Руслан замолчал, и молчал долго. Потом сказал:
— Но что-то не хочется к нему прибегать…
Голос его звучал — Наташа удивилась — тоскливо, без обычной насмешливости в тоне…
Он прислонился плечом к стене, машинально подкидывая на ладони маленькую алюминиевую коробочку. И снова погрузился в раздумья, совсем, по мнению Наташи, неуместные.
— Надо все-таки обратиться в милицию, — сказала она неуверенно. Руслан, казалось, не слышал.
Когда в замке заскрежетал ключ, Москальцу стало не по себе.
Притащилась-таки сюда, проклятая сучка. А он так надеялся, что все сделает Пасечник. Впрочем, посидев тут, в ав-товской квартире Ростовцева, и поразмыслив, он решил, что самому рук марать все же не стоит.
Времени хватало — сочинил и обкатал в деталях достаточно убедительную историю о случайной встрече с Ростовцевым и о надежном загородном убежище, в котором генеральный директор сейчас пребывает. И куда попросил доставить Наташу…
Достаточно позвонить по дороге Жоре — и пусть тот делает дело, которое ему так нравится… История правдоподобная, должна сработать. Но если не сработает, если сучка что-то заподозрит и насторожится…
На этот случай он положил на тахту пистолет, спрятав под покрывалом.
Оружие так себе — боевая переделка газового «Байкала», оснащенная самодельным громоздким глушителем — полулитровой пластиковой бутылкой из-под «Колы», набитой тряпками. Горлышко было надето на ствол и примотано к нему изолентой. В дне бутылки имелось круглое отверстие.
Смотрелась собственноручно собранная Москальцом конструкция нелепо, но он знал — по меньшей мере один бесшумный выстрел из нее сделать можно. А разбивать головы тяжелыми предметами, как Пасечник, он не был способен. Не мог чисто физически.
Ключ продолжал скрежетать — слишком долго, по мнению Москальца. Не может, дура, справиться с незнакомым замком? А если…
Визит воров-домушников был бы сейчас более чем некстати…
Он пошел к двери, стараясь ступать бесшумно. Наклонился было к глазку — и тут дверь распахнулась. Резко, ударив Москальца по лбу.
Какие-то люди ворвались внутрь, втолкнули его вглубь квартиры, он едва устоял на ногах, как тут же выяснилось — зря, и успел потянуться к тахте, к пистолету — тоже зря, потому что его сразу опрокинули, впечатав лицом в пол…
Через несколько секунд Москалец вновь вернулся с относительно вертикальное положение: полувисел с заломленными назад руками, не видя, кто его держит.
Зато двух других, подошедших спереди, мог разглядеть хорошо.
— Ай-ай-ай, нехорошо, Степан Анатольевич, — укоризненно сказал один из них, высокий, лет пятидесяти, с резкими чертами лица и без единого седого волоска в шевелюре. Несмотря на то, что пришелец обратился к нему по имени-отчеству, Москалец был уверен, что впервые видит этого человека.
Второй пришелец стоял молча, вертел в руках нелепую конструкцию из «Байкала» и бутылки. Костюм на нем сидел несколько мешковато, как непривычная, редко носимая одежда. Выглядел не молоденьким, хотя и помладше первого. И тоже не имел ни единого седого волоска в шевелюре — за полным отсутствием оной — по загорелому голому черепу были разбросаны белые пятна ожогов.
Впрочем, долго разглядывать пришельцев Москальцу не дали.
— Нехорошо, Степан Анатольевич, — повторил первый. — Не по-джентельменски. Вам что было сказано? — сидеть тихо, партизанщиной не заниматься, и ждать, когда все закончится. А вы что? — Пришелец кивнул на «Байкал» — Ай-ай-ай…
На третьем «ай» кулак пришельца дернулся неуловимо для глаза — и тут же оказался где-то глубоко в животе Москальца, по крайней мере так тому показалось. Было больно. Было адски больно, и эту боль не получалось даже выпустить наружу вместе с криком — внутри что-то пережалось, из губ вырывался лишь негромкий хрип.
А пришелец продолжал говорить, так же спокойно и укоризненно, словно ничего сейчас между ними и не лроизошло:
— Придется вам, непослушный вы наш, рассказать нам все освоих грязных делишках. Подробно рассказать, обстоя… (Бац! Кулак па середине фразы врезался в то же место!) …тельно, со всеми подробностями.
Москалец последних слов уже не слышал. Лишь видел, как шевелятся губы — звуки до сознания не доходили…
После часовой обстоятельной беседы Мастер, Мухомор и трое их бойцов вышли из подъезда дома в Автово. Расселись в два джипа. И покатили в сторону Старопанова.
Степан Анатольевич Москалец остался в квартире один… Сидел на кухне, уронив голову на стол. На полу, под правой рукой, валялась нелепая конструкция из лимонадной бутылки и «Байкала». В маленьком пулевом отверстии на виске виднелись опаленные кусочки тряпки.
Конструкция, кстати, несмотря на аляповатый вид, оказалась вполне работоспособной. Выстрел, пробивший голову Москальцу, был практически бесшумным. Как сильный хлопок в ладоши, не громче.
Они вышли из недостроенного коттеджа на улицу. Руслан все еще пребывал в глубокой задумчивости, почти не обращая внимания на слова Наташи.
Призадуматься ему было о чем.
Капсулы, подаренные Руслану в свое время покойным Доктором, содержали штамм-52 (предок 57-го, действовавший почти мгновенно) в ничтожном количестве. Когда разрабатывался этот препарат, не были оставлены идеи о его боевом использовании. Сильно ослабленный вирус, принятый однократно, резко усиливал скорость реакций человека и подстегивал работу всех органов чувств, а по прошествии недолгого времени должен был подавляться иммунными системами организма. Времени, вполне достаточного для проведения, к примеру, молниеносной и успешной атаки.
Это в теории.
На практике в девяносто пяти процентах случаев мутация продолжалась — иногда сразу, но чаще после долгого, порой длящегося годами латентного периода. Второй прием резко снижал вероятность того, что латентный период затянется. Третий — уже без всяких вероятностей — оставлял подопытному лишь несколько месяцев жизни в человеческом обличье…
Позднее, правда, появились антидоты, позволяющие достаточно надолго оттянуть конец — при регулярном их приеме фактически на весь срок человеческой жизни. Но страна к тому времени уже не нуждалась в непобедимых солдатах, и тема заглохла, запасы 52-го были уничтожены. Официально считалось — что все.
Первую капсулу Руслан принял в критической ситуации, не имея другого выбора. И хотя никаких последствий пока не ощущал, знал: где-то внутри дремлет страшный враг, невидимый, ждущий своего часа…
Антидоты у него были — но в весьма малом количестве.
(На самом деле, конечно, не антидоты — поскольку ни 52-й, ни 57-й штаммы токсинами в обычном смысле не являлись. Руслан по привычке именовал «антидотом» сложную смесь антибиотиков…)
В принципе, Руслан понимал, что Мастер может попросту махнуть рукой на бывшего начальника службы безопасности — тот либо сам приползет с повинной, готовый на все ради ампулы антидота, либо…
Ползти с повинной Руслан не собирался. Не из гордости — знал, что вместо ампулы получит пулю.
Выхода не было.
Вернее — был, но представлялся счастливым сплетением маловероятных случайностей…
Во-первых, найти Ростовцева, живого и невредимого. И склонить к добровольному сотрудничеству.
