Ландо пытался предупредить напарника. Земля под ногами Дургеса затряслась – потом он только об этом и говорил.
Носорог неожиданно развернулся и теперь с грохотом наступал с тыла рассеянного отряда охотников – жертва превратилась в хищника. Бежать было поздно. С дерева надрывался Аса. Палмер Стоут выплюнул сломанную сигару и хватал ртом воздух. Дургес кинулся к Роберту Клэпли, но того на месте не оказалось – он на четвереньках полз к своей винтовке. Дургес безнадежно свернулся в комок, понимая, что сейчас превратится в лепешку. Земля под ним пружинила, как дьявольский батут.
Потом с хрипом и сопеньем мимо, словно паровоз, промчался носорог. В этот момент Дургес приоткрыл глаза и увидел продолговатую черную тень, мелькнувшую на фоне розовато-кремового неба, а затем почувствовал, как по лбу чиркнули собачьи когти. Он подумал, что торопиться вставать ни к чему, и решение окрепло от дикого визга Клэпли.
Проводник помнил, что не шевелился, пока не услышал тяжелые мужские шаги и на него не упала чья- то тень. Дургес медленно приподнялся, рассчитывая увидеть Асу, но узрел бородатое привидение с ослепительной ухмылкой и горящим красным глазом, вырванным, наверное, из черепа самого дьявола.
– Мы пришли за собакой, – сказало привидение.
Пока губернатора волокли с поля боя, у него содрались корочки на исцарапанных ягодицах. Телохранители втолкнули Артемуса в машину, а на заду его штанов цвета хаки уже, подобно стигматам, проступило написанное кровью слово ПОЗОР. Может, Вилли Васкес-Вашингтон и заметил, но ничего не сказал. Агенты ФОП впихнули их с губернатором на заднее сиденье, сами запрыгнули на переднее, заперли двери и по рации вызвали вертолет и медицинскую помощь.
Машина направилась на базу. Потрясенный Дик Артемус выглядел точно выжатый лимон, его серебристая шевелюра походила на разметанное смерчем гнездо. Он вжался в сиденье, а Вилли Васкес- Вашингтон сидел, будто кол проглотил, с горячечным изумлением на лице.
– Иисусе спаситель! – сказал он. – Ты видел?
– Вилли?
– Как этих несчастных мудаков…
– Вилли!
– Да-а?
– Меня здесь не было. И тебя здесь не было. – Губернатор положил влажную руку ему на колено. – Договорились?
Вице-председатель Комитета по ассигнованиям задумчиво потер подбородок. Другой рукой он нажал кнопку висевшей на шее фотокамеры, включив автоматическую перемотку пленки. Гудение осиного роя не встревожило бы губернатора сильнее. Он с тоской посмотрел на камеру.
– Ты снимал, да?
– Целую пленку отснял, – кивнул Вилли.
– Цветная или черно-белая?
– Конечно, цветная.
Дик Артемус уставился перед собой. В этот момент из-за пальм на дорогу выскочил белохвостый олень. Агент за рулем придавил акселератор и уверенно обогнул животное.
– Ловко! – одобрил Вилли Васкес-Вашингтон, подпрыгнув на сиденье.
Губернатор даже не вздрогнул и не моргнул.
– Вилли, – устало сказал он.
– Да-а?
– Чего ты хочешь?
Твилли Спри бросился вслед Макгуину, но Клинтон Тайри перехватил его и, прижав к земле, прошептал в ухо:
– Пусть это произойдет, сынок.
В голосе звучало пугающее спокойствие, и Твилли наконец понял, что этого человека поддерживала неистребимая вера: в итоге Природа уравняет счет и все расставит по местам.
Пес умчался, и они наблюдали за действиями растревоженного носорога. Зверь взбежал до середины склона, потом развернулся к отряду охотников, рассеянному паникой. С холма трагическая развязка представлялась со странной, будто в замедленной съемке, неизбежностью: два идиота, находясь друг у друга на линии огня, размахивают винтовками, когда загнанный носорог пытается проскочить между ними. Грянули выстрелы, и, казалось, Клэпли со Стоутом сумели-таки уложить друг друга безмозглым перекрестным огнем.
Но потом Сцинк и Твилли с изумлением увидели, что оба пытаются подняться на колени. Напарники даже меньше удивились, когда носорог опять развернулся и предпринял атаку в спину стрелкам.
– Скажи «спокойной ночи», красавчик, – выдохнул Сцинк.
Клэпли бестолково шарил в траве, когда носорог на полном ходу подцепил его рогом. Пронзительный крик вознесся по склону, перемешиваясь с карканьем сварливых ворон. Подобно лягушке на остроге, Клэпли неистово пытался сдернуть себя с рога (который при длине в сорок девять сантиметров поистине мог считаться отменным призом). Животное на бегу яростно мотало головой, трепля пронзенного врага.
Носорог мчался прямо на Палмера Стоута, раненого, с заторможенными рефлексами и разбитой в куски винтовкой. Стоут судорожно замахал пухлой рукой в надежде отпугнуть зверя (который, как потом заметил Сцинк, Стоута вообще не видел, поскольку у него на морде назойливо болталось проткнутое тело Клэпли). Спасаясь от кусавшего за ноги пса, носорог двумя с четвертью тоннами веса расплющил Стоута без всяких усилий, точно грузовик с пивом.
Твилли и Сцинк спустились с холма, когда животное выдохлось и укатила раскрашенная под зебру машина с губернатором и его охраной. Один проводник, съежившийся, как броненосец, лежал на земле. Сцинк проверил, как он, а Твилли пошел для проформы осмотреть месиво из Палмера Стоута. Открытые глаза лоббиста были устремлены в какую-то недостижимую бесконечность. Они напомнили Твилли стекляшки, что он выковыривал из чучел.
Изнуренный носорог вернулся в тень дуба и рухнул на колени. Сцинк и Твилли с тридцати ярдов слышали его хрипы и видели пар, поднимавшийся над толстой шкурой. С громадной морды, похожей на нос корабля, безвольно свисало изуродованное тело Роберта Клэпли.
– А что собака? – спросил Сцинк.
Когда бронированное чудище прекратило игру в догонялки, оно наскучило Макгуину, и пес вынюхал новое озорство. Дерево. На нем сидел человек! Пес решительно расположился под высоким дубом и зашелся в припадке лая, время от времени перемежавшегося прыжками.
– Эй, наверху! Вы в порядке?
– Почти. Кто вы такие? – ответил второй проводник, одетый как механик.
– Никто. Пришли за собакой.
– Так это ваша? Видели, что она натворила? – Человек в ветвях был крайне расстроен. – Видели, какую хренову кутерьму устроил этот ваш чертов пес?
– Знаю, знаю. Он очень плохо себя вел.
Твилли свистнул приглашение к обеду. Макгуин потерял ощущение времени, но чувствовал, что обедать пора. Грустно понурив голову и поджав хвост, он с привычно покаянным видом бочком подошел к Твилли, и тот крепко ухватил поводок. Он не хотел, чтобы пес увидел, что произошло с его бывшим хозяином.
Подошедший Сцинк обрадованно стиснул Макгуина в медвежьих объятиях. Пес ухватил косу в его бороде и потянул. Сцинк захихикал как школьник.
– Пора уходить, – сказал Твилли.
– Нет, сынок. Пока нет. – Сцинк поднялся, вынул «кольт» и уверенно двинулся к носорогу.
– Вы что? – крикнул Твилли. В суматохе он оставил винтовку на холме. – Не надо!
Сцинк приближался к носорогу, а с дерева спросили:
– Вы что, спятили?
– Помолчи, – ответил бывший губернатор Флориды.
Носорог его учуял и попытался встать.
– Тихо, тихо. – Сцинк осторожно подошел ближе. Он медленно вытянул руку и голубой ствол «кольта»
