Вовчик с интересом ждал, надеясь на эффектное зрелище.
И не ошибся. Машина благополучно пересекла поле почти до его середины. И тут под ее передними колесами что-то сверкнуло, грохнуло. Машину резко подбросило – дверцы распахнулись, осыпались от удара стекла. И машина, как бы не торопясь задымила.
– Овсянка, сэр! – брезгливо произнес Вовчик. И тут же машинально присел, ожидая подзатыльника.
А на дороге, окаймляющей заминированное поле, тем временем появился дядя Бычков, по прозвищу «вздыхает на ходу». Он был нетрадиционно трезв и потому зол.
Увидев на поле чадящую машину и выбирающихся из нее пассажиров, он заорал во всю глотку:
– Какого хрена вы туда забрались? – И популярно, в резких выражениях, предупредил, что выходить из машины нельзя, кругом мины.
Бандиты замерли. В тех позах, в каких застала их информация Бычка. Начальник охраны Босой – согнувшись в проеме дверцы, одна нога еще в машине, другая зависла над землей; Арнольд, как аист – на одной ноге, другая занесена для шага, который он так и не решился сделать. Двое боевиков, выскочившие первыми, замерли столбами – руки по швам. Водитель же, не покинувший машину, часто, с повизгиванием чихал, задыхаясь от едкого дыма, обволакивающего его закопченное лицо. И при каждом его чихе все вздрагивали. Арнольд тихонько подвывал…
Вовчик закончил свой рассказ. И содержимое котелка тоже.
– Ну и… – Колька даже поперхнулся. – И что дальше?
Вовчик облизал ложку и бросил ее на дно пустого котелка.
– А чай будет? – спросил он. – Что дальше? Ничего. Так и стоят. Я дяде Андрею сообщил. Он саперов вызвал. Обещали – к вечеру приедем.
– Так и стоят? – восхитился Миха.
Вовчик важно кивнул.
– Побежали. – Миха вскочил. – Посмотрим. Ни разу не видел бандитов на минном поле. Достойное, наверное, зрелище. Поучительное.
Ребята помчались к лодкам. Боялись опоздать и гребли так, что весла свистели в воде и гнулись, как камыш под ветром.
Причалили к родному берегу, взбежали на откос, вихрем промчались по селу.
…На краю поля стояли две милицейские машины, сидели по обочинам скучающие милиционеры. Все село, разбившись на группки, судачило, спорило, прикидывало: и что же теперь будет?
– Выстоят, – говорил дядя Серега Бычков. – И не хрена их оттель вызволять. Пущай стоят. Чтоб другим не повадно было. Развелось их…
– А энтот-то, – говорила Митревна, указывая на Арнольда, – сухощавый-то, глядь, ноги меняет. То на одной постоит, то на другой. Совсем сомлеет вскорости.
– Расходитесь, расходитесь, граждане, – в который, видно, раз повторял начальник милиции. – Что вы, бандитов, что ли, не видели!
Солнце уже касалось нижним краешком леса, когда приехали саперы. Осмотрелись, посоветовались с милицией, достали миноискатели и развернутой шеренгой пошли в поле.
Время от времени кто-нибудь из них останавливался и втыкал в землю красный флажок, отмечая опасное место. Что там – мина, неразорвавшийся снаряд или безобидная железяка – неизвестно. Поэтому, когда добрались до машины и стали выводить с поля ее «экипаж», люди вытянулись в длинную цепочку. Шли друг за другом, след в след, а впереди шел боец с миноискателем. И если он останавливался – замирало и все шествие.
Наконец выбрались на край поля. Боевики, едва держась на ногах от усталости и страха, бросали на землю оружие и протягивали руки для наручников.
Потом их повели к машинам.
Арнольда сажали последним.
– Прощайте, дружище, – сказал ему в спину Костик. И чирикнул по-птичьи. Тот вздрогнул, но не обернулся.
Уехала милиция, уехали саперы, разошлись сельчане.
Лучи заходящего солнца скользили над зеленым полем, по которому алыми маками цвели маленькие флажки…
– Ну вот, – сказал Колька, когда собрались на терраске. – Нет больше «Черных орлов», нет банды Арнольда.
– Жаль, – вздохнул Вовчик.
И все вытаращили на него глаза.
– Чего теперь делать будем? – пояснил он. – Скучать?
– Не придется, – сказал Миха вроде как бы в шутку. – Мы создадим у нас в селе детективное агентство.
– И назовем его «Чижики», – засмеялась Галка.
– Офис у нас есть, – Колька, поддерживая товарищей, обвел глазами терраску.
– Колька будет начальником, – сказал Миха. – Галка – секретарем. Или буфетчицей.
– Ага. Кролик обеспечит транспортом.
– Вовчик – гранатами.
– Миха станет главным следопытом.
– Точно, – подхватил Вовчик. – Ищейкой. – И пригнул голову на всякий случай.
– А Костик… – весело начала было Галка и остановилась.
Все повернулись к Костику. Только сейчас они поняли, что Костик-то теперь уедет. И вряд ли приедет снова. У него своя жизнь, у них – своя.
– Тут ехать-то, – пробормотал Миха, – всего ничего. Лодками до Дубровников, а там поезд…
– Зачем же лодками? – через силу улыбнулся Костик. – У нас теперь пароход есть. – Он так и сказал: у нас. – Я его вам оставлю.
– Лучше бы ты сам остался, – хмуро буркнул Колька.
Костик только вздохнул в ответ.
Грустную минуту молчания прервал участковый.
Он рассказал ребятам о том, как проводилась операция, и напомнил, что завтра утром их ждут в горотделе милиции.
– Премии будут вручать? – спросил Вовчик.
– Тебе отец вручит, когда узнает о твоих подвигах, – пообещал Андрей. Но всерьез ругать Вовчика он не мог. Ведь, по сути, этот сообразительный пацан спас не только Костика, но и других ребят. Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы озверевший Арнольд и его обреченные головорезы добрались до села и разыскали «чижиков».
Короче говоря, парень оказался молодцом!
И еще Андрей подумал: такое уж у них село – героическое.
– Дядя Андрей, – спросила Галка, как бы прочитав его мысли, – а деда Ерохина арестуют?
– Не знаю. Во всяком случае, звания ветерана войны его лишат.
– А самого Ероху?
– Он ухитрился удрать. Его разыскивают. За ним ведь еще многое тянется. Несколько краж, ограбления, незаконное хранение огнестрельного оружия. Да и как свидетель по делу Арнольда он нужен следствию – многое знает.
Ребят явно беспокоило что-то еще, но почему-то они не решались задать этот вопрос, только переглядывались.
Андрей почувствовал это, но нажимать не стал: надо будет – расскажут.
