поднял в руке кассету, озаглавленную «Социальные структуры марсианских аборигенов». Возьмешь эту кассету и посмотришь пару снимков в середине. Скажи, ты сможешь на основе двух этих снимков воссоздать тысячи и тысячи предыдущих кадров, руководствуясь одной логикой?
— Разумеется, нет!
— В этом все дело. Если человечеству удастся уцелеть в течение нескольких лет, вот тогда, может быть, кое-что будет для нас более ясным. А пока мы даже не знаем, о чем спрашивать.
Это объяснение не удовлетворило Мэтта, однако ему было нечего ответить.
— Может быть, — продолжал Турлов, нахмурившись, — мы так и не сможем задать соответствующие вопросы. Ты ведь знаком с марсианским понятием «двойного мира»…
— Конечно, но так и не смог разобраться в нем.
— А кто смог? Давай отбросим обычное предположение, что марсианин пользуется религиозной символикой, когда утверждает, что мы живем только на «одной стороне», тогда как он живет на «обеих сторонах». Будем основываться на том, что он исходит из совершенно реальных понятий. Что он действительно живет в двух мирах в одно и то же время, и тот мир, в котором живем мы, он считает незначительным и не заслуживающим внимания. Если согласиться с этим, то поведение марсианина, не проявляющего желания говорить с нами или объяснить нам ясные ему вещи, становится понятным. Он совсем не высокомерен, просто рассуждает разумно со своей точки зрения. Ты бы стал зря тратить время, объясняя радугу дождевому червю?
— Это совсем не одно и то же.
— Для марсианина — одно и то же. Дождевой червь не имеет органов зрения, не говоря уже о цветовом ощущении. Если ты согласен с реальным существованием понятия «двойного мира», то для марсианина ясно, что у нас нет соответствующих органов чувств, необходимых для того, чтобы задавать правильно сформулированные вопросы. Зачем тратить на нас время?
Из динамика донесся сигнал вызова. Турлов посмотрел на него и сказал: «Кто-то вызывает нас, Мэтт. Узнай, кто это, и скажи, что мы заняты».
— Ясно. — Мэтт переключил радио на прием: — Шаттл-1, «Триплекс», мы вас слушаем.
— Это «Триплекс», — послышался знакомый голос младшего лейтенанта Клири. — Приготовьтесь, сейчас вас поднимут на борт.
— Что? Перестань шутить — мы всего лишь три дня, как покинули корабль.
— Приказание капитана — приготовиться к подъему на борт корабля. Шаттл-2 нашел «Пэтфайндер».
— Неужели? Вы слышали, мистер Турлов? Вы слышали, что он сказал?
Оказалось, что это действительно правда; Петерс и Гомес наткнулись на исчезнувший корабль чуть ли не случайно. «Пэтфайндер» стоял, пришвартовавшись к небольшому астероиду — не больше мили диаметром. Поскольку астероид был включен в список небесных тел — 1987-СД, — команда шаттла не обратила на астероид никакого внимания, пока он не повернулся к шаттлу другой стороной, и они увидели «Пэтфайндер».
После здравого размышления капитан Енси принял решение поднять на борт шаттл с Турловым и Додсоном, прежде чем отправляться к другому шаттлу. Поставив шаттл-1 в ангар, ПРК «Триплекс» приблизился к астероду 1987-СД и уровнял относительные скорости. Младший лейтенант Гомес также рискнул потратить часть драгоценного топлива и поравнялся с «Триплексом».
Мэтт не находил себе места, пока поднимали на борт шаттл-2. Через иллюминаторы, закрытые броневыми щитами, ничего не было видно, а Мэтт в эту минуту не выполнял никаких обязанностей. С тщательностью, приводящей Мэтта в исступление, капитан Енси закрепил свой корабль к «Пэтфайндеру», послав младшего лейтенанта Гомеса с тросом к его борту. Экипаж корабля собрался в рубке управления. Текс и Мэтт воспользовались случаем и расспросили Петерса.
— Да я и сам мало что знаю, — объяснил младший лейтенант. — На первый взгляд, «Пэтфайндер» выглядит целым и невредимым, вот только открыт наружный люк шлюза.
— Есть надежда на то, что кто-нибудь из экипажа уцелел?
— Возможно, хотя и маловероятно.
Капитан Енси посмотрел в их сторону.
— Да замолчите же! — скомандовал он. — Это рубка управления, а не профсоюзное собрание.
Закончив швартовку, командир приказал Петерсу и Гомесу одеть скафандры; скоро три космонавта покинули «Триплекс».
Они возвратились через час. Через еще несколько минут, сняв космический скафандр, капитан Енси собрал экипаж в столовой.
— Мне очень жаль, но ни один из наших товарищей не перенес катастрофы, — сообщил он, глядя на палубу. — Вряд ли приходится сомневаться в ее причинах. Наружный бронированный люк корабля был открыт и не поврежден. Внутренний люк шлюза пробит метеоритом размером с кулак, что вызвало взрывную декомпрессию в близлежащих отсеках. Судя по всему, по совершенно невероятному стечению обстоятельств метеорит влетел внутрь корабля именно в тот момент, когда наружный люк оказался открытым.
— Одну минуту, капитан, — возразил Миллер. — Неужели все воздухонепроницаемые двери внутри корабля оказались открытыми? Один камень не может причинить таких разрушений!
— Мы не смогли проникнуть в кормовую часть корабля — она все еще под давлением, и двери герметически закрыты. Но нам удалось восстановить картину происшедшего, потому что мы пересчитали тела погибших — семь человек, вся команда корабля. Они стояли рядом с внутренним люком воздушного шлюза без скафандров; лишь один человек был в скафандре, и он находился внутри шлюза, но его скафандр был пробит осколком. Остальные собрались, по-видимому, встретить космонавта, отправившегося на разведку. — Енси посмотрел на помощника. — Рэд, думаю, нам нужно подготовить рекомендацию по управлению операциями вне корабля: относительно того, чтобы при работах за пределами корабля члены экипажа находились в его разных отсеках и несчастный случай с воздушным шлюзом не вывел из строя весь экипаж.
— Пожалуй, вы правы, капитан, — нахмурился Миллер. — Трудно будет выполнить это, особенно в небольших кораблях.
— Трудно дышать при отсутствии воздуха… Теперь состав комиссии по расследованию катастрофы: ты, Рэд, будешь председателем, Новак и Брюнн — членами комиссии. Всем остальным оставаться на борту корабля, пока комиссия не завершит работу. Когда комиссия закончит и заберет с «Пэтфайндера» все необходимые доказательства, я дам всем вам достаточно времени, чтобы вы могли побывать на борту найденного корабля и удовлетворить любопытство.
— Как относительно врача, капитан? Он понадобится мне в качестве эксперта.
— Хорошо, Рэд. Доктор Пикеринг, отправляйтесь вместе с комиссией.
Курсанты собрались в каюте Мэтта и Оскара.
— Представляете такое невероятное совпадение, такое неудачное стечение обстоятельств? — воскликнул Текс. — Метеорит пролетает в открытый наружный люк шлюза, пробивает внутренний, а там собралась вся команда без скафандров? И теперь нам придется сидеть здесь целую неделю или даже десять дней, ожидая, пока комиссия не закончит работу и не измерит, с точностью до микрона, величину отверстия, пробитого в люке!
— Перестань трепыхаться, Текс, — посоветовал Оскар. — Думаю, старик просто не хотел, чтобы ты нацарапал свои инициалы на переборке «Пэтфайндера», или боялся, что ты унесешь пробитый люк в качестве сувенира.
— Не говори глупостей!
— Хватит дергаться. Капитан ведь обещал, что ты сможешь полазить по кораблю, сделать фотографии и вообще удовлетворить свое омерзительное любопытство, как только закончится работа комиссии. Тем временем наслаждайся роскошью восьмичасового сна.
— Слушай, Оскар, а ведь ты совершенно прав! — воскликнул Текс. — Я даже не подумал об этом! Какой смысл нести вахту и следить за приближением осколков, когда мы накрепко привязаны к астероиду и все равно не сможем увернуться!
— Как это уже стало ясно команде «Пэтфайндера».
