Но тем не менее управление коммуникациями оставалось в руках Майка, а это означало, что он управлял практически всем. Проф начал с установления контроля над новостями, поступающими с Земной стороны и передаваемыми туда. Майку предстояло заниматься цензурой и фабрикацией фальшивых новостей до тех пор, пока мы не придём к решению о том, что именно следует сообщать на Терру. Кроме того, был введён в действие план «М», который предусматривал, что Комплекс будет отрезан от остальной части Луны, а вместе с ним связи лишатся обсерватория Ричардсона и работающие вместе с ней лаборатории — радиотелескоп Пирса, селенофизическая станция и всё прочее. Учёные с Терры, работавшие в этих лабораториях, тоже представляли собой проблему — их состав постоянно менялся; если им удавалось продлить срок своего пребывания на Луне хотя бы до шести месяцев, то исключительно благодаря центрифуге. Большинство находившихся на Луне жителей Терры, за исключением горстки туристов, были учёными. С этими людьми было необходимо что-то сделать. Для начала было бы достаточно не дать им возможности связаться с Террой.
В Комплексе были отключены все линии телефонной связи, и Майк даже после того, как движение возобновилось, не позволял капсулам останавливаться на какой-нибудь из станций Комплекса, пока Фин Нильсен и его отряд не закончили свою грязную работу.
Оказалось, что Надсмотрщик остался в живых, да мы и не намеревались убивать его. Проф считал, что живого Надсмотрщика в любой момент можно сделать мёртвым, в то время как воскресить мёртвого, если он вдруг понадобится, нам не удастся.
Итак, Надсмотрщик выжил, а с ним и три его женщины. Однако пользы от него больше не было никакой — его мозг слишком долго находился в состоянии кислородного голодания и Надсмотрщик превратился в растение. Никто из его охранников так и не оправился, даже те, что были моложе его.
Больше никто в Комплексе не пострадал. Как только включился свет и возобновилась подача кислорода, все пришли в норму, включая и шестерых насильников, находившихся под замком в казармах. Фин решил, что просто расстрелять их было бы непростительным легкомыслием, поэтому он устроил над ними суд, использовав людей из своего отряда в качестве присяжных.
С убийц сорвали одежду и, связав по рукам и ногам, отдали на расправу женщинам Комплекса. Воспоминание о том, что произошло дальше, вызывает у меня приступ тошноты, но я не думаю, что на их долю выпало больше страданий, чем пришлось перенести Мари Лайонс. Женщины — существа удивительные: нежные, кроткие, мягкие, но при этом гораздо более беспощадные, чем мы.
Позвольте мне нарушить ход повествования и упомянуть о том, что случилось со шпиками. Вайо была в такой ярости, что намеревалась ликвидировать их, но когда дело дошло до самой ликвидации, весь её запал куда-то исчез. Я ожидал, что проф согласится с ней, но он покачал головой.
— Нет, дорогая Вайо, я не одобряю насилие, но существует только две вещи, которые можно сделать с врагом: врага надо либо убить, либо превратить в своего друга. Любое половинчатое решение грозит большими осложнениями в будущем. Человек, который однажды уже предал своих друзей, может сделать это ещё раз, а у нас впереди такое время, когда шпики будут очень опасны. Именно поэтому их нужно уничтожить. И уничтожить публично, чтобы другие дважды подумали, прежде чем пойти по их стопам.
— Профессор, — сказала Вайо, — вы как-то сказали, что если вы вынесете человеку приговор, то сами и казните его. Вы собираетесь это сделать?
— Да, дорогая, и в то же время нет. Их кровь будет на моих руках; я принимаю на себя эту ответственность. Я держу в голове кое-что другое и надеюсь, что это заставит всех остальных шпиков призадуматься.
В результате Адам Селен объявил, что некие люди за деньги работали тайными осведомителями Хуана Альвареса, покойного шефа Безопасности прежней Администрации, и обнародовал их имена и адреса. Адам не стал делать никаких предложений по поводу того, как с ними поступить.
Одному из них удалось скрываться в течение целых семи месяцев — для этого ему пришлось сменить имя и уехать в другой город. Но в начале 2077 года его тело было найдено с внешней стороны одного из шлюзов Новолена. Большинство шпиков, однако, не протянули и нескольких часов.
Уже в течение первых часов после переворота мы столкнулись с проблемой, с которой никак не предполагали столкнуться — с проблемой Адама Селена.
Мы потратили большую часть ночи, обсуждая эту проблему в комнате отеля «Свалка», — мы спорили об этом в перерывах между обсуждением сотни других возникших проблем и разговорами с людьми, которые хотели знать, что делать дальше, в то время как «Адам» на разные голоса отдавал распоряжения по вопросам, которые не требовали обсуждения, фальсифицировал предназначенные для передачи на Терру новости, поддерживал изоляцию Комплекса и занимался множеством других дел. Нет ни малейших сомнений в том, что без Майка мы не сумели бы ни захватить Луну, ни удержать её.
Я считал, что «Адамом» должен стать проф. Он был нашим теоретиком, тем, кто разрабатывал наши планы, и его знали все; некоторые из наших товарищей, занимающие ответственные посты, знали его как «товарища Билла», другие люди знали и уважали профессора Бернардо де ля Паза — он учил чуть ли не половину всех уважаемых граждан Луна-Сити и множество людей из других поселений; он был известен всем важным персонам Луны.
— Нет, — сказал на это проф.
— Почему нет? — спросила Вайо. — Проф, вы уже избраны. Майк, скажи ему об этом.
— Я попридержу своё мнение, — сказал Майк. — Хочу услышать, что скажет проф.
— Майк, я думаю, что ты уже проанализировал ситуацию, — ответил проф. — Вайо, самый дорогой из моих товарищей, я не стал бы отказываться, если бы это было реально. Но у нас нет
Затем мы обсудили возможность того, что нам всё-таки удастся выдать профа за Адама, в том случае если мы будем показывать только его видеоизображение, а Майк будет голосом Адама озвучивать всё, что говорит проф.
Но от этой идеи тоже пришлось отказаться — слишком много людей слышали профа и знали
Я отказался в весьма резкой форме. Людям и так предстояло немало изумиться, когда им станет известно, что я — один из помощников Председателя; и никто и никогда не поверит в то, что я и есть Номер Первый.
— Давайте остановимся на промежуточном варианте, — предложил я. — До настоящего времени личность Адама была тайной, пусть она так и останется тайной. Его будут видеть только по видео и только в маске. Проф, вы предоставите Адаму тело, а Майк обеспечит голос.
— Я не смог бы придумать другого столь же верного способа лишиться доверия в самый критический период, — покачал головой проф, — чем если у нас будет лидер, носящий маску. Нет, Мани.
Мы обсудили, не стоит ли нам поискать актёра, который сыграл бы эту роль. На Луне не было профессиональных актёров, но были хорошие любители, например Любительская труппа Луны или ассоциация «Новый Большой Театр».
— Нет, — сказал проф, — не говоря уж о том, что нам необходим актёр, обладающий некоторыми определёнными чертами характера — такой, которому не пришло бы в голову вообразить себя Наполеоном, — мы к тому же не можем ждать. Адам должен взять руководство в свои руки не позднее завтрашнего утра.
— В таком случае, — сказал я, — вы сами ответили на свой вопрос. Нам придётся использовать Майка и никогда не показывать его по видео. Он будет выступать только по радио. Придётся придумать какое-нибудь объяснение тому, почему Адама никто не должен видеть.
— Я вынужден согласиться с этим, — сказал проф.
— Ман, мой самый старый друг, а почему ты считаешь, что меня нельзя показывать? — спросил Майк.
