как, Джим?
– Сейчас.
– А, чтоб ему! Надо было сделать запись.
В этот самый момент Виллис выглянул наружу.
– Слушай, Виллис, – сказал Джим. – Джим хочет, чтобы ты говорил. Все ждут, что Виллис будет говорить. Ну давай: “Добрый день. Добрый день, Марк”.
– Садись, мой мальчик, – подхватил Виллис. – Всегда рад видеть тебя. – И стал передавать беседу Хоу с Бичером.
Кое– кто узнал голос Бичера; послышались приглушенные возгласы. Мистер Марло свирепо жестикулировал, призывая к молчанию.
Когда Бичер начал излагать свою теорию узаконенных махинаций, Крюгер встал. Келли положил ему руки на плечи и усадил на место, а когда Крюгер начал протестовать, зажал ему рот. И улыбнулся: ему хотелось это сделать с тех самых пор, как Крюгера назначили к ним в колонию.
В промежутке между двумя диалогами аудитория стала шуметь.
Мистер Марло знаками показал, что самое интересное еще впереди.
Мог бы и не беспокоиться: Виллиса, если уж он завелся, остановить было не легче, чем хорошо пообедавшего рассказчика.
Когда он кончил, настала тишина: все были ошеломлены. Потом поднялся ропот, он перешел в шум, а затем в крик, все заговорили разом. Марло застучал по столу, и Виллис ушел в себя. Слова попросил Эндрюс, молодой техник.
– Господин председатель, мы понимаем, насколько это важно, если это правда, но – можно ли полагаться на эту зверюшку?
– Ну, я думаю, они способны передавать чужую речь только слово в слово. Есть здесь психолог, который может выступить экспертом? Что скажете, доктор Ибаньес?
– Я согласен с вами, мистер Марло. Круглоголовый может разговаривать на своем умственном уровне, но речь, которую мы слышали, он должен был воспринять извне. Он повторяет, как попугай, только то, что слышит. Не думаю, что такую “фонограмму”, если можно так выразиться, возможно изменить после того, как она запечатлелась в нервной системе животного. Это безусловный рефлекс, усложненный, красивый, но все же рефлекс.
– Удовлетворен, Энди?
– Пока нет. Это все знают, что попрыгунчик – просто суперпопугай и не настолько умный, чтобы врать. Но откуда нам знать, что это говорил генеральный резидент? Голос похож, но я его слышал только по радио.
– Да Бичер это, – крикнул кто-то. – Я его достаточно наслушался, когда жил в Сирте.
Эндрюс не согласился.
– Похоже-то похоже, но мы должны знать точно. Может, это просто хороший актер.
Крюгер все это время сидел тихо, будто пораженный шоком.
Новость была новостью и для него – Бичер не решился доверить тайну никому из колонии.
Но совесть резидента была нечиста, он знал по своей почте, что Виллис сказал правду: миграция требует определенных распоряжений из планетарного управления. Крюгер был вынужден сознаться себе, что никаких шагов к тому, чтобы миграция состоялась, по официальной версии, через две недели, предпринято не было.
Он ухватился за выступление Эндрюса, как за соломинку.
– Я рад, что нашелся хоть один разумный человек, который не дает себя надуть, – встав, сказал Крюгер. – Долго вы учили свое животное, Марло?
– Заткнуть ему рот кляпом, шеф? – спросил Келли.
– Нет. Этого следовало ожидать. Думаю, все здесь зависит от того, верите ли вы моему сыну и его другу. Кто хочет задать им вопросы?
В заднем ряду поднялся с места тощий долговязый человек.
– Я могу дать ответ.
– Да? Очень хорошо, мистер Толенд, вам слово.
– Понадобится кое-какая аппаратура. Займет несколько минут.
Толенд был инженером по электронике и звукозаписи.
– Я, кажется, понял, в чем дело. Хотите смоделировать голос Бичера?
– Конечно. Только модель у меня уже есть. Каждый раз, когда Бичер произносит речь, Крюгер дает задание ее записать.
Несколько человек вызвалось помочь Толенду, и Марло предложил сделать перерыв. Поднялась миссис Поттл.
– Мистер Марло!
– Да, миссис Поттл. Тишина!
– Я лично не останусь здесь больше ни одной минуты и не стану слушать эту чушь. Подумать только, такие обвинения в адрес дорогого мистера Бичера! Не говоря уж о том, какие ужасные вещи проделывает этот Келли с мистером Крюгером! Что касается этого животного (она указала на Виллиса), то ему ни в коем случае нельзя доверять, мне это отлично известно. – Она фыркнула и, сказав мистеру Поттлу: – Пойдем, дорогой, – поплыла из зала.
– Останови ее, Келли! – спокойно сказал мистер Марло. – Я надеялся, что никто из вас не захочет уйти, пока мы не примем решения. Если колония решит действовать, нам лучше сохранить это в тайне. Я хочу принять меры к тому, чтобы ни один скутер не ушел из колонии до тех пор, пока мы не придем к согласию. Поддержит ли меня собрание?
Против была только миссис Поттл.
– Возьмите людей себе в помощь, мистер Келли, – распорядился Марло, – выполняйте волю собрания.
– Есть, шеф!
– Теперь можете идти, миссис Поттл. А вы нет, мистер Крюгер.
Мистер Поттл нерешительно потоптался на месте и последовал за женой.
Вернулся Толенд и начал устанавливать на сцене свою технику.
Джим уговорил Виллиса повторить “запись” еще раз, в Микрофон.
Вскоре Толенд поднял руку.
– Достаточно. Сейчас подберу одинаковые слова.
Он выбрал слова “колония”, “компания”, “день” и “марсианин”, как наверняка присутствующие в той и другой записи – фонограмме Виллиса и официальном выступлении генерального резидента по радио. Затем начал сверять каждое слово. На экране осциллографа появились стоячие волны сложной формы, по которым столь же безошибочно можно определить тембр голоса, как по отпечаткам пальцев – человека.
Наконец Толенд встал.
– Это голос Бичера, – бесстрастно объявил он.
Марло опять пришлось стучать по столу. Добившись тишины, он сказал:
– Итак, ваши предложения?
– Линчевать Бичера, – крикнул кто-то.
Председатель предложил высказывать только практические предложения.
– Давайте послушаем, что скажет Крюгер, – послышалось из зала.
– Господин резидент, – обратился Марло к Крюгеру, – выскажитесь от имени Компании.
Крюгер облизнул губы.
– Если кто-то утверждает, что эта скотина на самом деле воспроизводит слова генерального резидента…
– Хватит вилять!
– Толенд это доказал!
Глаза Крюгера забегали, его поставили перед решением, невозможным для человека его склада.
– Это вообще не мое дело, – сердито заявил он. – Меня все собирались переводить отсюда.
