– Это ваш друг? – спросил Ролвааг.
– Это мой пес, – буркнул Эрл Эдвард О'Тул, пряча глаза.
– Ну и имечко для собаки. Рэндольф Клод Гюнтер.
– Сокращенно Рекс.
– Впервые слышу, чтоб собака прожила сорок пять лет, – заметил детектив. – Попугаи живут. Черепахи тоже. А вот насчет собак я совсем не уверен.
Эрл Эдвард О'Тул еще раз тяжело ударил молотком.
– Ну, он был из хорошей породы.
– Что это у вас на спине? – спросил Ролвааг. – Наклейки.
Эрл Эдвард О'Тул помедлил.
– Лекарство, – осторожно ответил он.
– От чего?
– От морской болезни.
Детектив насчитал пять пластырей и присвистнул.
– В морской круиз собираюсь, – пояснил Эрл Эдвард О'Тул.
– Да? И куда же?
Эрл Эдвард О'Тул опять помолчал.
– На Гаити, – сказал он через пару секунд. – Вместе с ма.
– Прекрасная идея. Отвлечетесь от мыслей о бедном старом Рэндольфе. – Ролвааг откровенно развлекался. Когда он вернется в Миннесоту, ему редко придется разговаривать с такими занятными чудиками.
– Скажите, а почему вы вкапываете крест именно здесь? Я не вижу могилы.
– Ну, он… умер в авиакатастрофе, – объяснил Эрл Эдвард О'Тул, – чё там хоронить?
– А написано «не водите в пьяном виде».
– Это пилот нажрался.
– Понятно. А остальные кресты? – Детектив показал на еще три креста, которые плашмя лежали на траве. – Они для кого, Эрл?
– Для щенят Рекса. Летели тем же рейсом, – огрызнулся Эрл Эдвард О'Тул. – А вы откуда, етить, знаете, как меня зовут?
– Приятно было побеседовать. – Ролвааг поднял портфель и направился к дому, где Чарльз Регис Перроне мрачно поджидал его у задней двери.
Белые кресты торчали вдоль Глейдс-роуд, на запад от основной магистрали – четыре в ряд, в память об ужасном лобовом столкновении. С тупой покорностью Чаз наблюдал, как громила Реда Хаммерната выкапывает кресты, пока на обочине хайвея с визгом не остановилась машина. Из нее вылезли два юнца, назвались братьями покойного Рэндольфа Клода Понтера и яростно заспорили с Тулом насчет воровства памятных знаков. Парни привезли с собой свежесрезанные подсолнухи, чтобы украсить ими крест, и томик библейских стихов, чтобы почитать вслух. Тул игнорировал их протесты, и братья начали громогласно проповедовать, призывая Сатану и прочих библейских мерзавцев. Тул в ответ сбросил их в придорожную канаву, разорвал томик в клочья и сожрал цветы. Чаз с дрожью за этим наблюдал.
Тул вернулся к «хаммеру», неся на плечах четыре креста, и радостно поделился:
– У мя дома таких штуковин целое поле.
– Хммм, – выдавил из себя Чаз.
– Круто из земли торчат, и подрезать не надо, это тебе не кусты с деревьями.
– Прекрасная мысль, – высказался Чаз, мысленно отметив, что утром первым делом надо позвонить Реду Хаммернату и попросить его подыскать другого охранника.
После возвращения в дом Тул одолжил молоток и заявил, что временно посадит кресты на заднем дворе. Чаз возражал бы энергичнее, если б знал, что к нему собирается заскочить Карл Ролвааг.
– Откуда вы знаете мистера О'Тула? – в дверях спросил детектив.
Чаз впервые услышал настоящее имя головореза.
– Так, познакомились через третьи руки.
– И это руки Сэмюэла Джонсона Хаммерната? – спросил Ролвааг.
– Ну, вообще-то он знакомый моей жены. Я его плохо знаю.
– Мистера О'Тула или мистера Хаммерната?
– Обоих, – невинно ответил Чаз.
Детектив почесал подбородок.
– Довольно странно.
– Что вы имеете в виду под «странно»? – спросил Чаз, уже готовый взорваться. Коп играл с ним, точно
