- Вы имеете в виду… Сына императора Фридриха?
- Верно.
- Я – и принц Генрих… – Она чувствовала себя польщенной. – Как вы себе это представляете? Уменя нет доступа к его окружению.
- Plerumque gratae princibus vices.
- Что вы говорите?
- «Перемены всегда приветствуются у князей».
* * *
В конце Рамадана Орландо доставили в Тадж аль-Алам. Двенадцать мудрецов высшей истины ожидали его, сидя спиной к огню. Неподвижно, будто вырезанные из дерева, они смотрели на него.
Орландо стоял в свете пламени. Что-то важное ощущалось в самом воздухе. Орландо предчувствовал недоброе.
- Мы позвали тебя, – сказал Хасим, – потому что хотим дать тебе важное поручение. Ты поедешь в Аккон как посланник, чтобы встретиться с Великим магистром тамплиеров в Иерусалиме, который, как ты знаешь, олицетворяет высшую власть ордена на Востоке. Он все лето проводит в крепости Крак-де- Шевалье. Ты должен передать ему послание и получить большую сумму денег. При этом ты проведешь много дней в стенах храма. Ты говоришь на их языке, ты знаком с их обычаями и знаешь, как они думают. Нам нужен отчет обо всем, как там обстоят дела.
Есть ли у тебя какие-либо сомнения? Существует ли опасность, что тебя кто-то там может узнать?
- Маловероятно, что я встречу там кого-нибудь, кто знает меня, но если такое и произойдет, то меня примут за другого, потому что у меня нет бороды, и я ношу длинные волосы и арабскую одежду.
- Ты готов?
- Я готов.
- Мы выезжаем завтра на восходе солнца. Когда Орландо вышел, Каим вступил в совет мудрецов через другую дверь и сказал им:
- Эта миссия чрезвычайно важна. Не спускайте с него глаз. Если я в Зем ошибся, он должен умереть. Если он выдержит испытание огнем, то у меня большие на него планы.
Хасиму же он сказал:
- Ты поскачешь с ним. Рыцарь Ордена арабского происхождения, он говорит на нашем и их языках, тамплиер, преданный мне, как ассасин, умный и обласканный счастьем. Вдобавок ко всему на нем печать пророка. А то, на что способен столь универсальный дух, вы можете наблюдать на примере императора Фридриха, которому удалось завоевать Иерусалим не вынимая меча из ножен.
Их было семеро: Орландо, Хасим и пятеро низаритов. Когда они проезжали через большие ворота Аламута, то представляли собою роскошную картину в белых мантиях с пурпурным подбоем. Серебряная оковка кинжалов сверкала на солнце.
Они скакали на вороных, которые подчеркивали белизну их одеяний. Два мула везли за маленьким отрядом провиант для людей и коней, сменное белье, подарки и все что потребно человеку, если он почти три недели в пути. В седельной сумке Орландо вез послание Великому магистру в Иерусалиме. Самый важный груз находился в плетеной корзине – почтовые голуби.
- Обходитесь с ними осторожно, – сказала на прощание Сайда, – чтобы, по крайней мере, один из них пережил тяготы пути.
До равнины Месопотамии дорога вилась по дикой горной местности.
Часы в седле пролетали как единый миг. Причиной тому было общество Хасима. Как все хорошие учителя он знал, как возбуждать любопытство снова и снова
Так сразу в первый день путешествия он бросил вопрос:
- Почему зеркало путает только правую и левую сторону отражения, но не верхнюю с нижней? Возьми квадратное зеркало с одинаковой длиной стороны. Левый и правый край ничем не отличаются от верхнего и нижнего. Если зеркало путает правую сторону твоего тела с левой, почему оно не делает того же с головой и ногами? Ты переворачиваешь сторону края зеркала наверх, но зеркало по-прежнему путает только право и лево. Ты ложишься перед зеркалом горизонтально. Твоя голова теперь находится слева, ноги – справа. Что же происходит? Поменяет ли зеркало, как ожидается, левое лицо с правыми ногами? Нет, оно делает левую сторону твоего тела правой, а правую – левой, хотя лево и право теперь лежат сверху и снизу. Откуда появляется эта странная мания, менять стороны, но никогда не ставить что-то с ног на голову?
После дневной молитвы он спросил их:,
- Аллах всемогущ?
- Как можешь ты сомневаться в этом? – возмутились низариты.
Хасим ответил:
- Если Аллах всемогущ, то нет ничего, что ему не подвластно. Это так? *
- Верно.
-Тогда он должен уметь создать такой камень, который столь тяжел, что его никто не в состоянии поднять, даже он сам. И если его никто не может поднять, то где же его всемогущество?
Время от времени он задавал им загадки или арифметические задачки.
- У эмира было одиннадцать благородных скакунов. На смертном одре он завещал единственному сыну их половину, любимой наложнице – четверть, а старому телохранителю – шестую часть. Затем он умер, и никто не был в состоянии разделить наследство.
- Это невозможно, – засмеялся Орладно, – если, конечно, не разрезать животное.
-Так думали и наследники. Они обратились за помощью к мудрецу. Тот взял своего собственного коня и поставил среди одиннадцати. Теперь их было двенадцать. Половина из двенадцати – шесть. Их получил сын. Четверть от двенадцати – три. Их получила женщина эмира. Шестая часть от двенадцати были два коня для слуги. Шесть плюс три плюс два будет одиннадцать. Двенадцать коней стояло во дворе. Один был лишним, а именно конем мудреца. Он сел на него и ускакал.
После восьми дней пути они достигли реки Диалы.
- Если мы пойдем по ее течению, – сказал Хасим, – то завтра вечером будем в Багдаде.
* * *
Багдад! Что за город!
Всадникам, прискакавшим к городу со стороны равнины, издали он показался океаном, над которым плыли золотые купола дворцов и мечетей. Подобно лесу корабельных мачт, подобно войску копьеносцев кололи небо башни и минареты. Подъехав ближе, к основанию большой городской стены, Орландо почувствовал себя муравьем.
- Здесь три тысячи мечетей, – сказал Хасим, – восемнадцать университетов и бесчисленное количество школ, открытых для всех. Библиотеки Багдада хранят больше книг, чем библиотеки остального мира вместе взятые. Улицы замощены. Дважды в день их моют водой. Вывоз мусора и подземная канализация позволяют содержать город в чистоте.
Когда поздним вечером они проезжали через большие ворота Тигра, уже горели тысячи масляных ламп, которые освещали ночные улицы. Со всех минаретов муэдзины созывали на вечернюю молитву. Какой гимн веры!
Их квартира располагалась в восточной части города, недалеко от мечети халифа.
Дом, который принадлежал даиламскому торговцу рисом, служил для путешествующих низариты гостиницей.
По дороге им повстречалась волшебная процессия. В паланкине с куполом, который несли два белых верблюда, сидела закутанная в вуаль женщина с золотым украшением на лбу.
