полоса уложенных в нескольких сантиметрах друг от друга чистых белых паутинок достигла ширины в два метра, правитель приказал укладывать нити поперек. В итоге через час на пляже лежал новенький бредень ста метров в длину и двух в высоту. Затем люди забросали его песком – иначе рыбаки сами прилипнут к прочным нитям еще до того, как успеют что-либо поймать. Сеть из белой стала серой, но теперь ею можно было пользоваться.
– Так, Жувия и Рия, – повернулся к влившимся в экспедицию туземкам Найл. – Мы тут собираемся половить сетью рыбу. Вы местные, приметы рыбных мест знаете. Подскажите, где нам лучше всего с нею пройти?
– А как вы собираетесь ею ловить? – не очень поняла Жувия.
– Ну, – начал объяснять Найл. – Пара человек берет один край и заходит в воду по горло, еще несколько поддерживают ее посередине. Потом те, что глубже всех, идут вдоль берега, пока сеть не натянется и поворачивают к берегу. Бредень вытягивают на берег вместе с рыбой. Все, можно разводить костры и запекать ее над огнем.
– Неправильно делаете, – покачала головой туземка. – Нужно привязать снизу небольшие камушки, а сверху плавучие деревяшки. Две пироги отходят от берега, берут края сети и расходятся в стороны друг от друга на всю ее длину. Сеть высыпается в воду, один ее край тонет, другой держится поверху. Потом пироги плывут к берегу, здесь за ее края берутся воины и вытягивают на берег. Мне бабушка рассказывала.
– Так, – хлопнул в ладоши правитель. – Юлук, Айван, Нефтис, бегом в лес, нарубите деревяшек. Остальные: пройти по пляжу и насобирать мелких камушков, сколько найдете. Шериф! Долбленки к берегу!
На усовершенствование бредня ушло около часа – в основном на поиск камней и деревяшек, приклеить их к сети труда не составляло. Затем ее погрузили на долбленку. Туземки забрались каждая в свою пирогу и под их руководством гребцы погнали лодки от берега.
Они ушли почти на полкилометра, прежде чем растянули сеть.
Найл мысленно распрощался с бреднем – не верил, что его удастся оттуда вытянуть, но туземки действовали решительно и умело. Точнее – заставляли действовать гребцов.
Пироги пытались двигаться не прямо к берегу, а под углом около сорока пяти градусов к нему, стараясь разойтись – но постепенно оказывались все ближе и ближе друг к другу. Когда вышедшие навстречу моряки перехватили концы бредня, между его крыльями оставалось не больше десяти метров. Гребцы, выпрыгнув из пирог, присоединились к рыбакам.
– Потянули! И-и, р-раз! – громко скомандовал Найл, тоже взявшись за шершавые от песка нити. – И-и, вместе! И-и, р-раз!
Сеть в руках подрагивала, передавая биение попавшейся в западню рыбы. Похоже, старания не прошли даром и улов получился приличный.
– И-и, р-раз! Держи ее!
От сильного рывка бредень едва не вырвался из рук. Над водой промелькнул раздвоенный рыбий хвост, подняв кучу брызг, и тут бредень снова дернулся.
– Держи его, ребята! – не хватало еще, чтобы с таким трудом добытая добыча ушла обратно в море. – Держи!
На берегу мокрой кучей лежало уже больше половины вытянутого бредня, а в окруженном поплавками котле начинался настоящий ураган. Ходуном ходили волны, летели брызги, веревки рвались из рук. Попавшаяся рыбеха, наверное от отчаяния, кинулась к берегу, высунулась из воды, громко хлопнув огромной пастью, и сердце Найла кольнуло от узнавания:
– Попалась! Надо было утром меня есть, теперь не уйдешь!
– Уйдет! – кто-то из моряков бросил бредень и кинулся за гарпуном, и остальных рыбаков тут же протащило на пару метров в воду.
– Не сметь! – заорал Посланник Богини. – Не сметь ее убивать! Пауков сюда! Где воины?! Что, помочь некому?!
Вместо убежавшего моряка в воду кинулось несколько братьев по плоти, схватились за крылья бредня, помогли отвоевать у моря потерянные метры и сдвинуть бушующий котел еще немного ближе к берегу.
На мокрых от брызг камнях появились смертоносцы, ударили волей – буйство ослабло.
– За мной! – Найл кинулся прямо в очерченное сетью пространство, по пояс в воде нащупал там скользкое плоское тело, ухватил его за плавник. Айван притулился рядом и зацепил рыбину за жабры. – Потащили!
Вдвоем им удалось сдвинуть тело всего на несколько шагов – как только брюхо добычи легло на дно, а пятнистый загривок высунулся над поверхностью, ноша стала непомерно тяжелой.
Тут Любопытный отважно вбежал в волны и вонзил свои хелицеры, впрыскивая парализующий яд.
– Теперь не дернется, – облегченно вздохнул правитель. – Тащите слеги, будем через камни ее переваливать.
Оставшейся в бредне улов вытянули двое моряков. Улов по обычным меркам можно было считать богатым – но по сравнению с плоской пятнистой рыбой… Так, одну бочку заполнить.
– Ну, молодцы туземки, – сделал вывод, утерев мокрый лоб, правитель. – Ради одной такой рыбалки и то стоило их из мангрового леса забрать. Шериф, пироги можно отправлять к флагману, высаживать оставшихся воинов и пауков. Мелкую рыбу запекайте для людей, а это пятнистое чудище пусть остается смертоносцам. А если Рия с Жувией еще и наутро такое же поймают…
Что можно пообещать туземкам, правитель не знал, и решил исполнить любое их желание – если, конечно, оно будет иметь разумные пределы.
К сумеркам с флагмана на берег переправились все братья по плоти и полтора десятка моряков. Похоже, Назия решила остаться дежурить на борту всего с парой мужчин – это, по ее собственному признанию, минимальная команда, способная отвезти корабль обратно в порт города пауков. В лагере всех новоприбывших досыта накормили и отвели место для ночлега поблизости от огня. Шериф Поруз позаботился о запасе дров и костры должны были пылать до самого рассвета.
– Сегодня получился трудный день, шериф, – сказал северянину Найл, обсасывая ребрышки печеной кефали. – Но, по-моему, он удался.
– Да, мой господин, убирайтесь отсюда!
– Что ты сказал?! – поперхнулся рыбой правитель.
– Я согласился с вами, мой господин, – не понял удивления Посланника северянин.
– Убирайтесь отсюда немедленно, иначе мы уничтожим вас всех! – полыхнувшая в сознании Найла фраза сквозила голодом и злобой. – Это наши угодья, и мы пожрем всех, кто ступит на наши земли!
– Знакомые интонации… – Посланник Богини встал и попытался разглядеть тонущий за пляжем в сумерках лесок. – Сегодня утром точно так же со мной общалась одна смертоносиха. Прости, Поруз, я сразу не понял, что это не твои слова, и мысленное послание. Шериф молча пожал плечами. Он не слышал мысленной речи, если она не была целенаправленно послана пауком к нему в сознание, и что там воспринял правитель от его имени не знал.
– Уходите все, и оставьте нашу добычу!
Послание предназначалось смертоносцам из лагеря путешественников, а своей законной добычей пауки из леса явно считали находящихся здесь же людей.
– Мы пришли с миром! – ответил Посланник Богини как можно дружелюбнее. – Мы не останемся на ваших охотничьих угодьях и уйдем дальше завтра утром. Нам не нужно ни вашей земли, ни вашей добычи.
– Вы оставите двуногих, когда уйдете? – поинтересовались из леса.
– С ними пришли, с ними уйдем, – лаконично ответил Найл. – Не беспокойтесь, от нас не останется никаких следов.
– Что происходит, правитель? – поинтересовался шериф.
– Нам угрожают. Похоже, племя из леса наконец-то осознало наше присутствие. Они хотят, чтобы мы ушли.
– Я выставлю усиленные посты, – северянин поднялся и ушел от костра.
– Двуногие, попавшие в наши угодья, принадлежат нам! – заявили местные смертоносцы.
Побыв некоторое время в мысленном контакте, Найл почувствовал, что разговаривает не с одним
