подошел к ним, и они встали при виде его.
– Позвольте представиться! – произнес незнакомец. – Я английский путешественник, совершающий маленькую экспедицию за свой счет, за недостатком других занятий. Мое имя – Сидни Уоллес!
– Меня зовут Леонард Утрам, – ответил Леонард, – а это молодая леди – мисс Хуанна Родд!
М-р Уоллес снова поклонился. «Итак, они не были женаты!» – подумал он.
– Мы весьма обязаны вам, сэр, – продолжал Леонард, – вы спасли нас от смерти!
– Вовсе нет, – отвечал м-р Уоллес, – вы должны благодарить вашего слугу, карлика, а не меня: если бы он не увидал нас, мы прошли бы в миле или более левее вас. Меня привлек этот большой пик над нами, кажется, высочайший во всей цепи гор Биза-Мушинга. Я хотел подняться на него, прежде чем вернуться домой через озеро Ньясса, Левингстонию, Кленшайр и Килиману. Но, быть может, вы не откажитесь сообщить мне, как вы очутились здесь? Я слышал кое-что от вашего карлика, но его рассказ несколько фантастичен!
Леонард передал вкратце историю своих приключений м-ру Уоллесу, который, по-видимому, не поверил ни одному его слову.
Впрочем, выслушав спокойно рассказ Леонарда до конца, Уоллес поднялся со своего места, сказав, что пойдет поохотиться немного.
До захода солнца он появился снова и, подойдя к палатке, попросил извинения у Леонарда за свою недоверчивость.
– Я был там, – сказал он, – на той дороге, которой вы шли, видел ледяной мост и камни, рассмотрел ступени, сделанные во льду карликом. Все так, как вы мне говорили, и мне остается только поздравить вас, что вам удалось благополучно перенести самые страшные опасности, о которых я когда-либо слыхал! – и он протянул руку, которую Хуанна и Леонард сердечно пожали.
– Кстати, – прибавил путешественник, – я послал людей исследовать пропасть на протяжении нескольких миль, но они донесли мне, что нет ни одного места, которым можно бы было спуститься в нее, и я боюсь поэтому, что драгоценные камни потеряны навеки. Сознаюсь, что я хотел бы проникнуть в «Страну тумана», но мои нервы недостаточно крепки для перехода через ледяной мост, да и камни не могут скользить вверх по скату. Кроме того, вы уже достаточно натерпелись всего и, должно быть, хотите вернуться в цивилизованные страны. Поэтому, отдохнув здесь дня два, мы можем отправиться в Килиману, до которой отсюда три месяца пути!
Вскоре они отправились в путь, но описывать подробности этого путешествия не входит в нашу задачу. Мы сделаем исключение лишь для одного происшествия, случившегося на миссионерской станции Блэншайр; Леонард и Хуанна обвенчались по обряду своего вероисповедания.
Когда молодая девушка во время обряда венчания стояла рядом со своим возлюбленным в маленькой церкви Блэншайрской миссии, ей невольно пришло на память, что она венчается уже в третий раз и только теперь по своей доброй воле. В ее памяти встала дикая сцена венчания в лагере рабов и другой обряд бракосочетания, совершенный в тюрьме храма над нею и благородным дикарем Олфаном.
В тот же вечер м-р Уоллес увидел Оттера, печально смотревшего на маленький дом, в котором остановились Хуанна и Леонард.
– Тебе грустно, что твой господин женился, Оттер? – спросил путешественник.
– Нет, – отвечал карлик. – Я рад этому. Несколько месяцев он бегал за нею и мечтал о ней и вот теперь, наконец, получил ее. Отныне она должна мечтать о нем и бегать за ним, и у него будет время подумать и о других, кто так же сильно любит его.
Еще месяц продолжали они свое путешествие и наконец благополучно прибыли к Килиману. На следующее утро м-р Уоллес отправился в почтовую контору, где его ожидали письма, а Леонард и Хуанна вышли погулять, пока еще солнце не особенно жгло. Во время этой прогулки им пришло в голову, что они не должны более злоупотреблять любезностью м-ра Уоллеса, а между тем у них не было в кармане ни одного пенни. Когда они медленно двигались вперед по обширным африканским пустыням, довольствуясь в изобилии попадавшейся дичью, любовь и поцелуи заменяли им все на свете. Но теперь они приближались к цивилизованным странам, где без денег было невозможно жить.
– Что нам делать, Хуанна? – спросил печально Леонард. – У нас нет денег на то, чтобы добраться до Наталя, и нет кредита, чтобы занять где-нибудь!
– Мне кажется, мы должны продать большой рубин, – отвечала она со вздохом, – хотя мне очень жаль расставаться с ним!
– Никто здесь не купит такой камень, Хуанна, да он, может быть, и не настоящий рубин!.. Может быть, Уоллес даст мне безделицу, хотя мне не хотелось бы просить у него!
После прогулки они сели за завтрак, к концу которого вернулся из города м-р Уоллес.
– Я принес хорошие новости, – проговорил он, – через два дня здесь будет пароход, так что, расплатившись с моими людьми, я смогу отправиться на нем в Аден, а оттуда домой. Конечно, вы также поедете со мной, так как подобно мне, вероятно, достаточно пробыли в Африке. Здесь несколько номеров «Taims», просмотрите их, миссис Утрам, пока я буду читать свои письма!
Хуанна взяла номера газеты и начала рассеянно пробегать их, хотя слезы на глазах едва позволяли ей разбирать буквы. Внезапно взгляд ее упал на имя «Утрам», напечатанное на первой странице.
– Леонард! – вскричала она вне себя от удивления. – Послушай, что здесь написано:
«Если Леонард Утрам, второй сын сэра Томаса Утрама, баронета, бывшего владельца Утрам-Холла, находится, по слухам, в последнее время в Восточной Африке, на территории к северу от бухты Делагоа, или, в случае его смерти, его законные наследники обратятся к нижеподписавшимся, то он или они услышат весьма важные известия, касающиеся его или их материального положения.
«Томсон и Тернер, улица Альберта, 2, Лондон».
– Вы шутите, Хуанна? – спросил Леонард.
– Взгляните сами! – ответила она.
Он взял газету и прочел несколько раз объявление.
