костяшки пальцев на правой руке Реджи сбиты, позже нужно будет как следует обработать и продезинфицировать ссадины.
Сейчас, однако, куда важнее было позаботиться о лечении ран душевных, которые, по всей видимости, причиняли Реджи серьезные страдания. Поставив поднос рядом с ним и устроившись в кресле напротив, она принялась накладывать себе на тарелку еду. Элис сильно проголодалась, и плотный ужин пришелся бы ей очень кстати.
- Говорят, вы целые сутки ничего не ели, - заметила она между делом. Вам обязательно надо перекусить. Мне сказали, что жареный цыпленок и маринованные грибы сегодня вкусны, как никогда.
Дэвенпорт медленно наполнил свою тарелку и тоже принялся за еду. Элис время от времени подливала ему и себе чаю. Когда она уже доедала пудинг, Дэвенпорт неожиданно спросил:
- Скажите, много я натворил такого, за что мне следует просить прощения?
- А вы не помните, что случилось вчера ночью?
- Нет, но Мак намекнул мне, будто по отношению к вам я вел себя очень нехорошо.
Элис задумалась. При виде изможденного лица Реджи гнев, целый день кипевший у нее в груди, заметно поутих. Она понимала, что ему тоже пришлось несладко. Более того, интуиция подсказывала ей: в его душе за минувший день совершилась какая-то серьезная работа.
- Вы были пьяны и жаждали любви, - сказала она наконец, решив не скрывать от Дэвенпорта правду, но в то же время выразить ее как можно мягче.
- In vino veritas, - пробормотал Реджи. - Этого я и боялся. Скажите, я.., я не сделал вам ничего плохого?
- Вы были близки к этому, - призналась Элис. - Когда я отвергла ваши домогательства, вы загнали меня в угол между книжными шкафами, и мне пришлось защищаться, швыряя в вас книгами.
- Черт побери. - Реджи закрыл рукой лицо. - Слава Богу, что вы храбрая женщина и умеете за себя постоять. Я чувствую себя виноватым. - Он тяжело вздохнул. - Похоже, мне придется извиняться перед вами всю оставшуюся жизнь, Элли. Я очень сожалею о случившемся, поверьте мне.
- Думаю, мы почти квиты, - задумчиво проговорила Элис. - Вам тоже пришлось несладко, когда вам в живот угодил том пьес французских авторов.
Дэвенпорт поднял голову, и Элис заметила на его губах слабую улыбку.
- От избытка французских пьес у кого угодно может разболеться живот.
Элис обрадовалась, поняв, что Реджи повеселел.
- Признайтесь, вы разыскали эту книжицу и оставили на столе, намекая на то, что мне следует ее прочесть? - протянул он Элис брошюру доктора Раша.
Название на обложке - 'Воздействие горячительных напитков на человека' - почему-то показалось ей знакомым. Элис на секунду задумалась.
- Кажется, она упала с полки, когда я хватала книги, чтобы запустить в вас. Видимо, Мак нашел ее, когда прибирал здесь. Эта брошюрка, похоже, оказалась тут весьма кстати.
- Ее написал американский врач. Он утверждает, что пьянство - это болезнь.
Мысль показалась Элис интересной.
- Как вы могли заметить, несколько недель я не пил.
Думал, сумею взять себя в руки и изменить свою жизнь. - Реджи вздохнул. - Вчера ночью мне стало ясно: так у меня ничего не выйдет. Короче говоря, я пришел к выводу, что нужно совсем отказаться от спиртного.
- Боюсь, это будет нелегко, - сказала Элис. Она понимала, что ее замечание не совсем уместно, но что тут еще скажешь.
- Я и не думаю, что это просто. Однако я не вижу иного выхода, сказал Реджи таким ровным, безмятежным тоном, словно речь шла о погоде, а не о важнейшем решении, которое, по всей видимости, далось ему нелегко.
- Если я могу вам чем-нибудь помочь... - начала было Элис.
- Благодарю вас, - перебил ее Реджи. - В таких вещах вряд ли кто-нибудь может помочь, но все-таки спасибо за предложение.
- Пойдемте в сад, - предложила Элис, поднимаясь. - Вечер сегодня просто чудесный.
- С удовольствием, - согласился Реджи.
Лужайку перед домом только что подстригли, и ноздри щекотал чудесный аромат свежескошенной травы. Заходящее солнце заливало полнеба золотисто-оранжевым пламенем, на фоне которого отчетливо вырисовывались сизые вавилоны облаков. В саду было светлее, чем в библиотеке, и Элис могла теперь разглядеть лицо Реджи. Выражение его было решительным, но спокойным.
Реджи и Элис дошли до озера и, не сговариваясь, одновременно опустились на скамейку. Наблюдая за тем, как угасают краски заката, они молчали, но Элис почему-то казалось, что ее присутствие действует на Дэвенпорта благотворно.
- Уже поздно, у вас сегодня был трудный день. Вам надо хорошенько отдохнуть, - сказал Реджи, когда солнце село.
- Знаете, иногда бывает очень приятно помолчать. Мне редко представляется такая возможность. - Элис встала. - Мне хочется вам кое-что показать - одно из тех маленьких чудес, которые нам дарит жизнь.
Элис повела Дэвенпорта в дальний амбар, где хранилась овечья шерсть. Открыв дверь, Элис взяла скатанное валиком руно и расправила. В сгущавшихся сумерках казалось, что руно светится, словно окутанное легким туманом.
- Видите? Руно еще теплое, живое. А когда солнце сядет, оно станет холодным.
Дэвенпорт взял у нее руно.
- Интересно. Кто бы подумал, что овечья шерсть может покрываться такой своеобразной росой, - не знаю, как еще можно это назвать.
- Это еще не все. Прислушайтесь-ка.
Замерев, Реджи и Элис напряженно вслушивались в вечернюю тишину. К изумлению Реджи, он услышал, что из наполненного шерстью амбара доносится едва различимый звук, чем-то похожий на дыхание. Поймав вопросительный взгляд Дэвенпорта, Элис, слегка смущаясь оттого, что объяснение было слишком прозаичным, сказала:
- Это шуршание будет продолжаться всю ночь. Руно слеживается и принимает новую форму. Можно сказать, что оно, как и человек, приспосабливается к новым условиям.
Напряженное выражение лица Реджи смягчилось.
- Жизнь в самом деле полна маленьких чудес, - заметил он. - Спасибо вам за то, что познакомили меня с одним из них.
Глаза их встретились, и они почувствовали ту необъяснимую духовную близость, которую им уже доводилось испытывать прежде. Именно в этот момент Элис приняла решение не торопиться с переездом из дома Реджинальда Дэвенпорта - по крайней мере до тех пор, пока он будет придерживаться трезвого образа жизни. Было ясно, что ему может потребоваться помощь и поддержка.
Реджи положил руно на место, и они с Элис направились к дому. Неожиданно из темноты, радостно помахивая хвостом, вынырнула Немезида и, встав на задние лапы, положила передние на грудь Реджи, требуя, чтобы он ее приласкал. Дэвенпорт потрепал ее за уши, отчего собака пришла в неистовый восторг.
- Ты где была, глупая псина? - Реджи опасливо покосился на Элис. - А с ней я ничего такого не сделал вчера ночью?
- Вы пнули ее ногой, - неохотно ответила Элис. - Но ей было не очень больно. Просто она удивилась.
Реджи поморщился и сбросил передние лапы собаки на землю.
- Порядочный человек никогда не станет пинать свою собаку, пробормотал он.
- Не переживайте так. По-моему, совершенно очевидно, что она вас простила.
- Если бы так просто можно было стряхнуть с себя груз всех своих грехов и преступлений... - Помолчав немного, Реджи снова заговорил хриплым, измученным голосом, в котором чувствовалось отчаяние человека, заранее смирившегося со своим поражением:
