– С тех пор как я стал все забывать, я ничего не забываю!
– Что это значит, объясни.
– А я теперь все записываю...
В Одессе уже несколько лет жуткие автомобильные пробки. И вот случай. Рассказал пожилой мужчина. Пригласили его жену-учительницу в составе делегации в Словакию. Для нее первая заграница. Педагоги купили в поезд продуктов, заготовили сувениры для словацких коллег. Распределили, кто что везет.
– И вот, – продолжает мужчина, – едем мы на моем «жигуленке» на вокзал. Вроде выехали заранее, но попали в пробку. Тащимся еле-еле. Жена нервничает – не то слово. Коллектив волнуется!.. А мобильных тогда еще не было. Короче, опаздываем. Жена плачет. Я говорю: «Не дрейфь, первая у них остановка в Раздельной, через час, едем туда». Довольно быстро выскакиваем из города на трассу, выжимаю из машины максимум... Влетаем в Раздельную, быстро находим вокзал, въезжаем прямо на перрон... Там никого... Только пожилой мужчина сидит на скамеечке. Спрашиваем: «Простите, а поезд...» Он, не дослушав, смотрит на часы: «Ровно восемь минут!» – «Что «восемь минут»?» – «Как поезд ушел...» И, видя, как мы огорчились: «Да не переживайте, я уже год сюда прихожу, и, поверьте, ни разу никому не удавалось из Одессы поезд догнать. Пока рекорд опоздания – полторы минуты. Но это на «Мерседесе» догоняли».
День рождения Михал Михалыча Жванецкого. Звучат тосты. Один из гостей, видимо, зная, как достали классика заявления некоторых критиков типа «Какой же он писатель? Пусть сначала роман напишет», сказал, в частности, так: «Дорогой Миша, запомни: то, что ты не умеешь, умеют многие. То же, что умеешь ты, не умеет никто!..»
Услышал фразу:
– Говорю, как есть. Потому что говорить, как нет, у нас есть кому...
Он сказал:
– Водка – как бабы. Вечером она причиняет тебе удовольствие, а утром доставляет головную боль...
Во Всемирный клуб одесситов пригласили знаменитого поэта Игоря Губермана. Все ждали, что он что-нибудь прочтет. Игорь Моисеевич недвусмысленно дал понять, что он во время отдыха не работает. Все сперва огорчились, а потом выпили и развеселились. Тем более в такой компании. Помню реплику ведущего: «Вечер отдыха поэта Игоря Губермана продолжается!»
Как-то еще в советские времена организаторов «Юморины» принимал мэр. Угощал, был добр, ласков. Меня в знак, видимо, особого расположения называл Валерием Ивановичем. Повышая, так сказать, мой статус, делая меня своим. Я вспомнил услышанный как-то случай, происшедший с Аркадием Исааковичем Райкиным. Какой-то большой начальник упорно называл его Аркадием Александровичем. Однажды Райкин ему сказал: «Ну что вы стесняетесь? Вот в Ленинграде есть Исаакиевский собор. Его же не переименовывают...»
Увидел афишу: «Сергей Зверев. Живой звук».
«Это что, звук ножниц? – думаю. – Он же парикмахер. Или, чтоб не обижать господина Зверева, куафер...»
А что, вполне: он же звезда, человек продвинутый, заказал себе беззвучные ножницы. А для любителей включает фонограмму обычных ножниц... А?..
Знакомая рассказывает:
– Лет тридцать назад было. Жили мы в коммуналке. Каждое утро на кухне появлялся сосед, готовил завтрак. Варил себе яйцо. И при этом читал стихи. Я сперва не прислушивалась – ну читает и читает. Потом слышу, а он каждое утро один и тот же стих бубнит. Я спрашиваю: «Вы что же, только одно стихотворение наизусть знаете?» Он говорит: «Нет, я знаю много. Но только когда я заканчиваю читать именно эти стихи, у меня яйцо получается, как я люблю, – всмятку».
Она же вспомнила:
– Слышу на улице какой-то шум и крик. Выхожу, вижу – молодые люди дерутся. Причем драка серьезная, человек десять участвует. Я подбегаю к ним и ору: «Ребята! Выручайте! Я там кастрюлю борща сварила, а угостить некого. Всех приглашаю!.. А драться потом закончите...» Пошли... Через несколько минут все сидели во дворе, и вы бы видели, как они лопали этот борщ!.. Расстались друзьями, причем не только со мной...
Мой друг предпочитает пить коньяк. В отличие от многих моих друзей, отдающих предпочтение водке. Говорит: «После рюмки-другой коньяка мне всегда как-то веселее... – и продолжает: – С годами обнаружил, что коньяк расширяет не только сосуды, но и аудиторию...»
На каком-то фуршете. Возле элегантной женщины, ведущей местного телевидения, несколько мужчин. Случайно слышу, как один из них, наклонившись к ее уху, говорит: «Вы так сегодня прекрасно выглядите, что, если бы я его уже давно не знал, я попросил бы сейчас у вас ваш телефончик...»
Знакомый, любитель каламбуров. Говорит с кем-то по телефону. Слышу:
– Вы же знаете, я человек слова... (Пауза.) В отличие от людей дела...
И сам же смеется...
Одесса есть Одесса!
Магазин «Мужская одежда». Плакат у входа: «Встретим кризис в новом костюме!»
На банкете по случаю 15-летия театра «Квартет И», в котором работают два одессита – Леша Барац и Слава Хаит. Отец Леши подходит ко мне и, показывая на мальчиков, говорит голосом из голливудского фильма: «Мы сделали это!»
Еще о «Квартете И». Звоню в Москву Александре Ильиничне Ильф. Рассказываю об очередном номере «Фонтана». В частности говорю, что напечатал репортаж о юбилее театра «Квартет И», где работает мой сын. То есть что опять злоупотребил своим служебным положением. Александра Ильинична говорит: «Ничего страшного. Жизнь вообще существует для того, чтобы ею злоупотребляли...»
Компания за столом. Интеллигентная женщина, произнося тост, использует ненормативную лексику. Слышен мужской возглас: «Вы что! При дамах!..»
Звучат анекдоты.
Слышен одинокий смех очередного рассказчика.
Он был маленький, элегантный и очень деловой. Кто-то сказал: «Кузнечик своего счастья».
Она была на выставке местного художника. Потом делилась впечатлениями:
– Вы знаете, не с кем поговорить, все так плохо одеты!..
Они познакомились в школе. Нет, вместе они не учились, просто приводили утром детей на первую смену. В один класс. Потом долго гуляли. Он ей читал наизусть стихи разных поэтов. Она удивлялась:
– Как вы успеваете столько запомнить?
– А я их учу за завтраком.
– Так много?
– А я долго завтракаю...
Большое застолье. Слышны пошловатые тосты, украшенные ненормативной лексикой. Кто-то кривится, на других лицах недоумение. Слышу, как мужчина, сидящий напротив, шепчет своей даме:
– Как все-таки приятно чувствовать себя чужим на этом празднике жизни!
Встреча Нового года в отеле. Концерт, потом танцы. Мужчины приглашали своих дам. Тут же в круг вышли два шотландца. Естественно, в юбках. Кто из них был дамой – так и осталось неизвестным.
Он очень любил точные формулировки. Кто-то сказал, что у него расстояние между словом и смыслом равно нулю. Он почему-то обиделся...
Однажды утром он проснулся, выпростал ногу из-под одеяла, посмотрел на нее, наморщил лоб и с усилием произнес:
