он ел и пил'.
Посещения продолжались недолго.
Женщина почуяла неладное.
Она 'стала сомневаться в муже и высказалась одной набожной старушке'.
А та, оказывается, умела взывать к Богу о защите от нечистой силы. И помогла жене погибшего в бою солдата избавиться от беса, принявшего облик ее покойного мужа. Исчезновение лжемужа, фиксирует Минх, сопровождалось всевозможными ужасами:
'То дом трещит, как будто рушится, то Огненный клуб повиснет над домом. Это продолжалось три ночи до рассвета.
А потом прекратилось. Отныне лжемуж перестал являться к солдатке'.
Схема ситуации, словом, такова. Появляется НЛО. Он планирует на избу, ненадолго зависает над ней, иногда 'рассыпаясь искрами'. Затем объект приближается к печной трубе, торчащей на крыше дома, и в ту же секунду исчезает – ныряет в трубу. В следующее мгновение из русской печи, этого достаточно крупного по размерам кирпичного сооружения, вылезает в комнату мужчина. Один вариант – 'молодец несказанной красоты'. Другой – 'отсутствующий либо умерший' муж хозяйки дома.
Объятия… Поцелуи… Потом происходит страстный половой акт женщины с оператором НЛО, после которого оператор, если ему предлагают откушать земную пищу, делает вид, что поедает ее. А женщина ясно, отчетливо видит, как он ест и пьет, – то есть она находится, скорее всего, под гипнозом. Утром женщина убеждается в том, что еда осталась на столе нетронутой… Лжемужчина исчезает (в некоторых быличках сообщается: опять влазит в печь), а на следующую ночь заявляется вновь.
Согласитесь, от таких историй, и прежде всего от историй про явления покойных муженьков к их женам, веет кладбищенской жутью.
Рассказы об Огненных змеях нашли отражение не только в трудах этнографов и фольклористов. Уровень их фантастической популярности в народе удостоверяется тем, что они проникли даже в российскую изящную словесность XIX века. Так, например, замечательный поэт Афанасий Фет посвятил этому феномену отдельное стихотворение 'Змей', датированное 1847 годом. Вот его текст:
Пример переклички эпох – современное сообщение о сходном феномене, обнаруженное мною в воспоминаниях бывшего профессионального вора М. Демина. Его книга 'Блатной' была недавно издана в Москве. Демин и его дружок Асмолов поздним вечером в одной лесной деревушке Беловежской Пущи долго искали, слоняясь от избы к избе, какую-нибудь выпивку. Но никто из местных жителей не дал им ни грамма самогонки. Наконец, какой-то старик указал на дом, стоявший на отшибе. И сказал, что там наверняка продадут бутыль самогонки. В том доме, с опаской уточнил старик, живет ведьма.
Демин и Асмолов, потолковав с хозяйкой того самого дома, получили из ее рук вожделенную поллитровку, заплатив за нее два карбованца. Хозяйка выглядела так: 'Старуха горбатая, сморщенная, с вислым носом, с высокой суковатой клюкой, зажатой в сухонькой птичьей лапке'.
Наши герои расположились в овраге невдалеке от дома 'ведьмы'.
Демин вспоминает:
'Мы пили… 'Не знаю, какая она ведьма, – сказал Асмолов, с хрустом прожевывая огурец. – Да вообще, все это ерунда. Но самогонку она делает классную!.. – Он осекся внезапно, привстал и окаменел. – Гляди, – прошептал он погодя, – там, над хатой… Что это?' Сверкающий огненный вихрь возник во тьме – закружился над крышею хаты. И исчез в дымовой трубе. Я сказал, запинаясь: 'Неужели вправду – змей?' Было странно и дико видеть все это на исходе великой войны, в середине двадцатого века' (то есть в 1944 году. – А. П.).
А теперь обратимся взором к манускрипту 'Демонические силы, инкубусы и суккубусы', написанному Людвикусом Мария Санистрати де Амено в XVII веке.
Автор манускрипта сообщает:
'Когда я был профессором Священной теологии в женском монастыре Святого Креста в Павии, жила в ту пору в этом городе замужняя женщина великолепной нравственности. Ее имя было Иеронима… Однажды, когда она спала с мужем, почувствовала, как кто-то мягко и нежно целует ее. Она сопротивлялась, не отвечая, непрерывно крестясь и призывая имя Господа. Испытание длилось около получаса, после чего искуситель удалился. Наутро она пошла к своему духовнику.
В тот же день вечером испытание повторилось. По совету духовника в дом были приглашены опытные священники – экзор-цисты, специалисты по изгнанию дьявола'.
Однако сеанс экзорцизма окончился провалом.
Инкубус, сначала невидимый, стал в дальнейшем являться Иерониме по ночам 'то в виде юного мальчика, то в виде карлика с золотистыми вьющимися волосами'. Словом, писал де Амено, 'он использовал все способы обольщения, чтобы завоевать ее благосклонность'.
Иеронима оставалась непреклонной.
Тогда невидимый для других – но не для Иеронимы! – инкубус принялся навещать ее и в дневное время. На глазах многочисленных изумленных свидетелей некий невидимка выхватывал у Иеронимы из рук ребенка, когда она грудью кормила его, бил тарелки и заставлял летать по дому глиняную посуду.
