Вот его теплые губы раздвинули ее, и в рот проник его горячий язык. Наяву Хелен не любила такие интимные ласки, но почему бы не попробовать их во сне? Она даже не обратила внимание на то, что его настойчивая рука проникла в теплый песок, добралась до ее груди и вырыла одну нежную вершину.
Странное, томительное ощущение овладело Хелен. Она не испытывала еще в своей жизни такого всепоглощающего чувства. Кажется, именно его называют вожделением? Или нет, это слово ей не нравилось. Больше подходила страсть. Да, похоже, она охвачена страстью.
Это странное состояние раздвоенности, когда одна ее половина анализировала ощущения другой, было возможно только во сне. Чудном, чувственном сне.
Но вот дышать стало тяжело, будто на грудь навалили кучу камней. Хелен, недовольно застонав, попыталась освободиться.
Знакомый голос с американским акцентом мягко попросил:
— Тише, тише, мой ангел, не вырывайся! Я этого не вынесу!
Это так резко диссонировало с ее чудным сном, что Хелен распахнула полусонные глаза и обомлела от удивления. Сверху на ее освобожденном от песка теле лежал Майкл Брукс и страстно целовал обнаженную грудь. Сам он очень уютно устроился между ее ног и она почувствовала, как его напряженная плоть упирается в ее живот.
Взвизгнув, Хелен резко села, заставив его перевернуться на спину.
Он угрюмо молчал, глядя, как она поспешно кидает в пляжную сумку свои вещи. Хелен ждала какую- нибудь непристойность и лихорадочно подбирала слова для достойного ответа, но он ничего не говорил, лишь проводил ее уход обездоленным взглядом.
Придя в номер, Хелен забралась в ванну и принялась ожесточенно намыливать гелем для душа пахнувшее мужчиной тело. Запах пропал, но возбуждение было слишком велико, чтобы исчезнуть по ее желанию, и она еще долго металась по комнате, пытаясь совладать со своим не к месту разгулявшимся темпераментом.
На обед не пошла — после перенесенного стресса есть ей вовсе не хотелось. Но к ужину спустилась, попросив метрдотеля найти ей местечко поукромнее. Ее усадили в самый угол зала за большой ширмой с изображением пестрых тропических бабочек и цветов, откуда ее никому не было видно. Сама же Хелен украдкой оглядела зал и, к своему удивлению, была разочарована, не увидев Майкла Брукса.
Поужинав и немного передохнув, она пустилась в свой привычный ежевечерний променад. Для прогулок постояльцев отель организовал так называемый оздоровительный маршрут, проходивший вдоль кромки прибоя и состоявший из нескольких видов дорожек: одна — из обкатанной водой гладкой морской гальки, другая — из мелкого песка, третья же — из обычного булыжника. Асфальт даже с различными техническими присадками в жарком климате сильно плавился и отвратительно вонял, поэтому в дорогих отелях не использовался.
Хелен медленно шла босиком по остывающей гальке, с удовольствием ощущая ступнями ее твердость и тепло. Вокруг неспешно прогуливались такие же отдыхающие, и Хелен приказала себе забыть все, что случилось с ней днем. Да и что, в сущности, произошло? Ничего особенного. Можно подумать, что до сей поры она ни с кем не целовалась. И хотя подсознание усердно нашептывало ей, что так она никогда и ни с кем не целовалось, она разумно решила: нужно думать об этом просто как об еще одном сексуальном сне, коих она в своей одинокой жизни видела немало.
Хелен прошла довольно далеко, почти до конца маршрута, когда внезапно поняла, что уже не одна. Повернув голову, увидела, что рядом небрежно вышагивает Майкл. Она поразилась — когда он появился? И почему она не ощутила его приближение? Ведь она так хорошо чувствует присутствие чужих?
Брукс шел к ней близко, почти вплотную, внедряясь в ее личное пространство, а она и не думала отодвигаться. Почему? Она не воспринимает его как чужака? Возможно, ее телу так понравился дневной экзерсис, что оно само требует продолжения?
Эта неприятная мысль выбила ее из колеи, и Хелен агрессивно спросила:
— Что вам нужно?
Брукс посмотрел на нее призывным взглядом и ответил вопросом на вопрос:
— А ты как думаешь? И бросай говорить мне «вы», после происшедшего это просто смешно.
Хелен взвилась.
— После происшедшего? Да я просто спала и не понимала, что делаю!
Он недоверчиво хмыкнул.
— Все ты понимала. А иначе зачем шептала мое имя?
Хелен остолбенела. Вот это да! Неужели она до такой степени ждала его появления, что во сне повторяла его имя?! Покраснев, она решительно заявила:
— Этого не может быть!
Майкл с насмешкой заглянул в ее глаза.
— Может. Еще как может. Или ты хочешь сказать, что я тебя вовсе не интересую?
— Конечно. Ты меня совершенно не интересуешь!
Майкл агрессивно выпятил вперед нижнюю челюсть.
— А вот это мы сейчас проверим!
И непонятно как Хелен оказалась в его объятиях. Она протестующее пискнула, но Майкл держал ее крепко, будто не собирался никогда отпускать, и она вдруг поняла, что ей это нравится. Даже больше чем нравится — она жаждет его сильных рук и настойчивых губ. И едва его рот накрыл ее, у нее перед глазами все поплыло, и она, не сознавая, что делает, сама вцепилась в его крепкие плечи.
Он ласково гладил ее спину, все углубляя и углубляя поцелуй. Через некоторое время, почувствовав, что ноги ее не держат, Хелен с покорным вздохом прислонилась к нему.
Оторвавшись от ее губ, Майкл требовательно спросил:
— Ну что, совсем-совсем ничего не чувствуешь?
Спасая остатки своей гордости, Хелен своенравно заявила:
— Это просто похоть, и ничего больше. Это с любым может случиться.
Нежности, с которой Майкл смотрел на нее, как не бывало.
— Ты что, с любым в постель лечь можешь?
Не понимая, почему его это взволновало, Хелен сердито высвободилась из его рук.
— Я ни с кем в постель ложиться не хочу, тем более с тобой!
Майкл внезапно повеселел и заинтересованно спросил:
— А почему? Потому что ты из приличной семьи, а я нет?
Она сердито отрезала, слегка покривив душой:
— Семья у меня самая обыкновенная, а вот ты просто невоспитанный хам!
Почему-то это насмешило его еще больше.
— Ну, если хочешь, я вполне могу вести себя так же церемонно, как чопорный английский джентльмен. Только вот какая мне за это будет награда?
Хелен сердито поджала уголки губ.
— Глубокое моральное удовлетворение, и ничего больше!
Отсмеявшись, он уточнил:
— Я хочу глубокого физического удовлетворения, но если для этого нужно изображать из себя хорошо воспитанного господина, то я готов!
Решив больше не соревноваться с ним в остроумии весьма сомнительного свойства, Хелен повернулась и быстрым шагом пошла обратно к отелю. Майкл не отставал от нее, делая на два ее шага один свой.
Дойдя до отеля, Хелен молча поднялась к себе, даже не соизволив сказать ему «до свидания».
Как ни странно, но спала она хорошо, слушая далекий гул прибоя и видя во сне что-то удивительно хорошее.
2
