Я прилегла рядом с кустарником. Может быть, я тоже хожу по кругу? Далеко ли я ушла от дома?
Самое лучшее было подождать, пока рассеется туман.
О, какая я глупая! Мне следовало повернуть назад, как только начал подниматься туман. Мне следовало более серьезно отнестись к предостережениям и не уезжать одной.
Придется ли мне здесь заночевать? А как же дикие собаки? Они, наверное, не слишком приветливы. Кроме того, здесь водились дикие кошки.
Страх полностью овладел мной. Нет ничего хуже, чем пребывать в нерешительности в подобной ситуации. Знать бы только, что делать. Продолжать идти или остаться и подождать.
И вдруг, когда я пыталась принять какое-то решение, послышался звук, который, казалось, доносился откуда-то издалека. Я закричала в ответ и застыла в напряженном ожидании. Вдруг из тумана появился Грегори.
Он соскочил с лошади и, держа руки на поясе, стоял, разглядывая меня с усмешкой:
— Ты маленькая сумасшедшая. Сколько раз я говорил тебе…
— Я знаю, но кто мог предположить, что внезапно поднимется туман?
Он взял меня за плечи и тряхнул.
— Тебя бы следовало высечь, — рассмеялся он. — И я бы не отказался сделать это Я попыталась освободиться, но он не отпускал меня, потом наклонился и крепко поцеловал меня в губы.
Я пришла в ярость. Я была очень напугана, почти на грани отчаяния, и мне стало так легко, когда он появился из тумана. Но он осмелился сделать то, что замышлял со времени нашей первой встречи.
Я освободилась и встала в нескольких шагах от него:
— Я рада, что вы приехали, но…
— Отлично, неплохое начало, — ответил он, смеясь надо мной. — Я в этом не сомневался.
— Как вы узнали, что я потерялась?
— Лошадь вернулась. У нее больше чутья, чем у некоторых. Благодари судьбу. В противном случае ты провела бы здесь не самое приятное время, малышка Анни.
— Я уже говорила, что мне не нравится это имя.
— Тебе следует уступить и делать то, что добрый Грег скажет тебе, Анни.
— Отвезите меня домой.
— Скажи: пожалуйста, Грег.
— Пожалуйста.
— Отлично, так-то лучше. Иди сюда.
— Пожалуйста, не пытайтесь сделать это еще раз.
— А если ты меня сама об этом попросишь?
— Могу вас заверить, этого не случится. Знают ли родители, что я потерялась?
— Нет, никто не знает. Они бы сошли с ума, если бы узнали, что их маленькая девочка потерялась. Ты слишком дорогой птенчик, ты знаешь?
— Возможно, и вам следует об этом помнить.
— О, я помню. Иначе я не дотрагивался бы до тебя и в лайковых перчатках. А я дал бы тебе нечто, что ты бы надолго запомнила.
— Что же это?
— Ты поймешь, Анни. Однажды ты поймешь…
— Мы поедем назад?
Он кивнул:
— Тебе придется ехать со мной. Не заденет ли это нежных чувств госпожи, но у меня только одна лошадь.
Он вскочил на лошадь, потом наклонился, чтобы подсадить меня, и задержал свои руки дольше, чем нужно.
— Тебе придется обнять меня, — сказал он. — Держись крепко.
Я с облегчением подумала: «Скоро я буду дома».
Грегори пустил лошадь сквозь заросли кустарника.
— Ты, должно быть, рада меня видеть? Испугалась, правда? И не зря: провести здесь ночь — это не отдых на природе, уверяю тебя. Если только с тобой нет приятной компании. Мы провели замечательную ночь по дороге сюда. Ты помнишь, как я охранял тебя?
Я молчала.
— Держись крепче. Ты же не хочешь упасть с лошади, правда? Ты знаешь, я счастлив. Ехать домой, когда руки моей Анни обнимают меня…
Я убрала руки.
— Эй! Будь осторожна, — сказал он — Неожиданный толчок — и ты свалишься.
Я снова ухватилась за него. Грег потрепал меня по руке:
— Ты знаешь, Анни, я в тебя влюблен.
— Еще далеко до дома? — спросила я.
— Достаточно, чтобы мы успели немного поболтать.
— Мне нечего вам сказать. Поедем быстрее.
— Поверь мне, что я сам знаю, как мне ехать, — резко ответил он. — Я вижу, ты становишься настоящей австралийкой. Здесь чувствуешь себя свободным, здесь тебе нет никакого дела до всех правил. Ты идешь своей собственной дорогой. Ты — настоящий человек.
— Я чувствую себя настоящим человеком дома, — сказала я.
— О, такой вежливой… говоришь правильные вещи или то, чего от тебя ожидают. Откуда ты знаешь, что на самом деле чувствуют люди?
— Иногда об этом лучше не знать.
— Я не согласен. Анни, давай узнаем друг друга поближе. Ты так неприступна, что мне иногда кажется, что ты меня недолюбливаешь. Но ведь это не правда?
Может, это всего-навсего твое английское притворство? — Он рассмеялся. — Мы отлично поладим, Анни.
Скажи, у тебя был возлюбленный в Англии?
— Вы наглец.
— Я только хотел узнать. Это важно для меня.
— Что касается меня, то я не собираюсь продолжать этот разговор.
— А я собираюсь. Сейчас командую я, Анни. Где бы ты была сейчас без меня?
— Думаю, я смогла бы вернуться.
— Может ссадить тебя, чтобы ты показала, как у тебя это получится?
— Не говорите глупостей. Поехали, только скорее.
— Должен сказать, что ты самая неблагодарная девушка, которых я когда-либо спасал.
— Вероятно, другие готовы были отплатить вам за услуги?
— Я говорю о нас, Анни. Ты мне нравишься.
Я молчала. «Сколько мы еще будем ехать?» — думала я. Я опасалась его, мне в голову пришла тревожная мысль, что я целиком во власти Грегори.
— Только представь, что мы вместе… что мы поженились.
— Поженились! Вы в своем уме?
— Как никогда. Это стало моей мечтой, как только я тебя увидел. Как ты обняла меня!
— По необходимости.
— О, я согласен на это… пока. Все будет в порядке. Ты — то, что мне нужно. Такая возвышенная. Я думаю, мы созданы друг для друга.
— А я думаю, что вы перегрелись на солнце. Говорят, что от этого бывают галлюцинации.
— Я просто говорю то, что думаю. Ты нужна мне, Анни. Я все время думаю о тебе. Сейчас, когда я вижу тебя, мне больше никто не нужен. Подумай, как бы мы жили с тобой вместе. У нас был бы дом в Сиднее, мы бы принимали гостей, развлекались. Ты бы не скучала по Старому Свету. Ты смогла бы жить, как благородная леди. Это будет прекрасно, обещаю тебе.
Ты ничего не говоришь?
