Помнишь? Ты завоюешь Вавилон и дашь возможность всем евреям, еще не принявшим другой веры, возвратиться к себе на родину; без тебя они будут поглощены другими народами: так, как это случилось с десятками племен.
Даже в своем упадке Персидская империя останется как бы матрицей будущей цивилизации. Какими победами знаменит Александр Великий, как не завоеваниями персидских территорий? А это распространило эллинскую культуру по всему миру! И затем появятся преемники персидского государства: Понт, Парфия, Персия времен Фирдоуси, Омара Хайяма и Хафиза, Иран, который мы знаем, и Иран будущего, после двадцатого века…
Эверард круто повернулся.
— Если ты сейчас исчезнешь, — сказал он, — то я могу ясно представить себе, как через три тысячи лет человечество все еще будет гадать о своих судьбах на внутренностях животных и скитаться по лесам Европы. Америка не будет открыта вовсе…
Денисон обмяк.
— Да, — ответил он. — Я думал об этом.
Он прошелся взад и вперед, заложив руки за спину. Его темное лицо старело с каждой минутой.
— Еще тринадцать лет, — прошептал он, как бы про себя. — Еще тринадцать лет, и я погибну в битве с кочевниками. Я не знаю точно, как это произойдет. Но так или иначе обстоятельства приведут меня к гибели. Почему бы и нет? Волей-неволей обстоятельства заставили меня проделывать все, что от меня требовалось… И как бы я ни воспитывал своего сына Камбиса, я знаю, что он окажется недоумком и садистом, и что только Дарий сможет спасти империю. Боже мой!
Он прикрыл лицо широким рукавом.
— Прости, я ненавижу жаловаться, но не могу справиться с собой.
Эверард сел, избегая смотреть на Денисона. Он слышал тяжелое его дыхание.
В конце концов царь налил вино в две чаши, сел рядом с Эверардом и сухо произнес:
— Еще раз прости. Все прошло. И я еще не сдался.
— Я не могу поставить вопрос перед главным управлением, — с некоторой долей сарказма сказал Эверард.
Денисон с той же иронией ответил:
— Спасибо, старина. Я помню их правила достаточно хорошо. Без нас можно обойтись. Они просто запретят путешествия сюда на весь период жизни Кира, чтобы не вводить меня в соблазн, и пошлют мне любезное письмо. В нем будет говориться, что я — абсолютный монарх цивилизованного народа, с дворцами, рабами, виноградниками, шутами, поварами, наложницами, охотничьими угодьями, — и все это в неограниченных количествах. Чем же я недоволен? Нет, Мэнс, этот вопрос нам придется решать только с тобой вдвоем.
Эверард сжал руки в кулаки с такой силой, что почувствовал, как ногти впиваются в ладони.
— Ты хочешь от меня чертовски многого, Кейт, — медленно сказал он.
— Я просто прошу тебя обдумать все возможности, и, Ариман тебя побери, ты это сделаешь!
Его пальцы опять впились в плечи Эверарда: это завоеватель Востока отдавал приказ. Прежний Кейт никогда бы не разговаривал таким тоном, отметил про себя Эверард, начиная злиться, и подумал:
ЕСЛИ ТЫ НЕ ВЕРНЕШЬСЯ, И ЦИНТИЯ УЗНАЕТ, ЧТО ТЫ НЕ СМОЖЕШЬ ВЕРНУТЬСЯ… ОНА ЯВИТСЯ СЮДА К ТЕБЕ, А ЕЩЕ ОДНА ЧУЖЕСТРАНКА В ГАРЕМЕ ЦАРЯ НИКАК НЕ СМОЖЕТ ПОВЛИЯТЬ НА ИСТОРИЮ. НО ЕСЛИ Я ПРЕДСТАВЛЮ ДОКЛАД В ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ ДО ТОГО, КАК УВИЖУ ЕЕ, ДОЛОЖУ, ЧТО ПРОБЛЕМА НЕРАЗРЕШИМА, А ЭТО НЕ ПОДЛЕЖИТ СОМНЕНИЮ… ЧТО Ж, ТОГДА ПОСЕЩЕНИЕ ЭПОХИ КИРА БУДЕТ ПОД ЗАПРЕТОМ, И ЦИНТИЯ НИКОГДА НЕ СМОЖЕТ ПОПАСТЬ К ТЕБЕ.
— Я не раз сам думал об этом, — более спокойно продолжал Денисон. — И я не хуже тебя понимаю все сложности. Но послушай, я могу показать тебе пещеру, в которой мой скуттер находился несколько часов, пока меня не схватили. Ты сможешь вернуться туда к моменту, когда я появлюсь, и предупредить меня.
— Нет, — сказал Эверард. — Это отпадает. По двум причинам. Во-первых, закон, причем очень мудрый закон, запрещает делать это. В некоторых случаях бывали исключения, но тут вступает в силу вторая причина: ты — Кир. Они не пойдут на то, чтобы уничтожить будущее ради спасения одного человека.
СДЕЛАЛ БЫ Я ЭТО РАДИ СПАСЕНИЯ ОДНОЙ ЖЕНЩИНЫ? НЕ УВЕРЕН… НАДЕЮСЬ, НЕТ. ЦИНТИИ ВОВСЕ НИ К ЧЕМУ ЗНАТЬ ВСЕ ФАКТЫ. БУДЕТ КУДА ЛУЧШЕ, ЕСЛИ ОНА ВООБЩЕ НИЧЕГО НЕ УЗНАЕТ. Я МОГУ ИСПОЛЬЗОВАТЬ СВОЙ АВТОРИТЕТ АГЕНТА С ПРАВОМ СВОБОДНЫХ ДЕЙСТВИЙ, ЧТОБЫ ЭТИ СВЕДЕНИЯ НЕ ПОШЛИ ДАЛЬШЕ ГЛАВНОГО УПРАВЛЕНИЯ, И НЕ ГОВОРИТЬ ЕЙ НИЧЕГО, РАЗВЕ ТОЛЬКО, ЧТО КЕЙТ УМЕР ПРИ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ, КОТОРЫЕ ВЫНУДИЛИ НАС ЗАПРЕТИТЬ ПУТЕШЕСТВИЯ ВО ВРЕМЕНИ В ЭТУ ЭПОХУ. ОНА, КОНЕЧНО, ПОГОРЮЕТ НЕКОТОРОЕ ВРЕМЯ, НО ОНА СЛИШКОМ МОЛОДА И ЗДОРОВА, ЧТОБЫ СКОРБЕТЬ ВСЮ ЖИЗНЬ… ПРАВДА, ЭТО НЕПОРЯДОЧНО. НО РАЗВЕ ЛУЧШЕ БУДЕТ ПОЗВОЛИТЬ ЕЙ ЖИТЬ ЗДЕСЬ, В КАЧЕСТВЕ РАБЫНИ, И ДЕЛИТЬ СВОЕГО ЛЮБИМОГО ПО МЕНЬШЕЙ МЕРЕ С ДЮЖИНОЙ ЦАРЕВЕН, НА КОТОРЫХ ОН БЫЛ ВЫНУЖДЕН ЖЕНИТЬСЯ ИЗ ПОЛИТИЧЕСКИХ СООБРАЖЕНИЙ? НЕ ЛУЧШЕ ЛИ ДЛЯ НЕЕ БУДЕТ ВСЕ ПОЗАБЫТЬ И НАЧАТЬ ЖИЗНЬ СНАЧАЛА, СРЕДИ СВОИХ СООТЕЧЕСТВЕННИКОВ?
— Ясно, — сказал Денисон. — Я просто хотел до конца быть уверен, что это отпадает. Но должен же быть какой-нибудь другой выход. Слушай, Мэнс, шестнадцать лет назад создалась ситуация, являющаяся причиной всего того, что произошло впоследствии, но ведь это случилось не из-за человеческого каприза, а по самой логике событий. Допустим, я бы не появился. Разве Гарпаг не нашел бы другого псевдо-Кира? Кто именно стал великим царем — не имеет абсолютно никакого значения. Другой Кир вел бы себя совершенно не так, как я, во множестве повседневных деталей. Естественно. Но если только он не был бы безнадежным болваном или маньяком, а достаточно разумным и порядочным человеком — надеюсь, ты не будешь отрицать этих моих качеств, — его поведение во всех важных событиях не отличалось бы от моего. Я имею в виду поступки и события, отраженные в истории. Ты знаешь это не хуже меня. За исключением нескольких критических моментов, время всегда стремится вернуться на круги своя. Небольшие различия с годами исчезают и забываются — это и есть негативная обратная связь. Только в ключевые моменты может возникнуть позитивная обратная связь, и прошлые события с годами возрастают в своем значении и последствиях вместо того, чтобы исчезнуть. Ты ведь знаешь все это.
— Конечно, — сказал Эверард. — Но по твоим же словам, твое появление в пещере и было таким критическим ключевым моментом. Именно твое появление навело Гарпага на мысль о Кире. Без этого… я хорошо представляю себе, как разваливается мидийская империя. Либо ее завоевывает Лидия, либо варвары, потому что персы не получат царя, имеющего божественное право властвовать ими по рождению… Нет, я не появлюсь в пещере в тот момент, если не получу разрешения по меньшей мере самого данеллианина.
Денисон бросил на него взгляд поверх края чаши, потом поставил ее на стол, но продолжал глядеть на Эверарда.
— Ты не хочешь, чтобы я вернулся, верно?
Эверард вскочил со скамьи. Он уронил свою чашу, и она со звоном упала на пол. Вино растеклось, как кровь.
— Замолчи! — крикнул он.
Денисон кивнул головой.
— Я — царь. Стоит мне пальцем шевельнуть, и стража разорвет тебя на куски.
— Прекрасный способ заручиться моей поддержкой. — Эверард все еще никак не мог успокоиться.
Денисон вздрогнул. Секунду он сидел неподвижно, затем сказал:
— Извини. Ты не можешь себе представить, что я испытал… Да, да, жизнь моя здесь была не так уж плоха. Даже более интересна, чем у большинства, а когда тебя почитают божеством, со временем это начинает нравиться. Наверное, поэтому я через тринадцать лет ввяжусь в бой за Яксартом; ведь у меня не будет иного выхода; все мои храбрецы будут смотреть на своего повелителя. Черт возьми, может, оно и стоит того. — Он растянул губы в улыбке. — Некоторые мои наложницы сногсшибательны. И у меня есть Кассандана. Я сделал ее своей старшей женой, наверное, потому, что она чем-то напоминает мне Цинтию. Трудно сказать, ведь прошло столько времени. Двадцатый век нереален для меня. И, знаешь, мчаться на
