Эдгар Дж. Хайд
Посвящение в ведьмы
Глава 1
ПЬЕСА ЧТО НАДО
Скрюченные, шишковатые руки ведьмы цепко ухватились за палку-мешалку и стали перемешивать содержимое котла. За это ответственное дело взялась старшая и самая безобразная из трех ведьм. Ее длиннющий нос крючком едва не касался верхней губы, и, когда она говорила, становилось заметно, что немногие оставшиеся зубы ведьмы черны и раскрошены от старости. Много лет назад она потеряла глаз в битве с белой колдуньей, но вместо того чтобы носить повязку, без стеснения выставляла напоказ пустую глазную впадину, черную и жуткую на вид.
Продолжая помешивать зелье, ведьма забормотала:
— Свежий, только что отрезанный хвост ящерицы, печень молодого щенка, сердце новорожденной овечки.
Хрипло засмеявшись, она обвела взглядом двух сестер.
— Пока все идет как надо, все путем, — проскрипела ведьма, оскалив рот, ее улыбка больше напоминала гримасу. — Ну-ка, кто-нибудь, принесите мне колдовскую книгу, чтобы я могла проверить, каких ингредиентов не хватает. И побыстрее, время не ждет.
Ведьма, стоявшая ближе к старшей сестре, шурша длинным черным платьем, отправилась выполнять ее поручение. Как и другие сестры, она предпочитала одеваться во все черное, начиная с головы, увенчанной остроконечной шляпой, и кончая отечными ногами, обутыми в непомерно большие туфли с застежками на пряжках. Как это часто встречается у ведьм, ее лицо было сплошь усеяно бородавками, самая большая из которых свисала с кончика носа. Впрочем, в отличие от сестер, у этой ведьмы глаза не напоминали узенькие щелки. Скорее они походили на серебряные бусины. Сейчас они пронзительно шныряли по сторонам в поисках колдовской книги, которую, видимо, забыли положить на место.
— Посмотри вон там, — посоветовала третья сестра, указывая на дупло старого дуба, служившее им тайником. Однако указывала она не пальцем. Дело в том, что и этой сестре пришлось в свое время принять участие (и, увы, потерпеть поражение) в жаркой битве с той же самой белой колдуньей, благодаря которой ее старшая сестра осталась без глаза. В ходе легендарной баталии она лишилась большей части правой руки, отсеченной на уровне предплечья. Недостающая часть руки была восполнена безобразным на вид, но острым железным протезом, которым ведьма научилась владеть так ловко, как не владела настоящей рукой.
Например, ей не составляло труда без помощи ножа распороть этой железякой живот молодого щенка, а отсекание хвоста ящерицы было для нее легкой и приятной забавой.
Она видела, как сверкали в темноте серебряным блеском глаза ее средней сестры, когда та нагнулась, чтобы достать из дупла колдовскую книгу. Наконец книга была поднесена ближе к огню, над которым булькал котел со снадобьем.
Как раз в этот момент грянул гром, и небо зловеще потемнело. Молнии зигзагами рассекали тьму, и все три ведьмы заквохтали от удовольствия при мысли о приближающейся грозе.
— Прекрасная ночь, сестрицы, — проговорила старшая из них, с наслаждением вдыхая напоенный прохладой и озонированный молниями воздух. Она перелистывала страницы книги, пока не нашла рецепт, который искала. Затем, водя по странице почерневшим заскорузлым ногтем, отыскала ингредиент, который следовало теперь добавить в кипящий котел.
— Ага, — ухмыльнулась старшая ведьма. — Эта штука доставит мне особое удовольствие. Только что отрезанный палец мальчика. — Она посмотрела на сестер, и те ухмыльнулись ей в ответ. — Принесите-ка его мне, и поживее! — хрипло распорядилась она.
Две сестры удовлетворенно переглянулись и, покинув высвеченную пламенем костра площадку, направились к кустам, окружавшим поляну, на которой был разведен костер. При виде приближающихся ведьм мальчик заплакал. Его тонкие, хрупкие запястья кровоточили от усилий освободиться от веревки, которой ведьмы связали руки и ноги несчастного. Его светлые волосы растрепались, вспотевшая челка прилипла ко лбу, на щеках виднелись подтеки от пролитых слез. И все же мальчик из последних сил старался не трусить. По сути дела, он просто не мог сдержать невольных слез. Но, конечно же, он был смертельно напуган.
Ведьма с глазами-бусинами посмотрела на него так пронзительно, будто проникла в самую сокровенную глубину его души. Другая наклонилась и одним быстрым движением своей металлической руки высвободила ноги пленника из веревочных пут. Мальчик невольно задрожал крупной дрожью.
— А ну, поднимайся, малец, — приказала ведьма, таща его вверх за руки.
Лицо мальчика передернулось отчасти от боли, которую причинила ему железная хватка ведьмы, отчасти от острого гнилостного запаха, источаемого обеими сестрами.
«Если даже я проживу сто лет, — подумал он, — все равно не забуду этого мерзкого запаха — хотя неизвестно, проживу ли я хотя бы еще несколько минут», — опомнился он, почувствовав, как одна из ведьм больно толкает его в спину.
Под непрекращающиеся раскаты грома и безостановочное сверкание молний его силой поволокли к котлу. Когда мальчика подтащили почти вплотную к костру, он увидел, что старшая из ведьм нагнулась и стала возиться с каким-то свертком. Она развернула черную материю и извлекла на свет набор сверкающих белизной стальных ножей. Мальчик едва не задохнулся от спазм в горле. Он затрясся, будучи не в силах контролировать себя.
Похоже, старшая ведьма никак не могла решить, какой нож лучше всего подойдет для намеченной ею операции; по-видимому, ей особенно приглянулись два ножа, которые она перебирала, боясь ошибиться.
Тем временем две ее младших сестры тычками заставили ребенка опуститься на колени и начали развязывать ему руки. Старшая ведьма все еще пялилась на ножи, не решаясь на окончательный выбор.
— Если ты позволишь мне вмешаться, сестрица, — обратилась к ней ведьма с металлической рукой, — то я предложу очень простой выход из положения. Поскольку у тебя возникли трудности с выбором ножа, я могу отрезать палец своими средствами. — С этими словами она щелкнула в воздухе металлическими пальцами.
Мальчик начал плакать — громко, откровенно, не сдерживаясь.
— Не смей распускать нюни, маленький трусишка! — рявкнула на него старшая ведьма, выбрав наконец один из ножей и плотно зажав его в руке. Она установила на земле большой камень и жестом указала сестрам, чтобы они положили на него руку несчастной жертвы.
Теперь мальчик, всхлипывая, попятился назад, пытаясь смягчить сердца ведьм слезной мольбой:
— Пожалуйста, пожалуйста, — жалобно причитал он. — Пожалуйста, отпустите меня, очень вас прошу. Умоляю, не делайте этого, не калечьте меня.
Раздраженная сопротивлением и нытьем мальчика, старшая ведьма, высоко подняв руку, занесла над ним кож, который зловеще сверкнул в воздухе.
— Вы готовы? — обратилась она к сестрам, державшим жертву с двух сторон.
Обе разом кивнули. Когда нож приблизился к его руке, мальчик завопил и отчаянным усилием попытался вырваться. Тщетно. Холодная сталь, сверкнув, полоснула по основанию его пальца, и тот, ровно и аккуратно отрезанный от руки, бесшумно упал на траву. Кровь хлынула из зияющей раны, и ведьмы отпустили мальчика, который тут же упал на землю и забился в судорогах. Между тем старшая сестра с радостным возбуждением подняла отрезанный палец и бросила его в котел. Еще один громовой раскат прокатился над лесом, ведьмы восторженно захлопали в ладоши и, впав в транс, истерически заплясали вокруг костра.
В этот момент две хорошенькие девочки в одинаковых трико танцовщиц и бальных туфельках, невесть
