взглядом капитана она не решилась на это.
- Твои неожиданные вспышки злости всегда расстраивают меня, - сказала она, чувствуя себя очень неуютно. - Когда я была маленькой, я так пугалась, что мне становилось дурно. Мне всегда казалось, что наступил конец света.
У сэра Энтони перехватило дыхание.
- Прости, Ребекка, я этого не знал. Твоя мать... - Он резко оборвал себя на полуслове.
Ее мать никогда не обращала внимания на такие взрывы, так как в любую минуту могла взорваться сама. Когда родители ссорились и кричали друг на друга, Ребекка пугалась и забивалась под кровать.
Все замолчали, и Ребекка, для которой эта тишина стала невыносимой, постаралась скорее нарушить ее:
- У моего отца не все ладится в этой картине, капитан Уилдинг, и ему хотелось посоветоваться с вами. Это последнее полотно из серии 'Ватерлоо'. Художнику позировал лично герцог Веллингтон.
Капитан взглянул на полотно. Ребекка, наблюдавшая за ним, увидела, как сузились его глаза и натянулась кожа на скулах. Напрасно она считала его холодным и бесстрастным - ничто человеческое ему не чуждо. Она хотела бы научиться угадывать чувства капитана по выражению его лица.
- Веллингтон отдает приказ, - в раздумье произнес Уилдинг. - От этих воспоминаний у меня мороз по коже.
- Вам когда-нибудь приходилось видеть, как он дает сигнал к атаке?
- Да. Правда, я находился не в такой близости к нему. - Капитан снова пристально посмотрел на картину. - Сэр Энтони, вы хотите, чтобы этот образ был классическим, и поэтому идеализируете героя, или вам бы хотелось приблизить его к обстановке сражения, а картине придать больше естественности?
Сэр Энтони несколько раз порывался ответить, но, видимо, не мог собраться с мыслями.
- Герцог - великий человек, и мне хотелось бы, чтобы зрители это чувствовали, - ответил он наконец. - Я бы желал, чтобы он врезался им в память и запомнился на всю жизнь. Даже по прошествии столетий люди должны говорить о Веллингтоне в изображении Ситона.
- Возможно, ваше толкование образа слишком классическое, а потому в нем не чувствуется мощи. Герцог на коне выписан так тщательно, как будто он гарцует на параде. Ватерлоо - это великое сражение. После целого дня непрерывных атак солдаты и их лошади были так измучены, что падали на землю. Их тела были покрыты грязью, потом, часто кровью; лица были черными от пороха. Даже с того расстояния, где я находился, можно было заметить напряженность и усталость на лице герцога.
- Как же мне достичь правдивости в выражении его лица?
Прежде чем ответить, Уилдинг задумался.
- Солнце клонилось к закату, и когда герцог взмахнул треуголкой, предвечерние лучи осветили его лицо. Я не могу вам точно сказать, как передать выражение лица великого полководца, но вы должны иметь в виду, что многие годы он провел в сражениях. В Испании он столкнулся с превосходящими силами противника. Путь к победе был долгим, он терял лучших друзей, часто становился свидетелем их гибели, и это ожесточило его. Мне кажется, эта ожесточенность должна найти отражение в выражении лица великого Веллингтона.
- Теперь я понимаю, какой промах совершил, изобразив герцога таким, каким он позировал мне, - задумчиво произнес сэр Энтони. - Попытаюсь изобразить его именно в пекле боя. У вас есть еще какие- нибудь замечания? спросил он, бросив на капитана осторожный взгляд.
Уилдинг снова посмотрел на полотно.
- Лица солдат светятся весельем, как на майском празднике. В этом ваша ошибка. Шел тяжелый бой, и поле было затянуто пороховым дымом; сквозь пелену не удавалось ничего разглядеть дальше вытянутой руки.
Прищурившись, сэр Энтони посмотрел на картину.
- Чтобы достичь такого результата, я использую прозрачную серую глазурь. И все же главное - это сам Веллингтон. Ожесточенность. Я сумею отразить ее.
- Какие еще картины входят в серию 'Ватерлоо', кроме этой и 'Атаки в конном строю'? - спросил капитан Ребекку.
Она взяла папку и вынула из нее два рисунка.
- Законченные картины находятся в другом месте, но вы можете посмотреть эскизы: это их точные копии. На первом изображены войска союзников, растянувшиеся до самого горизонта.
Уилдинг подошел к Ребекке и посмотрел на эскиз через ее плечо. Она ощутила тепло его тела, и это неожиданно взволновало ее. Человек за ее спиной прошел через пекло войн на Пиренейском полуострове и при Ватерлоо и остался жив. Возможно, как и герцог Веллингтон, он ожесточился.
- Где были ваши позиции? - спросила Ребекка.
- Примерно здесь, слева от центра. Наша стрелковая цепь располагалась в песчаном карьере.
- Мне кажется, на этой картине большое значение имеют эти двое, стоящие на переднем плане, - юноша и седоусый сержант, которые держат полковое знамя, - сказала Ребекка, указывая на эскиз.
Уилдинг внимательно посмотрел на лица мужчин. Над войском развевался на ветру 'Юнион Джек' <Государственный флаг Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии.>, бросая вызов французской армии, стоявшей сплоченными рядами по другую сторону долины.
- Выражение их лиц правдиво отражает солдатские чувства в такие тяжелые дни, - заметил Кеннет. - Юноша, вступающий в свой первый бой, думает о том, достанет ли у него мужества, чтобы выдержать первое испытание. Закаленный же в боях ветеран, не раз смотревший смерти в лицо, перед боем размышляет о том, повезет ли ему на этот раз. Зритель невольно задумается об участи этих бойцов.
По голосу капитана Ребекка поняла, что в разные времена своей военной службы ему приходилось быть и тем и другим. Юношей он нашел в себе мужество броситься в бой и выжить, а уже будучи опытным офицером, он был удачлив в бою, и это закалило его и придало уверенности в себе. Таким он и был теперь. Уилдинг разительно отличался от всех знакомых ей мужчин, и это отличие завораживало ее. Ребекке захотелось прикоснуться к нему, впитать в себя его мужество и уверенность.
Ребекка достала из папки второй эскиз.
- Здесь отец изобразил защиту одного из замков, - произнесла она пересохшими губами. - Это была жестокая битва: немногочисленная армия союзнических войск противостояла французской армии, вдвое превосходившей их по численности. Отец изобразил сцену, когда французам удалось прорваться внутрь замка и его защитники яростно сражались за каждый фут. Ему хотелось изобразить сцену рукопашного боя.
- Здесь лица солдат изображены верно; именно такие лица мне приходилось видеть в бою. Эта картина будет прекрасным дополнением к 'Конной атаке'.
- Как по-вашему, эта серия будет достойным отражением битвы при Ватерлоо? - спросил сэр Энтони, заглядывая в эскиз.
К облегчению Ребекки, капитан наконец отошел от нее.
- Четыре картины не в состоянии полностью отразить кровавую битву, ответил Уилдинг.
- В вашем голосе слышится разочарование, - сказал художник. - Я изобразил начало сражения, его конец, пехоту и кавалерию. Какие еще сцены могут быть включены в эту серию?
- На вашем месте я бы написал еще две картины, - поспешил ответить Уилдинг. - Первая - сцена обмена рукопожатиями Веллингтона с принцем Блюхером, когда английские и прусские войска встретились близ Ла-Бель-Альянс. В этой войне союзниками Англии выступили многие народы, объединившиеся против общего врага. Если бы тогда при Ватерлоо не подоспела прусская армия, поражение было бы неминуемым.
- Гм, интересное предложение, - заметил сэр Энтони. - А что еще?
- Покажите цену победы, - сказал капитан. - Измученные, раненые солдаты спят вповалку вокруг сломанных орудий, здесь же лежат мертвые. Все смешалось: смерть и жизнь, и над всем этим - темное, во вспышках огня небо.
Наступило долгое молчание.
- Вы все так живо описываете, капитан, - вымолвила наконец Ребекка, что у меня перед глазами так и стоят эти сцены.
- У него есть чутье художника, - добавил сэр Энтони. - Я подумаю над вашими предложениями. Надо
