– Йаааааа!!! – вопил Стоут.
Дези заглянула в конверт. Сначала подумалось, что в нем скомканный носок – тонкий, залоснившийся черный носок. Что за бред? Дези вынула бархатистую штуковину, которая вдруг показалась знакомой, и вот тут закричала сама.
Это было отрезанное собачье ухо. Ухо большой собаки. Черного Лабрадора.
Дези выронила ухо, и оно мертвой летучей мышью порхнуло на затертый ковер.
– Господи, – ахнула она.
Стоут побагровел, вздрогнул и метнулся в ванную. Дези яростно колотила в дверь, перекрикивая его приступы рвоты:
– Теперь ты мне веришь? Что скажешь, Палмер? Поверил наконец, сукин ты сын?!
9
Твилли скучал по Макгуину. Вспоминались его пыхтенье, теплая шерсть с мускусным запахом.
Он всего лишь собака, думал Твилли. В детстве у меня не было никаких животных, даже рыбок. И чего я так переживаю из-за треклятого пса?
Два дня Твилли колесил по дорогам, обследуя окрестности. Проехал Окичоби-роуд на западе Дейда. Санрайз-бульвар в Форт-Лодердейле. Шоссе Дикси на севере Майами. Автостраду от Кендалл-драйв до Флорида-Сити. И все время скучал по Макгуину.
– Совсем размяк, – бормотал Твилли. – Определенно рассиропился.
На третий день он все же нашел, что требовалось, и затем приехал в ветлечебницу. Кудрявая дама в розовом халате встретила его в приемной и провела в кабинет доктора Уиткома. Ветеринар, разговаривая по телефону, кивнул Твилли на стул. Розовая дама вышла, прикрыв за собой дверь.
Врач положил трубку, и Твилли спросил:
– Ну как?
– А вот гляньте. – Ветеринар достал из верхнего ящика стола маленький кругляш и передал Твилли. Тот покатал его на ладони. Видеть эту штуковину на рентгене – одно, а держать в руках – совсем другое. Пригоршня вины.
Стеклянный глаз чучела.
– Есть какие-нибудь соображения, – спросил доктор Уитком, – как ваш пес мог это заглотнуть?
– Черт его знает, – ответил Твилли. – Говорю же, я нашел собаку несколько дней назад.
– Лабрадор схапает все, что плохо лежит.
– Это уж точно.
Теперь Твилли все понял: это он виноват, что собака заболела. Если б он не выковырял глаза у чучел, Макгуин бы их не проглотил.
Что ж Дези-то ничего не сказала? Знай он про операцию, вернул бы собаку Стоуту. Твилли чувствовал себя погано.
– Вы только представьте – искусственный глаз! – говорил доктор Уитком.
– Он застрял у него внутри?
– Да, и основательно. Довольно глубоко в выводящих путях.
– Господи! Бедняге потребовалась еще одна операция?
– Нет, мистер Спри. Слабительное.
Дверь распахнулась, и в кабинет вперевалку вошел Макгуин с волочащимся поводком. Он дважды радостно крутанулся вокруг себя и ткнулся мордой Твилли между ног – так обычно приветствуют лабрадоры.
– Сильнодействующее слабительное, – добавил врач. – И приличная доза.
Твилли тискал пса и чувствовал, как толстый, словно коровий, язык мусолит ему ухо.
– Теперь с ним точно все будет в порядке?
– Все будет хорошо, – ответил доктор Уитком. – Только довольно скоро потребуется снять скрепки с живота.
Твилли достал скомканную кучку отсыревших банкнот, отсчитал пятидесятками тысячу долларов и вручил ветеринару.
– Это слишком много, мистер Спри.
– Не много.
– Но…
– Возьмите и не спорьте. Может, кому-нибудь в следующий раз не хватит денег, вот вы…
– Это хорошая идея. Спасибо.
Он проводил Твилли с Макгуином до парковки, где пес методично оросил покрышки пяти машин новейших моделей, включая докторскую.
– У меня к вам просьба, – сказал ветеринар. – Насчет искусственного глаза. Мистер Спри, не могли бы вы оставить его для моей коллекции?
– Смотря что за коллекция.
– «Удивительные штуки, проглоченные собаками», – пояснил доктор Уитком. – У меня уже есть дверные пружины, серьги, авторучки, зажигалки и ключи от машины. Одна собака, кстати, лабрадор по кличке Рэчел, проглотила сотовый телефон! Самое смешное – он звонил у нее в желудке. Вот так хозяева и узнали, что произошло.
Твилли достал из кармана рубашки глаз от чучела буйвола. Подбросил на ладони и отдал ветеринару:
– Владейте, док.
Улыбаясь, доктор Уитком покрутил стеклянный глаз.
– Вот ведь шалопай! Как же он до него добрался?
Твилли пожал плечами:
– Шалопай!
Почему же он беспрестанно думал о Дези?
Особенно о ее шее – белоснежном скате от мочки уха со сверкающей жемчужиной до ключицы. Твилли питал большую слабость к женской шее. Последний раз одна шейка, вот такая же соблазнительная, как у Дези, чуть его не прикончила.
К этой шейке было приторочено тело женщины по имени Люси. Твилли еще не знал о ее увлечении фармакологией, пристрастии к выпивке и биполярных расстройствах. Он знал одно: у Люси просто потрясающая шея, и ему позволяют тыкаться в нее носом. Девушка была так мила, что переспала с Твилли, и следовательно, он немедленно влюбился и переехал к любимой. Они были знакомы шестнадцать дней.
Оказалось, что с Люси не все в порядке. Она принимала кучу лекарств, которые сама себе назначала, и запивала их джином «Бомбей». Бывали дни, когда Люси казалась счастливейшим человеком на планете, просто радость взору. А бывали другие, когда она представала жутким неистовым монстром с параноидальной страстью к оружию. Твилли еще не доводилось встречать женщину, которой так нравилось все, что стреляет. У Люси было полно оружия, в основном полуавтоматического. «Мой отец был полицейским», – пыталась объяснить она. Когда Твилли попадалось что-нибудь из ее арсенала, он тайком выносил это из дома и выбрасывал в ближайший канализационный люк. Но у Люси всегда имелось наготове что-то другое; оставалось тайной, где она все прячет. Бывало, она палила в телефонный аппарат, порой доставалось телевизору. Раз выстрелила в тостер, когда Твилли готовил завтрак. Потом расстреляла компьютер, потому что один ее поставщик-наркоман прислал по электронной почте сообщение – мол, у него кончился «перкосет».[15] Тем же полуднем Люси вломилась к соседям и пристрелила их попугая за то, что орал, когда она прилегла вздремнуть (ей требовалось прикорнуть несколько раз на дню). Ее забрали в полицию, но никаких обвинений не предъявили, поскольку она тотчас выплатила компенсацию убитому горем хозяину птицы и согласилась пройти обследование. Врачи сочли Люси идеалом душевного равновесия, обаятельной девушкой, которая все сознаёт и раскаивается в проступке. К тому же она счастлива. Им редко встречались столь счастливые пациенты. Ну да, им-то не приходилось с ней жить.
К чести Люси, она никогда не пыталась намеренно застрелить Твилли, но несколько раз по
