силам сопротивления грозит поражение. Так, примером применения тактики рикошета может служить принцип «самоопределения народов», использованный демократиями во время второй мировой войны в качестве идеологического средства, а сегодня больно ударивший по всем белым народам и особенно по европейскому престижу и господству.
Когда тайные силы мировой крамолы опасаются, что их деятельность (по крайней мере, ее наиболее заметные результаты) стала слишком явной или если вследствие особого стечения обстоятельств им грозит разоблачение, они прибегают к тактике козла отпущения. Цель этой тактики состоит в том, чтобы попытаться перенести и сосредоточить все внимание противника на тех элементах, которые несут лишь частичную или вторичную ответственность за их промах. В этом случае реакция обрушивается исключительно на эти элементы, становящиеся «козлом отпущения», а тайный фронт через некоторое время возобновляет прежнюю деятельность без опаски, поскольку его противники убеждены, что подлинный враг обнаружен и проблема решена. Чуть раньше, говоря о «Протоколах Сионских мудрецов», мы указывали, что они представляют собой один из возможных случаев применения подобной тактики, учитывая ту роль, которая отводится в них евреям и масонам. Поэтому в этой области следует избегать всякой односторонности и не терять из виду общую картину боевых действий, ведущихся тайным фронтом.
Теперь перейдем к тактике разбавления, являющейся частным аспектом «тактики подделок». Прежде чем рассмотреть на примере способ ее применения, следует отметить следующее: процесс, приведший к современному кризису, имеет глубокие корни и прошел несколько стадий своего развития.[98] На каждой из этих стадий кризис был уже налицо, хотя и в скрытой, непроявленной форме. Теорию «прогресса» можно рассматривать как одну из идей, распространяемых и исподтишка внушаемых тайными силами мировой крамолы с целью отвлечения внимания от истоков нынешнего кризиса и обеспечения дальнейшего беспрепятственного развития процесса, который ведет к цели, скрытой миражом завоеваний технико-индустриальной цивилизации. Однако трагические события последних лет заставили кое-кого частично очнуться от этого гипноза. Многие начали понимать, что ход пресловутого прогресса созвучен ритму шагов, ведущих в пропасть. Поэтому они призвали остановиться, вернуться к истокам, видя в этом единственный способ восстановления нормальной цивилизации. Тогда, чтобы остановить это радикальное действие, тайный фронт применил новые средства. Снова был взят на вооружение лозунг анахронизма и реакционности; затем силы, устремленные к истокам, постарались переориентировать на стадии, когда кризис и болезнь были выражены не столь резко и, следовательно, плохо поддавались распознанию. И ловушка снова сработала. Предводители мировых подрывных сил поняли: серьезная опасность уже позади; осталось лишь немного подождать, чтобы все вернулось на круги своя, к той стадии, на которой процесс был приостановлен. Вдобавок сегодня, в отличие от вчерашнего дня, возможность нового сопротивления почти сведена к нулю.
Можно привести немало исторических примеров применения подобной тактики, которые стали бы хорошим уроком для тех, кто еще не утратил воли к сопротивлению. Прежде всего, не мешало бы пристально рассмотреть определенные черты современного национализма. Известна та революционная, подрывная и антииерархическая роль, которую сыграла демагогическая, коллективистская идея нации по отношению к прежним формам цивилизации и политической европейской организации. Однако для многих из тех, кто сражался против различных интернационалов, — особенно против коммунистического интернационала, — именно идея нации стала отправной точкой. К сожалению, при этом почти никто не позаботился о том, чтобы дать этой идее свое определение, дабы она не стала вновь лишь этапом на пути, ведущем как раз к тому, чему пытались оказать сопротивление.
Здесь достаточно вспомнить сказанное нами ранее о противоречии, существующем между массовым национализмом и национализмом духовным, между национальным государством и государством традиционным (гл. III). В первом случае национализм играет уравнительную и антиаристократическую роль, становясь как бы прелюдией к более широкому уравниванию, конечным итогом которого будет уже не нация, а интернационал. Во втором идея нация может послужить основой для нового подъема, став первой реакцией на интернационалистическое смешение; тогда ее наиболее ценным аспектом является принцип различия, который нуждается в дальнейшем расширении в целях выработки сложной иерархии внутри каждого отдельного народа. Непонимание этого противоречия, неизбирательный национализм ведет в ловушку, расставленную врагами при помощи тактики разбавления, как это однажды уже случилось. В частности, этой возможностью успешно воспользовался советский коммунизм: подавляя национализм на своей территории как контрреволюционное движение, он одновременно разжигал и поддерживал национализм в других странах, еще не ставших марксистскими, среди так называемых слаборазвитых народов, «жертв колониализма», выжидая, пока последующее развитие событий не приведет к той стадии, когда можно будет пожинать плоды своей политики.
Укажем еще два примера применения тактики разбавления. Первый относится к общественно- экономической области и связан со всеми «национальными» и социал-реформистскими разновидностями марксизма; это тот же яд, только разбавленный. То же самое можно сказать и о различных «социал- демократических» теориях, подобных, как мы видели, Троянскому коню, которого обманом протаскивают в крепость для ее дальнейшего захвата, осуществляемого не посредством прямого нападения, а путем внутреннего, естественного и логического развития. Второй пример из области культуры. Мы уже говорили о том значении, которое в общих рамках мировой подрывной деятельности имеют психоаналитические теории. Среди людей, еще способных здраво рассуждать, наиболее грубые формы этой лженауки, соответствующие чистому или «ортодоксальному» фрейдизму, начали вызывать резкое отвержение. Тогда вновь прибегли к тактике разбавления посредством разработки и распространения «одухотворенного» психоанализа для людей с более тонким вкусом. В результате те, кто совершенно не приемлет Фрейда и его последователей, сдает свои позиции, к примеру, перед Юнгом, не замечая, что речь идет о том же переворачивании, имеющем даже более опасный характер, так как благодаря своей утонченности оно оказывает более пагубное влияние в духовной области, нежели фрейдистская разновидность.
Следующая тактика состоит в смешении принципа с его носителями. С различных точек зрения упадок традиционных институтов начинался с вырождения его представителей. Но действительное разложение и разрушение стало возможным лишь тогда, когда принципы стали путать с людьми, что также стало оружием в оккультной войне. Когда представители данного принципа оказываются его недостойными, тайные силы делают все, чтобы переложить вину непосредственно на сам принцип как таковой и только на него. Вместо того, чтобы просто указать на непригодность данных людей быть носителями данного принципа и потребовать их замены достойными, что выправило бы положение, утверждают, что ложен, извращен или отжил свое сам принцип, настаивая на необходимости его смены другим. Эта тактика использовалась почти во всех революциях как одно из наиболее действенных средств. Первоочередной задачей является внушить всем, что внутрисистемный кризис является кризисом самой системы. Примеры подобного рода столь общедоступны, что едва ли имеет смысл особо на них останавливаться. Нападение на монархию и аристократию шло именно таким путем. Марксизм прибегнул к той же уловке, использовав злоупотребления капитализма в качестве предлога для атаки на частную экономику и провозглашения коллективистской экономики. А сколько примеров тому в духовной области! Разве Реформация Лютера не использовала испорченность представителей римской церкви в качестве предлога, чтобы поставить под вопрос сам принцип авторитета и целый ряд основополагающих идей католической традиции, перейдя с личностей на принципы?
Наконец, укажем последнее средство тайной войны, связанное с довольно особой областью: а именно вытесняющее внедрение. Его применяют, когда организация духовного или, в более широком смысле, традиционного типа доходит до такого упадка, что ее представители почти полностью утрачивают знание истинной внутренней сути, некогда составлявшей основу ее авторитета и престижа. Жизнь подобной организации можно сравнить с автоматической жизнью существа, находящегося в сомнамбулическом состоянии, или живого тела, лишенного души. В центре образуется своего рода духовная «пустота», заполняемая посредством внедрения чужими, подрывными силами, которые, не меняя ничего внешне, заставляют эту организацию служить совершенно иным, если не прямо противоположным изначально свойственным ей целям. В некоторых случаях эти внедрившиеся элементы начинают разрушать подконтрольную им организацию, например, создавая исподволь поводы для скандала, способные вызвать негативную реакцию; в этом частном случае они действуют совместно с внешними силами, используя также
