уже не обойтись. Так?
Лейно глотнул — у него слезы наворачивались на глаза — и кивнул.
— Ну что ж, большего ни я, ни она, оставаясь в разумных пределах, попросить не можем, — проговорил Бродерсен. — Но ради тебя самого, и ради нас, я прошу тебя об одолжении. Просто об одолжении, понимаешь?
Пальцы Лейно впились в колени.
— Если ты можешь, — продолжал Бродерсен, — не держись с ней сухо и официально. Помни, Лиз так себя не ведет. Прояви чуточку дружелюбия. Кейтлин было бы приятно видеть тебя среди своих друзей. И мне бы хотелось, чтобы вы подружились. В конце концов, я уже тебе сказал: мы не любовники, а деловые партнеры. Я пытаюсь думать на годы вперед. — Он улыбнулся. — Предоставь ей шанс, и она порадует тебя своим обществом. Например, ты ценишь баллады. Так вот: она знает много их.
— Не сомневаюсь, что это так, — отвечал Лейно.
— Проверь сам, — предложил Бродерсен. — У тебя будет много времени, даже после того, как мы начнем военные учения. Девяносто процентов наших занятий будет составлять ожидание. И Кейтлин поможет скрасить эти часы с радостью.
Потом, оставшись в одиночестве, он размышлял за трубкой и глотком шотландского виски, который позволил себе: «Итак, мы сделали еще один обезьяний компромисс, который может продлиться какое-то время. Чтобы наше предприятие — забудем о повседневной жизни — могло продолжаться. Интересно, неужели Иным тоже приходится поступать подобным образом?»
Глава 15
Наметанным глазом можно уже видеть Т-машину блестящей крохотной искоркой среди звезд, поскольку «Чинук» развернулся и приближался к Воротам кормой. Но Сюзанна Гранвиль установила экран на сканирование Феба. Ослабленный оптикой до яркости луны, так чтобы можно было видеть короны и зодиакальный свет, естественное фиолетовое свечение, перламутровый диск тем не менее гасил большую часть далеких звезд.
— По крайней мере знакомый вид, — объяснила она Кейтлин, — Ворота мне не знакомы. Я никогда не проводила корабль через них, только на имитаторах. Видишь ли, мы… предполагали — да, провести несколько переходов до Солнца и обратно, прежде чем попробовать что-нибудь новое.
— А нужно ли это было? — спросила Кейтлин. — Мне рассказывали, что переход происходит точно — не в плясовом ритме, и даже не в ритме парадного марша, — но как шахматные фигурки перепрыгивают с квадрата на квадрат, и любой автопилот может провести нужным курсом корабль.
— Это верно, и на деле почти всегда корабль ведет автопилот. Но допустимые вариации невелики. Только выйди за грань допуска, и мы попадем в другие Ворота. Один только Господь может сказать, где мы тогда окажемся, а я не верю в него. Нетрудно угодить и куда-нибудь в межзвездное пространство, где рядом не будет Т-машины, и тогда останется болтаться в вакууме до самой смерти. Во всяком случае ни один зонд, посланный нами от Солнца, пока не вернулся. — Сюзанна чуть поежилась. — Важно, чтобы линкер контролировал процесс перехода, готовый гибко включиться в управление, если случится непредвиденное… Чай готов. Чего тебе долить? — Пожалуйста, молока, ой, прости, я забыла, что у нас нет свежего. Выпьем простого чая и спасибо тебе. — Кейтлин позволила хозяйке каюты разлить напиток в корабельную посуду. Ее зеленые глаза блуждали.
Но смотреть было не на что, если не считать прежнего величия на экране. Как и все, Сюзанна в спешке грузилась на борт; если не считать кабинета капитанской каюты, оба помещения отличались лишь цветом; эта комната была окрашена в бело-розовые тона. Никакой разницы, если не считать аромата чайника и чашек.
Если бы Сюзанна делила ее с кем-нибудь — подобная возможность была учтена, — каюта сделалась бы жилой. Но компьютерщица предпочитала жить в одиночестве. Невысокая, худая, сутулая, длиннорукая… этакий лягушонок; черные жидкие волосы завязаны на затылке в конский хвост, на взгляд старше своих двадцати восьми земных лет. Красивый голос и модное кимоно не помогли улучшить положение. Приходилось сосредотачиваться на ее глазах, действительно прекрасных: больших с густыми ресницами, блестящих и карих.
— Я бы предложила тебе лучший чай, будь у меня выбор, — извинилась она. — Я достаточно хорошая повариха, чтобы оценить то, что ты умеешь сотворить из стандартного набора продуктов. Возможно, когда у меня найдется свободное время, я сумею тебе помочь.
— Ох, да что ты, обслужить столько человек не работа, — проговорила Кейтлин. — Но если ты хочешь отвлечься, буду рада твоему обществу.
— Я думала, что мы познакомимся поближе, — застенчиво предложила Сюзанна, садясь в кресло напротив гостьи. — Это путешествие может сделаться опасным, или долгим.
— Или и тем и другим. Кроме нас других женщин на борту нет. Но ты можешь рассказать мне об остальных членах экипажа. Случилось так, что я знаю здесь только Сергея Зарубаева, с другими же могла только обменяться приветствиями или техническими вопросами. Дэн чересчур уж старается держать меня при деле.
Сюзанна покраснела:
— Он лучше всех понимает людей. Есть у него такая способность. А я… я не слишком понимаю их.
— Но ты можешь помочь мне хотя бы взглядом со стороны. И пока нам удается остаться вдвоем, то на пояснения времени уже не остается.
Улыбка Кейтлин померкла, когда Сюзанна покраснела еще больше и с шумом прихлебнула чай. Потянувшись, она похлопала хозяйку по колену.
— Прости мой язык, я чуточку бесстыдна, но это от счастья.
— Значит, вы любите друг друга? — Слова эти были едва слышны. — Ага. Певчие птички, розы и столетнее виски. Но не опасайся за его брак: я никогда не поставлю его под угрозу, потому что он любит свою жену — весьма милую даму — и она его тоже.
Сюзанна поглядела в сторону Солнца, потом на Кейтлин:
— А как вы познакомились?
— Боги устроили наше знакомство через Лиз. Вне сомнения, ты знаешь, что она принимает участие в театре «Аполлон», организует, подыскивает средства, приглаживает взъерошенные перышки… в особенности перышки! Ну, я однажды выступала на той сцене, сыграла небольшую роль и спела несколько песен. Потом Лиз устроила вечеринку у себя дома… ты случайно не была на том представлении?
Сюзанна покачала головой:
— Я не часто выхожу из дома. Кейтлин смягчила тон.
— Да, говорят, что линкеры живут интересами более возвышенными, чем простые люди.
— Нет, просто другими, да и то пока мы подключены; отсоединенными мы делаемся такими, как и все остальные. — Сюзанна подняла ладонь и встретила ровный взгляд собеседницы. — Конечно, сказываются годы упорных занятий, работа lui-meme влияет. Нас часто называют глубокими интравертами, и это предельно верно. Эта профессия привлекает к себе подобных людей. — Сюзанна попробовала усмехнуться. — Бывают и исключения: среди нас попадаются и нормальные, но их немного.
— Я бы не стала считать вас ненормальными, — заверила ее Кейтлин. — Ты, например, быть может, чуточку застенчива, в чем есть некоторое очарование, для такой бывалой девицы, как я. И твой английский акцент радует мое ухо. Ты родом с юга Франции?
— Не я, а мои родители. Я родилась уже в Эополисе. Ты знаешь La Quincaillerie, большой магазин приборов на Тенари-авеню? Он принадлежит им. Я была единственным ребенком, совершенно не общительным, все близкие друзья, естественно, тоже французы, поэтому… — опустив чашку на ближайший стул, Сюзанна развела руками.
— Дэн говорил о том, что ты родом с Земли?
— Он видел мой curriculum vitae, но откуда ему знать о моем девчачестве, девичестве… опять
