленный тарелками. Марианна при виде официанта торопливо ретировалась в свою комнату, торопливо бросив: «Позаботься об ужине, Бак, пожалуйста».
– Рад видеть вас, господин сенатор, – сказал официант, переставляя тарелки с кушаньями на стол и улыбаясь. – Хотя, я думаю, вы весьма расстроены смертью вашего друга мистера Хэррисона.
– Что и говорить, печальная новость, – согласился Бак, подписывая счет.
– Надеюсь, что миссис Вингейт нашла наконец ключи, сэр, – с сочувствием в голосе продолжал словоохотливый официант. – Клянусь, я обшарил весь коридор и осмотрел дюйм за дюймом полы в лифте в ту ночь, но так их и не нашел – словно они сквозь землю провалились.
– Какие ключи?
– Да ключи миссис Вингейт. В среду поздно вечером, когда она вернулась, она обратилась ко мне и сказала, что потеряла ключи от номера. Но вы, пожалуйста, скажите ей, чтобы она не волновалась. У мисс Эйсгарт полно запасных – ведь такие вещи случаются довольно часто, правда?
– Да, да, разумеется, – ответил Бак, думая про себя, куда это ходила Марианна поздно вечером в среду.
Он дал официанту щедрые чаевые, распрощался с ним и, налив себе новую порцию виски, принялся мрачно смотреть в окно, размышляя о том, дома Фрэнси или нет и что она думает о гибели брата. Бак знал, какие чувства питают они друг к другу. Он уже начал подумывать о том, чтобы позвонить Энни и
